Розингс, 28 апреля, среда, 6:25 утра

Ранним утром, пока все спали, в Розингс прибыл верховой нарочный. Он коротко поприветствовал заспанного лакея, передал ему срочный пакет, после чего вскочил на лошадь и был таков.

Как на грех, как раз в это время по холлу проходила молоденькая горничная Салли — прехорошенькое создание, к которой лакей, принявший пакет, питал давнюю слабость. Созерцание юной красотки ввело невыспавшегося парня в такое мечтательное состояние, что он, к своему ужасу, напрочь забыл, кому предназначался пакет, на котором, кроме сургучного оттиска не было никаких опознавательных знаков. Когда нарочный уехал, а Салли скрылась из поля зрения, лакей недоуменно почесал затылок, пытаясь вспомнить имя получателя, и тут в холле появился дворецкий.

— Для кого почта? — спросил он, увидев пакет.

— Хм… — лакей еще раз почесал затылок, покосился на мистера Дугласа, прикинув, что тот вряд ли с пониманием отнесется к столь странной забывчивости, и решил не рисковать и не испытывать судьбу.

— Следственной комиссии, — решительно заявил он, подумав, что срочное послание наверняка адресовано судье или генералу. В крайнем случае, на то они и сыщики, чтобы разобраться, кому этот пакет предназначен.

— Давай сюда, — Дуглас мельком глянул на наспех залитый сургуч с неясной печатью и понес пакет в библиотеку, где и положил его на стол, за которым обычно заседало следствие.

Проверив, как убрана библиотека и нет ли пыли на столах, дворецкий услышал заливистый лай собаки со стороны буфетной: МакФлай требовал свой завтрак.

— Ненасытный обжора! — проворчал Дуглас, поправил фарфоровые статуэтки на каминной полке и проследовал в буфетную, проследить не слишком ли горяча овсяная каша, сваренная специально для собаки, и заправлена ли она в достаточном количестве кусочками ветчины, куриной печенки и кровяными колбасками, которыми МакФлай любил с утра подкреплять свой растущий организм.

Спустя примерно час дубовая дверь с шумом отворилась, и в комнату вошел генерал Бридл, которому всю ночь снились фиалки на залитом солнцем лугу, отчего он проснулся рано и в необычайно бодром состоянии.

— Гррр-м, — промурлыкал Бридл, подкрутил ус, прошелся по библиотеке и вдруг заметил лежащий на столе пакет.

— И кто это нам пишет? — вслух полюбопытствовал генерал и взял его в руки. — Гррр-м… Кто отправил письмо — неизвестно. Кому адресовано — тоже неясно. Гррр-м… Впрочем, раз его положили сюда, значит оно предназначается для следствия, а я — как ни крути — его полномочный представитель…. Гррр-м… Пакет выглядит подозрительно, и я его должен проверить… Когда еще сюда заявится этот лежебока сэр Юстас… А вдруг там бумага, которая поможет пролить свет на все происшествия в имении? Называет злоумышленника?

Недолго думая, генерал решительно надломил печать и вытащил из пакета бумагу. И тут его брови взметнулись вверх, а глаза округлились: он держал в руках самое настоящее — с гербами и печатями — специальное разрешение на брак. Имена брачующихся проставлены не были.

— Гррр-м… Какой счастливый случай! — запела генеральская душа. — Настоящий подарок судьбы! Откуда бы ни появилось это разрешение, было бы глупо им не воспользоваться!..

Покосившись на дверь, счастливый Бридл упрятал бумагу во внутренний карман мундира и посмотрел на бронзовые часы, украшенные затейливой скульптурой античного бога Аполлона. Через десять минут можно идти на завтрак, после которого состоится утреннее совещание следственной комиссии. Пока же генерал уселся в кресло, чтобы в оставшееся до трапезы время поразмыслить над своей неожиданной находкой и решить, как ею можно воспользоваться.

