Ожидать немедленного ответа на все вопросы не следовало. Впрочем, оба студента уже давно усвоили главное правило этого шоу: умей ждать. Один из парней учился на юридическом факультете, другой собрался стать администратором в сфере бизнеса. Оба, конечно, прекрасно понимали, что делают нечто не только неэтичное, но и не совсем законное, когда оформляют доступ к подобным «развлечениям». При этом они отдавали себе отчет в том, что их прегрешения перед обществом минимальны: они ведь сами ничего не сделали. Их причастность к шоу ограничивалась пассивным просмотром, участием в переписке и в обсуждениях на форуме. Все это было оплачено самым обыкновенным банковским переводом, как и пароли с кодами доступа к бесчисленному множеству легально существующих порносайтов. Эта процедура давно стала для них чем-то вроде рутинного религиозного обряда. Как и большинство молодых людей их поколения, они выросли на видеоиграх и привыкли к многочасовому сидению перед компьютером и к ощущению причастности к очередной разворачивающейся прямо у них на глазах виртуальной драме под каким-нибудь всемирно известным названием типа «Дум» или «ГТА».
— Последи за ней. Давай посмотрим, может быть, там слышно что-то еще.
Оба приятеля внимательно — как и сама Номер Четыре — прислушивались к происходившему в ее комнате. Они даже не замечали, что непроизвольно копируют ее движения, наклоняя голову, пытаясь понять, откуда доносятся странные звуки. В этот момент в дальнем конце коридора общежития кто-то включил на полную громкость «Кристиан Рок». Приятели, не сговариваясь, выругались практически в унисон: сейчас для них не было ничего важнее происходящего в маленьком мире, единственной постоянной обитательницей которого была Номер Четыре. Впрочем, ни один из них не решился бы признаться в этом другому.
— Похоже, наша красотка чуть в штаны не наделала от страха, — заявил один из студентов. — Готов держать пари, что она и в самом деле сейчас на горшок попрется.
— Не… спорим, она опять с медведем разговаривать будет? Прикольно они придумали: подсунули ей игрушку в качестве собеседника.
На экране тем временем появился крупный план Номера Четыре. Несмотря на то что бо́льшая часть ее лица была закрыта тканью, даже по изгибу губ становилось понятно, насколько напряжена сейчас девушка и насколько тяжело ей дались последние минуты. Оба приятеля, наблюдавшие за ней в тот момент, почти физически чувствовали, как по ее телу пробегают мурашки. Обоим хотелось дотянуться до нее, прикоснуться к ее рукам, ощутить под подушечками пальцев ее холодную кожу, каждый едва видимый вставший дыбом волосок. У них было такое ощущение, словно еще чуть-чуть — и они окажутся в этой комнате с белыми стенами вместе с пленницей. В их собственной комнате в студенческом общежитии, как им казалось, было сейчас так же холодно и душно, как и в том помещении, которое они видели на экране и которое никогда не проветривалось. Один из студентов не выдержал и прикоснулся к изображению девушки.
— Чует мое сердце, хреновы ее дела, — заметил его товарищ.
— С чего ты взял?
— Если этот мужик со своей бабой действительно переругались, то, скорее всего, из-за нее. Ну или, по крайней мере, из-за того, как дальше вести трансляцию этого шоу. Я так думаю, они просто по деталям сценария во мнениях не сошлись. Наверное, дело было так: мужик решил, что пора трахнуть девчонку, а его подружка приревновала. Типа ни хрена себе сценарий, пахать над трансляцией приходится обоим, вот только он себе, оказывается, бонус такой заготовил — девчонку поиметь собрался.
Парни плотоядно усмехнулись и посмотрели на таймер, отсчитывающий время в одном из углов экрана.
— Ты ставку за нас сделал? — спросил один другого.
— Да, за обоих. В первый раз мы, конечно, поторопились, да и толком не поняли, что там происходит. В общем, плакали наши денежки. И, честно говоря, виноват в этом в первую очередь ты. Мы ведь на твое мнение положились… А уж ты-то точно не стал бы терять ни секунды, окажись Номер Четыре сейчас здесь, в нашей комнате. — Парень снова многозначительно усмехнулся и, убедившись в том, что приятель понял его сальную шутку, продолжил говорить: — Мог бы, между прочим, догадаться, что эти ребята торопиться не будут. Им важнее всего — потянуть время. Может быть, им и самим давно хочется ее трахнуть, но бизнес есть бизнес. Вот они и ждут, когда таких, как мы, наберется побольше, а следовательно, и общий банк сделанных ставок станет внушительнее. Ну а последняя наша ставка — на «завтра» или «послезавтра», а точное время я решил не указывать.
— Ну-ка, дай посмотреть.
Первый студент стукнул по паре клавиш, и изображение Номера Четыре тотчас же увеличилось до четверти площади экрана, а на оставшееся пространство оказалась выведена дополнительная информация. Самым крупным шрифтом на этой странице было выделено сообщение с открытого на сайте тотализатора. Оно гласило: «Приглашаем вас принять участие в очередном туре. Ваша текущая ставка — пятьдесят седьмой час. До вступления вашей ставки в игру остается двадцать пять часов. На тот же час вместе с вами поставили еще 1099 подписчиков. Общий банк превышает 500 000 евро. Принимаются дополнительные ставки. Хотите сделать новую ставку?»
Под последней фразой, как обычно, было выведено маленькое окно с двумя виртуальными клавишами: «Да» и «Нет».
Молодой человек навел курсор на кнопку «Да» и вопросительно посмотрел на приятеля. Тот отрицательно покачал головой:
— Нет, не надо. У меня на карточке лимит уже почти исчерпан. Не хочу я больше лишних разговоров с родителями. В тот раз я наврал им, что это были выплаты по карточному долгу. Я, мол, неудачно поиграл в покер на одном из офшорных сайтов. Знал бы ты, какую длинную и тоскливую лекцию мне пришлось потом выслушать по поводу того, как это нехорошо и глупо — играть в азартные игры.
— Да, суровые они у тебя. Того и гляди, запишут сыночка на какие-нибудь курсы по преодолению игровой зависимости, да еще и начнут выяснять, ходишь ли ты в церковь по воскресеньям.
Сказав это, парень пожал плечами, перевел курсор на слово «Нет» и нажал на кнопку мыши. Изображение Номера Четыре вновь заполнило весь экран.
— Знаешь, а ведь все это гораздо круче смотрелось бы на большом экране. Ну, хрен с ней, с плазменной панелью, пусть хотя бы большой жидкокристаллический телевизор.
— И не говори… Позвонил бы ты своим — отцу там или матери… Как думаешь, не раскошелятся?
— И не мечтай. Какие там телевизоры после оценок, которые я им привез с первой сессии.
— Ну что ж… — вздохнул первый из студентов, вновь наклоняясь к экрану. — Что будет дальше? — Глянув на часы, он озабоченно добавил: — Через полчаса меня начнут иметь вдоль и поперек на семинаре по специализации. Не хотелось бы пропустить что-нибудь интересное.
Разумеется, под словами «пропустить интересное» он имел в виду не то, что ждало его на занятиях.
— Ладно тебе, потом посмотришь, в записи. Самое интересное в архиве как раз и выложат.
Юноша набрал очередную комбинацию команд, и вновь окно с онлайн-трансляцией происходящего с Номером Четыре сдвинулось в угол экрана. На оставшейся его части появилось набранное курсивом слово «Меню» и ряд небольших по формату слайдов с краткими пояснениями: «Туалет», «Номер Четыре принимает пищу» или «Воспитательная беседа № 1». Одно нажатие на клавишу — и окно с прямой трансляцией вновь заняло весь экран.
— Все это, конечно, так… но не люблю я эти архивные «нарезки». Вживую — куда интереснее. Только представишь себе, что все это происходит сейчас, в реальном времени… Меня так заводит!
Потянувшись к пачке учебников и тетрадей, лежавших на столе, студент выбрал то, что ему было нужно, и сказал:
— Твою мать! Все-таки придется идти. Если пропущу еще один семинар — мне по этому курсу зачета как своих ушей не видать.
