— Ну зачем мне всё это? — посетовала она, покосившись на беспристрастного Барду.

— Ученье — свет, а неученье — тьма, Ваше высочество.

— Что-то я не вижу ореола вокруг Вашей головы, — кисло пошутила Стелла. — Вы проглотили столько книг, что давно должны светиться изнутри.

— Итак, — как ни в чём ни бывало, продолжал Барду, — в одна тысяча восемьсот девяносто третьем году король…

— Ко всем подземным демонам этого короля! — Она откинулась на спинку стула. — Мне плевать на то, что произошло в одна тысяча каком-то году.

— Ваше высочество!

— Что Ваше высочество? Ну, выиграл он эту битву возле Гейвеса — и что из этого? Угробил четыре тысячи человек и присоединил к Сиальдару очередной кусок земли — очень интересно! Экберг давно умер; кости его сгнили, а Гейвеса много лет не принадлежит Сиальдару.

— Я никак не пойму, Ваше высочество, почему Вы не желаете учиться? — сокрушался бедный учитель. — У Вас отличная память, Вы прекрасно запоминаете то, о чём я Вам рассказываю, но решительно не хотите учиться. Почему же?

— Это же так скучно! Вы можете идти, Барду.

— Но, Ваше высочество…

— Я сказала, что Вы можете идти, — с лёгким раздражением в голосе повторила принцесса. — Урок окончен!

Она встала и решительно направилась к двери.

Любопытство — несомненно, один из двигателей прогресса. В данном конкретном случае оно привело Стеллу к дверям кабинета сестры. Приложив ухо к замочной скважине, она прислушалась: кажется, Старла говорила с одним из своих советников о Маргулае.

— Я действительно не знаю, что мне делать, — усталым голосом говорила королева. — Его требования невыполнимы, но этот ультиматум…

— Может, попросить помощи? — робко предложил её собеседник. Кто же это? Сэр Саймон Эгли? Или же Фарнаф? Нет, у Фарнафа другой голос, и предлагать помощь со стороны третьих лиц он не будет.

— У кого? В решении этого вопроса мы можем рассчитывать только на себя.

— Может, следует принять его предложение? Подумайте об этом, Ваше величество. Так будет лучше для страны.

— Сомневаюсь. Лиэне нужен король, крепкий хозяин, ратующий за благо своих подданных, а не сумасшедший колдун.

Недослушав разговор, смысл которого и так был предельно ясен, Стелла поднялась на один лестничный пролёт и свернула в мрачную сводчатую галерею.

Ступая на цыпочках, принцесса миновала ряд запертых дверей и остановилась перед очередным лестничным пролётом. Затаив дыхание, она выглянула — никого. Быстро, почти бегом миновав опасное открытое пространство, Стелла с разбегу чуть не налетела на массивную дверь с низкой притолокой. С неописуемым возбуждением ребёнка, совершающего никем не замеченную шалость, она вытащила из кармана ключ. Дверь тихо скрипнула и впустила её в комнату, освещённую небольшим забранным решеткой окном. Решительно скинув на пол выцветший от старости ковер, Стелла нащупала висячий замок окованного железом сундука. Для него у неё тоже был ключ.

Блеснуло лезвие меча. Девушка осторожно вытащила его и внимательно осмотрела. Меч отца… Она осторожно дотронулась до рукояти, крепко сжала её и попробовала замахнуться: меч описал в воздухе короткую кривую дугу. Конечно, теперь уже лучше, но он по-прежнему тяжел для нее, не сравнить с легким ученическим мечом.

Непонятные отношения с оружием начались пару лет назад.

Был ранний вечер, немного терпкий и душный. Косые лучи золотили мраморную лестницу. С опаской, почти крадучись, к ней подошла девочка и присела на нагретые солнцем ступени. Лестница вела из основного помещения храма в заднюю часть сада.

Стелла ждала Дейру, жрицу храма, вернее, надеялась на то, что та зайдёт сюда перед богослужением.

Упрямо шмыгнув носом, принцесса утёрла слезинку.

— Дрянной мальчишка, олух, дурак! — От закипавшей внутри обиды у неё сами собой сжимались кулачки. — Я тебе покажу!

Рядом с ней были рассыпаны цветы — лиловые, сиреневые, синие… Ещё час назад она с любовью собирала их, а теперь они были безжалостно брошены на произвол судьбы.

Что обидного он ей сказал? Да, собственно, ничего особенного, но при некоторых обстоятельствах этого «ничего» вполне достаточно. Просто без обиняков заявил, что раз она девчонка, то должна заниматься своими, девчоночьими, делами, а не лезть в его, серьезные, мужские.

— Почему, почему они не разрешает мне делать то же, что и он? — Принцесса немного успокоилась и собрала цветы. — Что из того, что я девочка? Он просто завидует, завидует тому, что в этот раз похвалили меня, а не его.

Несправедливо. Жизнь вообще несправедлива. Ей не разрешают делать то, что хочется, всячески ограничивают её свободу, а тут ещё Маркус…

— Ты Стелла? — В этом неизвестно откуда взявшемся голосе звучал интерес.

Откуда он, этот голос? Она огляделась по сторонам — никого. Немного страшно, но уходить не хочется. Да и зачем уходить — это просто голос.

— Кто Вы? Я Вас не вижу.

— А зачем тебе меня видеть? Это что-то изменит?

— Нет, не думаю.

— Прекрасно. Так Стелла — это ты?

— Допустим.

— Да, вежливому обращению со старшими тебя не учили. Впредь, пожалуйста, отвечай, как положено. К твоему сведению, я с такими, как ты, обычно не разговариваю.

— Ну и не надо! — мысленно подумала девочка.

Голос ненадолго замолчал; принцесса подумала, что его обладатель решил не связываться с такой невоспитанной девочкой, но она ошиблась.

— Ладно, ты еще ребенок, тебе простительно. Как я посмотрю, в твоей жизни опять не все так гладко, как хотелось бы.

— Да, — буркнула она.

— Если честно, тебе грех жаловаться. Мои наблюдения подтверждают, что читать тебе нотации бессмысленно, поэтому перейду ближе к делу. Ты знаешь Маргулая?

— Еще бы, — насупилась Стелла. — Это тот мерзкий тип, который хочет отобрать у Старлы трон.

— Грабеж — это его профессия. Значит, еще и трон… — Голос задумался. — Сразу видно, кто его учил. Так тебе он не нравится?

— Я хочу, чтобы он навсегда оставил нас в покое.

— А если бы он умер, ты бы обрадовалась?

— Разумеется, — не задумываясь, ответила она.

— Даже если бы тебе пришлось помочь ему умереть?

Стелла пожала плечами.

— Но ведь это сопряжено с некоторой опасностью… Вдруг он нашлет на тебя драконов?

— Я не боюсь всяких там драконов. Я часто бывала с отцом на охоте, — с гордостью сказала принцесса, — и как-то даже убила лису. Случайно.

— Случайно? — Голос усмехнулся. — Смотря, с какой стороны к этому подойти. Случайность — чисто человеческое изобретение, наивное и глупое.

В руках у Стеллы вдруг оказался лук. Она в недоумении повертела его в руках и, осмотревшись, увидела рядом с собой, на ступеньках стрелу.

— Ты, наверное, не попадёшь в ту резную птицу? — с издёвкой спросил голос. — Она ведь слишком далеко и высоко, верно?

Её самолюбие было задето. Вместо ответа принцесса натянула тетиву. Стрела воткнулась в голову птицы — части декоративного оформления водостока.

— Молодец! — В воздухе раздались скупые хлопки аплодисментов.

Стелла обиженно скривила губы. Ну, если это похвала…

— А теперь более серьезное испытание. Лови!

Прямо в лицо ей полетело что-то блестящее. Ни секунды не раздумывая, она поймала странный восьмигранный предмет. Девушка не успела рассмотреть что это — он буквально просочилась в воздух сквозь её пальцы.

А теперь, два года спустя, она могла похвастаться кое-чем ещё, кроме стрельбы. Таинственный незнакомец из прошлого недаром проверял её реакцию.

Решив скоротать время перед вечерней тренировкой (вообще-то они не делились на вечерние и утренние и целиком зависели от свободного времени ученицы и графика дежурств учителя), Стелла вышла в сад. Она надеялась, что Барду не придёт мысль искать её там, а если и придёт, можно будет сказать, что она всё это время занималась… как же это называется? Ну, скажем, ботаникой.

Девушка издалека заметила Старлу. Она была не одна, а с министром двора. Наверное, опять обсуждали, как сократить расходы, хотя, видят боги, они и так дошли до критического минимума. Старла денег вообще не тратила, предпочитая носить перешитые старые платья — неслыханная вещь для королевы, традиционно обязанной дарить вышедшие из моды наряды придворным дамам.