Каким образом разрешение на брак могло появиться в библиотеке, да и вообще в Розингсе — генерал обдумывал ровно две минуты. Поначалу он заподозрил, что судья решил приобрести бумагу, чтобы сочетаться браком с мисс Бингли — Бридлу давно было ясно, что сэр Юстас полностью покорен этой дамочкой, да и она весьма охотно постреливала глазками в сторону баронета, когда отводила их от мистера Дарси. Но генерал вскоре отказался от этой мысли. Мисс Бингли ни за что не согласиться венчаться по разрешению — ей нужно будет оповестить всю Англию о своем венчании, устроить пышную свадьбу с подружками, шлейфом и сотней-другой гостей.

Затем генерал отбросил и Тинкертона: несмотря на яркие наряды сыщика и перстень с изумрудом, вряд ли у того сыщутся лишние фунты на покупку разрешения, да и мисс Мэри Беннет после скандального побега сестры не пойдет в церковь без оглашения и прочей сопутствующей мишуры. Бингли, хоть и посматривает в сторону старшей мисс Беннет, слишком нерешителен для такого решительного шага; капитан Шелли не может жениться без согласия Дарси на его сестре — крошка Джорджиана еще несовершеннолетняя, а полковник наверняка заполучит детку мисс де Бер к себе в посте… гррр-м… в жены только после длительной помолвки. Леди Кэтрин ни за что не позволит своей единственной дочери скоропалительно обвенчаться. Дарси же вообще нет в Розингсе, да и детка, на которую он положил глаз, как-то не слишком расположена принимать его ухаживания…

Кто еще мог приобрести специальное разрешение и зачем? Бридл, хоть и прослыл в армии находчивым военачальником и отважным стрелком по тиграм, так и не нашел ответ на поставленный вопрос и решил не ломать себе по этому поводу голову. Он хотел было вызвать Дугласа и выяснить подробности появления сего пакета в Розингсе, но тут же передумал это делать.

— Недаром в армии говорят: бери, что дают, пользуйся тем, что приобрел, — пришел к выводу генерал. — Сама судьба прислала мне эту бумагу, будто заявляя: мой генерал, смелее в…. гррр-м… бой, крепость готова к капитуляции. Один штурм — и она твоя… гррр-м…. Фиалка! Моя ненаглядная фиалка… Скоро я назову ее своей и прижму к груди…. гррр-м… Все решено окончательно и бесповоротно, и усталый путник… гррр-м… найдет свой приют под сенью прохладного сада со своей пастушкой…

Тут Бридл с ужасом понял, что путает слова своей речи, которую так тщательно репетировал вот уже несколько дней, и стал рыться в карманах в поисках заветного образчика изящной словесности, переписанного для него лейтенантом Йориком. В этот момент зазвенели часы, стрелка качнулась на половине девятого, и генерал ринулся в комнату для завтраков, решив перечитать слова решающего объяснения перед самым свиданием с леди Кэтрин.

— Как раз и освежу в памяти, гррр-м… — успокаивал себя Бридл, накладывая на тарелку омлет с грибами, пару отбивных, ломоть ростбифа, горку картофеля, копченую рыбу и несколько булочек с омаром.

После завтрака джентльмены расселись в библиотеке. Генерал — в любимом кресле хозяйки Розингса у камина, полный нетерпения поскорее закончить совещание, дабы уединиться со своей фиалкой, Тинкертон — на угловом диване с книгой в руках и бокалом лимонада, судья — в тяжелом кресле за массивным столом. Йорик, вошедший последним, привычно разложил на углу столешницы письменные принадлежности, и приготовился записывать.

— Что ж, джентльмены, — внушительно откашлявшись, начал судья, — события последних дней не пролили света…

— Как и вчерашнее посещение Трифем-Хауса, — отозвался генерал.

Сэр Юстас дернулся.

— Это еще ни о чем не говорит! — заявил он, с некоторым смущением вспомнив, как он потащил Бридла с драгунами в соседский дом арестовывать Дарси, но, увы, даже обыск кроме привратника никого там не обнаружил. — Мистер э-э… Дарси мог скрыться перед нашим появлением…

Тинкертон фыркнул, и судья обрушился на него: