— Мистер и миссис Беннет, пройдите, пожалуйста, в библиотеку.

Миссис Беннет подняла на лейтенанта заплаканные глаза:

— Я? Но, право, зачем вам я? Мистер Беннет, я уверена, сам все расскажет судье, — она повернулась к мужу. — Мистер Беннет, объясните им, в каком ужасном я состоянии! Как на меня нападают то дрожь, то спазмы! И колотье в боку, и головная боль! Мне нет роздыху ни днем, ни ночью! И обязательно поведайте им, что наш экипаж развалился на полдороге, и нам пришлось всю ночь идти по лесу пешком, а это миль двадцать! О, если бы дорогой полковник не нашел нас! Я не знаю, что бы было со всеми нами! — и она улыбнулась немного смутившемуся полковнику Фицуильяму.

— Довольно, моя дорогая! — вмешался наконец мистер Беннет, с сожалением закрывая книгу. — Я думаю, вы сейчас все это прекрасно сами поведаете судье. Вероятно, он будет очень рад вас выслушать, — он подошел к ней и предложил свою руку.

— О, мистер Беннет! Вы совершенно не бережете мои бедные нервы! — всхлипнула она, но все же встала и оперлась на руку мужа.

Собственно, в библиотеке сбивчивые объяснения миссис Беннет, обильно перемежаемые рыданиями и истеричными возгласами, мало отличались от тех, что она только что излагала в гостиной. Вконец замороченный судья Фэйр понял, что не в его силах добиться связного рассказа, и отпустил ее.

Когда миссис Беннет вышла, бормоча что-то вроде «Хиилл… Ну почему мистер Беннет бессердечно отказался взять тебя с нами?!», судья с облегчением обратился к ее мужу:

— Итак, как я понял из рассказа миссис Беннет…

— Удивительно, как вам это удалось. На вашем месте я не понял бы ни слова — безмятежно отозвался мистер Беннет.

Генерал зашелся в приступе внезапного кашля, а судья нахмурился: подобные шутки в адрес собственной супруги претили его вкусу.

— В таком случае расскажите вы о событиях вчерашнего дня, — предложил сэр Юстас.

Мистер Беннет в свойственной ему спокойной манере рассказал обо всем, что случилось с ним и его семейством накануне.

— На лужайку вы вышли все вместе? — спросил судья, впрочем, без особой надежды.

— Разумеется, — легко согласился мистер Беннет. — Больше вас ничего не интересует?

— Благодарю вас, сэр, это все.

После этого мистер Беннет счел для себя возможным откланяться.

Сэр Юстас сверился со списком:

— Лейтенант Йорик, пригласите мисс Мэри Беннет… и мисс Кэтрин… да и мисс Лидию тоже. Вряд ли они смогут сообщить что-нибудь, а так нам не придется слушать глупости три раза подряд, — брюзгливо добавил он.

Генерал согласно кивнул, издав раскатистое «Гррр-м».

После очередного появления лейтенанта, когда для беседы с мировым судьей были приглашены младшие барышни Беннет, Мэри весьма неохотно поднялась со своего места, украдкой поглядывая на отца. Она очень хотела узнать у него, упомянули ли родители в беседе с судьей о том, что она отстала от них, заблудилась и какое-то время бродила одна по лесу, и лишь по счастливой случайности встретила там компанию из Розингса. Спрашивать у мистера Дарси, рассказал ли он об их встрече сэру Фэйру, она стеснялась, а Лиззи так и не вернулась в гостиную после допроса. Но мистер Беннет, едва появившись, опять уткнулся в книгу, игнорируя окружающий мир, а миссис Беннет сразу же начала жаловаться леди Кэтрин и мистеру Коллинзу на каверзные вопросы явно подозревающего ее судьи. Тем временем лейтенант уже провожал в библиотеку непрерывно хихикающих Китти и Лидию. Мэри обреченно поплелась за ними.

Когда девушки вошли в библиотеку и расселись на предложенные места, судья поднял на них усталые глаза и, тяжело вздохнув, задал вопрос:

— Итак, что вы можете рассказать по поводу вчерашних происшествий? Только не все сразу, пожалуйста! — поспешно добавил он, заметив, что они собрались отвечать одновременно. — Сначала вы, мисс, — кивнул он Мэри.

Мэри стала так подробно описывать их путешествие из Хартфордшира, поломку экипажа, путь в гостиницу и в Трифем-Хаус, что судья, донельзя утомленный допросами, прервал ее и уточнил:

— А скажите, мисс Беннет, в лесу ваша семья все время находилась вместе?

— Э-э, — промямлила Мэри и с тревогой посмотрела на сестер, но тем было не до допроса: Китти смущенно улыбалась молодому лейтенанту, а Лидия беззастенчиво строила ему глазки. Офицер, оторвавшись от своих записей, с упоением разглядывал девушек, явно не зная, которой из них отдать предпочтение.

— Итак, мисс Беннет, вы шли все вместе по лесу или кто-то из вас отставал, терялся?.. — машинально повторил судья и посмотрел на часы, мечтая о чашке чая и паре сандвичей.

Тут Лидия, которая краем уха услышала слова судьи, не преминула встрять:

— Мэри, ты потерялась, помнишь? Когда мы с родителями и сестрами вышли на поляну, ты уже была там. Жалась к какому-то лакею, — насмешливо уточнила она и рассмеялась.

— Я ни к кому не жалась! — вспыхнула Мэри.

— Погодите-ка, если я правильно понял, на поляне вы оказались раньше всей вашей семьи? — насторожился сэр Фэйр.

— В общем, да… — замялась Мэри.

— Как это получилось? — судья взял записи предыдущих допросов и принялся их изучать.

— Ну и почерк у вашего лейтенанта, — заметил он генералу, пытаясь за завитушками, украшающими каждую букву, угадать содержание записей.

— Самый красивый почерк в полку, — с гордостью сказал генерал.

— Только читать его невозможно, — буркнул сэр Юстас и тут же воскликнул.

— Ага, вот здесь: «На тропинке, ведущей в гостиницу «Олень и яичница», я встретил мисс Мэри Беннет, и вскоре после этого раздался крик миссис Херст…» Что скажете, мисс Беннет? — судья впился глазами в побледневшую девушку. — Каким образом вы оказались так далеко от родителей, можно сказать, в противоположной стороне?

— Ну, я… я просто… — Мэри расширенными от страха глазами посмотрела на сэра Фэйра и замолчала.

— Она вечно теряется, — в разговор опять вмешалась Лидия. — Считает себя самой умной, потому что только и делает, что читает всякие занудные книжки и бренчит на фортепьяно. Или начнет придумывать какую-нибудь ерунду, задумается, и раз — отстала и потерялась. В прошлом году, когда мы пошли в Меритон к тетушке, она поначалу шла с нами, а потом, когда мы уже входили в дом, смотрим, а Мэри нет…

— Причем здесь какой-то Меритон? — удивился судья.

— Как это — какой-то? — обиделась Лидия. — Это городок в одной миле от Лонгборна…

— Лонгборн? — сэр Юстас покосился на генерала, который пожал печами и издал нечленораздельный звук.

— Лонгборн — это наше имение, — пояснила Китти, с трудом отведя глаза от лейтенанта Йорика.

— Ничего не понимаю, — пробормотал судья. — Все же, мисс Беннет, будьте так добры, объясните нам, почему вы оказались в одиночестве в лесу, сколько времени провели без родителей и каким образом смогли встретить мистера Дарси, который находился в противоположной стороне от…

— Что тут непонятного? — перебила его Лидия. — В Лонгборне мы…

— Мисс Беннет! — не выдержал судья и свирепо посмотрел на Лидию. — Я попросил бы вас не вмешиваться в допрос мисс Мэри Беннет!

— А что я такого сказала?! — воскликнула возмущенная Лидия.

— Помолчите, пока вас не спрашивают! — сэр Фэйр потер виски и опять обратился к Мэри:

— Итак, я жду ваших объяснений…

Мэри сглотнула. Она не знала, что ей сказать, а в голове у нее крутились только какая-то латинская фраза, вдруг вынырнувшая из памяти: Abiit, excessit, evasit, erupit — «ушел, скрылся, спасся, бежал»… «ушел, скрылся, спасся, бежал»…

— Кхм… — откашлялась она. — Я шла и думала, и вдруг поняла, что заблудилась…

— А о чем вы думали? — поинтересовался судья.

Мэри помнила, что размышляла как раз о разнице согрешения по неведению и по злому умыслу, когда вдруг заметила, что оказалась одна в лесу.

— Э… Говорят, что кто согрешил по неведению и покаялся — того прощают, а кто согрешил против своей совести и не раскаялся, — тот не может быть прощен, — задумчиво протянула она. — А если согрешил по неведению, но не покаялся, потому что не понял — опять же по неведению, что согрешил? Или, допустим, тот, кто провинился по злому умыслу и раскаялся — его не простят?