* * * Душа стояла с бедным опахалом Над снегом, как любимая раба… Она ему блаженство навевала… Предсмертный пот с ее струится лба… * * * Я весь изошел состраданием верным и нежным К двум людям, к двум веткам, к двум сильным, к двум слабым сердцам… Покровом нетронутым, ненарушаемо-снежным Я только схожу на крыльцо, но не приближаюсь к крыльцам… * * * Плечо всегда немного одиноко, – На нем лежит всегда незримый снег… Не оттого, что так оно высоко, А оттого, что низок человек… * * * России мертвенная бледность, Ее недышащая грудь… Впрягайся в сани, Всадник Медный… УТЕШЕННОСТЬ РАЗРУШЕНИЯ (1939). Книга стихотворений LES ORAGES DE LA JEUNESSE SONT ENVIRONNES DE JOURS BRILLANTS VAUVENARGUES «Светающее пробужденье птиц…» Светающее пробужденье птиц… На неподвижной и незримой ветке – Порозовевшей ранее денниц Дремотный щебет мелодично-редкий. Клубится ночь глубокая вдали, Бледнеют звезды, восходя отвесно, Над предрассветным сумраком земли, Смешавшимся с туманностью небесной. «… И на подушке нежная щека…» … И на подушке нежная щека Еще лежит дремотно, неподвижно, Не ведая, что жизнь любви близка, Что жизнь любви любовью станет жизни… Не ведая, что посветлела твердь И что еще светлее — изголовье… И явственная пред рассветом смерть Сокрылась перед вечною любовью… «Страницей недочитанной уснув…» Страницей недочитанной уснув, Ты встала рано — с зябкою росою, Коленями на утра блеск взглянув, И первый шаг был с пяткою босою… Смеется с ясной свежестью вода Над верностью горбатого кувшина… Под водопадно-глиняной вершиной Твое лицо струится, как звезда… «С прозрачным парусом прозрачный руль…» С прозрачным парусом прозрачный руль Сливаются и тихо веют в тюле… И якорь нежных стрел влачит июль – Все глубоко, бездонно все в июле… Лазурная сияющая мель Мечтательно и медленно уносит И якорь стрел, и сладостную цель Под набеганье тюлевых полосок… «Букет цветов, стоящий на столе…»
Букет цветов, стоящий на столе, Составленный из полевых наречий, Умолк в блестящем горле, в хрустале, И воду пьёт благоуханье речи… Окно гостиной голубая даль – Раскрытое – всё шире – раскрывает, И стёртая рояльная педаль Полдневное молчанье продлевает… «Златого зеркала сребристый внук…» Златого зеркала сребристый внук Светло уснул у полдня на коленях, И маятника безмятежный стук Вновь возвращает к невозвратной тени. И столько раз свершается возврат К тому, что лишь однажды миновало, Что счастья настоящего квадрат Пройдет, и станет прошлого овалом… «Ничем непобедимая сирень…» Ничем непобедимая сирень Тебя еще недавно покоряла… И вот уж перековывает сень Меч лепестков на лепестков орало. Но эта пораженья борозда Есть борозда победоносной грёзы. Теперь – без упоенья, без труда, Всесильные ты побеждаешь розы… «В раскрытой пасти каменного льва…» В раскрытой пасти каменного льва Покрытый мхом тяжелый шар грохочет… …Не жизнь, а смерть слышна едва-едва, Но ничего он заглушить не хочет… Лазурный, безмятежно ясный день Наполнен тяжким неподвижным громом, И – львиную пересекая тень – Светло порхает бабочка пред домом… «Чтоб этот мир, чтоб эта тишина…» Чтоб этот мир, чтоб эта тишина Достойны были будущего счастья, Чтоб жалость прошлому была верна — Тяжелый шар грохочет в львиной пасти… Угрозы милость иль пощады гнев Звучит в клыках окаменевшей болью… …Рычащей лавой раздирает зев И попирает лапой своеволье… «Белеющими перьями гусей…» Белеющими перьями гусей Лазурь как бы написана с нажимом… Она местами — синевы темней И углубленная – непостижимо… И, легкою преградою ресниц Разъединив безоблачное слово, Бездонное сливаешь без границ Лазурное ее пространство снова. |
