С удовольствием вдохнув запах кожи, Эмили услышала смех Алекса. Значит, ее ответ понравился ему. Погружаясь в сон, она подумала, что годы одиночества все же сказались на ней. Даже деля с мужем постель, ей не удавалось преодолеть это чувство. Оно до того отравляло Эмили жизнь, что все казалось ей обременительным, скучным, никчемным и бессмысленным.

— Надеюсь, вы согласитесь со мной, сержант Хикмен, что это одно из самых запущенных и неприятных мест в вашем городке. — Маргарет Уинстон недовольно поморщилась, следуя за сержантом по узкому, темному и захламленному коридору подвала к той комнате, где находилось тело патрульного полицейского Уотерса. — Мне приходилось бывать в подвальных помещениях, но такого я еще не видела.

Высокий и длинноногий Билл Хикмен, ведущий следствие по делу о трагической гибели полицейского дорожно-патрульной службы в городе Баннер-Сити, быстро шел по коридору, не обращая внимания ни на облезлые стены, ни на затхлый запах, ни на кучи мусора по углам. Маргарет Уинстон едва поспевала за ним. Она уже поняла, что этот человек не привык заниматься убийствами полицейских, вероятно, крайне редкими в этих местах.

— К сожалению, мадам, — не оборачиваясь, проговорил Хикмен, — у нас нет специального места для подобных операций. — Они спустились на нижний этаж подвала муниципальной больницы. — Мы знаем, отчего умирают местные жители, — продолжал он, — поэтому нам незачем проводить вскрытие и выяснять причину смерти.

Через несколько минут они вошли в небольшую мрачную комнату, похожую на бомбоубежище. Вдоль стен проходили какие-то трубы и провода, а потолок поддерживали массивные бетонные опоры. Когда-то Маргарет Уинстон посещала такие помещения в годы Второй мировой войны, во время налетов на Лондон вражеской авиации.

— Большинство людей умирает, когда Господь Бог призывает их к себе, — философствовал сержант Хикмен. — Причины смерти — старость, болезни, несчастные случаи, автомобильные катастрофы. А тут какой-то сукин сын хватает пистолет и стреляет промеж глаз. Такая смерть противоестественна.

— Вы абсолютно правы, сержант, — согласилась Маргарет, стараясь не показывать, что едва переводит дыхание. — Убийство противоестественно. И более всего печально то, что жертва убийства — молодой офицер, оставивший жену на сносях.

— Мне пришлось самому сообщить обо всем Сьюзен Уотерс. — Голос сержанта дрогнул. — Ничего подобного я не испытывал за все двадцать пять лет службы в полиции.

— Ничуть не сомневаюсь. Труднее всего сообщать родным о трагической гибели близкого им человека.

— Сьюзен чуть не упала в обморок, рвала на себе волосы и кричала не своим голосом, а я ничем не мог ей помочь.

— Это не так, сержант. — Маргарет взяла его за руку. Сержант уже не скрывал слез. — Конечно, она безутешна и никто уже не заменит ей мужа, но если мы восстановим справедливость, это хоть как-то успокоит ее.

— Вы правы, мы должны во что бы то ни стало отыскать этого подонка. Я не засну спокойно до тех пор, пока эта мразь не окажется на скамье подсудимых.

Хикмен указал на небольшую дверь. Маргарет вошла первой и увидела на хромированном столе обнаженное тело молодого мужчины. Над ним склонился патологоанатом.

Маргарет вспомнила, как присутствовала при вскрытии, когда в морг доставили Квинна Иснера. Жизнь двух молодых и здоровых мужчин оборвалась трагическим образом по вине безумной и алчной женщины, не ведающей ни сострадания, ни жалости.

Маргарет посмотрела на сержанта Хикмена. Его лицо исказилось от горя и посерело. Она положила руку ему на плечо.

— Сержант, сейчас не только вам не до сна. Мы непременно поймаем ее, обещаю. И как только она окажется в наших руках, вы сообщите об этом жене Уотерса. Преступница предстанет перед судом и получит по заслугам.

— А что толку в правосудии? — возразил сержант. — Это не вернет ей мужа, а ребенку — отца.

— Конечно, не вернет. Но если у человека отнимают жизнь, пусть хотя бы правосудие покарает виновного. Другого пути у нас нет.

Линию горизонта окутывала знойная дымка. Ступни Эмили горели, хотя она была в туфлях на толстой подошве. Вчерашний день казался ей невероятно трудным и жарким, но по сравнению с сегодняшним он был вполне сносным.

Находясь на грани жизни и смерти, Эмили понимала, что если умрет, то умрет и ее сын. Она едва держалась на ногах и не знала, куда идет и что ее ожидает впереди. И даже если когда-то Эмили знала конечную цель своего пути, то сейчас не могла вспомнить ее. Сейчас ей больше всего хотелось присесть в тени кактуса и забыться навсегда, спастись от этой невыносимой жары и позволить природе самой определить, куда Эмили идти и нужны ли ей для этого силы.

Сдаться на милость природы и умереть.

Но она не могла себе этого позволить. Устало приоткрыв глаза, она уставилась на далекий горизонт, где раскаленное море песка соединялось с таким же раскаленным небосводом. Конечно, нечего было надеяться на перемену погоды, но все же…

Все же какие-то перемены наметились. Эмили вздрогнула, увидев неподалеку от себя вожделенный оазис. Там пышно зеленели роскошные пальмы, а в самом центре покрытой травой земли бил животворящий источник с прохладной водой.

Эмили тотчас же вспомнила о миражах, которые часто искушали путников, умирающих от жажды в бескрайней пустыне. Конечно, это мираж.

Однако каждый шаг приближал ее к спасительному оазису. Она уже слышала шелест пальмовых листьев под прохладным ветерком, ощущала запах влаги.

Приободрившись, Эмили поспешила к оазису и вскоре ступила на зеленую траву. Приблизившись к источнику, Эмили опустилась на колени, зачерпнула в пригоршни воды и плеснула себе в лицо, а затем припала к источнику губами.

Вдоволь напившись, Эмили опустилась на траву и посмотрела вверх на золотисто-желтый диск солнца, которое уже не казалось ей таким жестоким и беспощадным.

Теперь она не умрет. Во всяком случае, сегодня. Где-то рядом послышался шорох. Эмили подумала, что это колышутся от ветерка ветви пальмы, и закрыла глаза от удовольствия. Однако через минуту шорох усилился, и Эмили, быстро оглядевшись, увидела огромную змею.

Эмили охватила паника. «Бежать! — подумала она. — Немедленно бежать! Нет, нельзя!» Однако разум, хотя и затуманенный, убеждал ее в том, что смерть неизбежна. О Боже! Она преодолела такие нечеловеческие испытания, чтобы погибнуть здесь, в этом райском уголке, и такой ужасной смертью.

Молнией метнувшись к Эмили, змея укусила ее в ногу. Эмили громко вскрикнула и… проснулась.

— Что за черт! — Свернув на обочину, Алекс остановил машину и встревоженно спросил: — Что случилось?

Эмили дрожала всем телом.

— Сон, — еле вымолвила она. — Мне приснился кошмар.

Алекс положил руку на ее плечо, однако она не ощутила облегчения от его прикосновения.

— А теперь все в порядке?

Эмили кивнула:

— Надеюсь, да. Ведь это был всего лишь сон. Так что не теряйте времени.

— Как знаете. — Алекс вырулил на шоссе. — Своим криком вы до смерти испугали меня.

Эмили заметила, что он пристально вглядывается в зеркало заднего обзора.

— Что вы там увидели? — насторожилась она.

— К нам мчится какая-то машина. — Причем на такой скорости, что нам придется снова съехать на обочину.

Эмили резко обернулась. К ним действительно на огромной скорости приближалась красная спортивная машина самой последней модели. Через минуту она пролетела мимо, обдав их выхлопным газом, и почти сразу исчезла в темноте.

— Боже милостивый! — изумилась Эмили. — Не меньше ста миль в час!

— Думаю, все сто двадцать. Кстати, что же вам приснилось? — Он с любопытством посмотрел на спутницу.