САННОДЕРЖАВИЕ (1939). Четверостишия о Снеге * * * Страна, не знающая снега. Нехристианская страна. Сияющей суровой неги Не все достойны племена. * * * Стихающий злобно сменяет того, что неистов Так правит династия вселеденящих Ветров… Но нет ей ни грома, душе моей бедной, ни свиста Ей слышится эхо замерзшее пламенных слов… * * * Оглядываемся назад… Зачем, зачем мы поглядели… Двойной и гармоничный гад Иль ангельские параллели… * * * Как дико, страшно… Вновь по первопутку Такому… Что за древность он отверз… Как ежели б… Отрепьев… в стыдь… малюткой… Под звездами… во пеленах… замерз… * * * Червь солнечный подтачивает лед, – Есть подземелья червь, есть – поднебесья. И в диком холоде созревший плод Гниет под пение Христос Воскресе… * * * Что снежных тел, легчайших тел есть мера – Сад занесенный, крыша иль сугроб?.. Не ведаю… В ком не угасла вера, Тот Воскресенья измеряет гроб… * * * В снегу стоит повозка золотая… О, почему она в снегу стоит, Таинственно и сладостно блистая, О, почему в снегу она блестит… * * * Сперва — пейзаж… Затем в твоих руках Он превратился в снежную фигуру… Потом ее ты обращаешь в прах… И вновь пейзаж… И вновь творишь Лауру… * * * Природы клавиши — как молчаливо — Как глубоко — лежат у наших ног, — Их можно сжать в гармонии комок И бросить в грудь гармонии счастливой… * * * Помнишь то серебро, столь бесценное, столь без отдачи, Что его уступал за пустырь занесенный овраг, Для себя оставляя лишь тьму заколоченной дачи, И летевший навстречу очами сверкающий мрак… * * * Лететь стрелой мимо Иглы – Души смертельная веселость. С грядущим через холод мглы Уже делить медвежью полость… * * * На бедный полутемный петербургский двор Нисходит медленно блистательный Снег I… Вершина власти не вершина гордых гор. А нищета, а эта банка от консервов… * * * О, анданте Белых нот Музыканту На енот… * * * Идущий снег всегда восточней сердца… Внемирен он как наземь упадет… Пред взором мысленным единоверца Сошествие ненарушимых нот… * * * Какой покой. Классическая нега… Сверкает эхо… Тишина Ничем ненарушаемого снега… И лира звуков лишена… * * * Гуляю… Двадцать градусов мороза… О, пламенность понять я не могу Шипов холодных леденящей розы… О нет, я понимаю, нет, я лгу… * * * Сложив в колчан Его скалы Тугозамерзшие болота. Зовет Диана к чаще мглы Собачий холод нм охоту… * * * Здесь слышно – «в ухо дербалызни». Там мочится в сиянье шкет… О, скованной морозной жизни Свободный страшный этикет… * * * Вотще леонтьевский мороз, Что жандармерия нагрянет, — Свобода отморозить нос – Тереть — не может — снегом станет… * * * Смешалось все — и птица, и скотина, Вот с перьями павлиньими ямщик, Вот сани с шеей гордо-лебединой, Вот птица важная — злой временщик. * * * Из санкт-трубы восходит санкт-дымок, Санкт-голуби гуляют по санкт-крыше… Снег выпал, как молчанья эпилог, Но я уже пролог сверканья слышу… * * * Прибавился сияющий этажик На всех лачугах и на всех домах, А жизнь в них продолжается все та же: Светло в природе, но темно в умах… * * * Перебирая вожжи, словно струны, Чаруя лошадей, В волшебной тишине, в сияньи лунном Поет ямщик — Орфей… * * * Ночь лунная… Я вышел на крыльцо… Мороз… Собачий лай, далекий, слабый… Волшебный час… О дивное лицо Сверкающей и юной снежной бабы… |
