Судья не понял, почему, вместо ожидаемого нежного женского личика, над ним склонилось мужское, украшенное круглой бородавкой над левой бровью. «Нежная фиалка, барабанный бой, на службе его величества… — причитал сэр Юстас. — Очередное преступление… Люстра… Прижать к груди… Расследовать по свежим следам… Опросить… допросить свидетелей…» Он чувствовал, что с ним что-то делают, потом куда-то несут, и в голове его раздавался барабанный бой, а мисс Бингли почему-то повторяла басом: «Надейся на лучшее, но приготовься к худшему…»

Когда он смог открыть глаз, то увидел, что лежит в своей комнате. Прямо перед ним раскачивались складки балдахона кровати, между которыми широкой улыбкой сияло лицо генерала Бридла.

— Где она?.. Я хотел сказать… — судья задумался, и было видно, что это дается ему с трудом. — Генерал… Нужно, допросить… Срочно… — он застонал и затих.

— Сэр Юстас, ну-ка, ну-ка, взбодритесь. Нам, старым солдатам, не пристало… гррр-м…

— Наши обязанности… преступник… допросить… Дарси… умоляю… — прошептал Фэйр.

— Вы хотите, чтобы я занялся допросами? — удивился Бридл. Гррр-м… долг офицера, конечно, обязывает…

Генерал выпрямился, устремив вдаль до странности мечтательный взор.

— Пожалуй, гостиная подойдет, — наконец произнес он. — Гррр-м…

Он аккуратно задернул полог кровати, в которой забылся судья, и направился в гостиную.

— Йорик, где он? Срочно ко мне лейтенанта Йорика с бумагой и письменными принадлежностями! — приказал он дворецкому.

В гостиной он застал лишь мистера Херста, сидевшего в обнимку с графином бренди.

— О, наш бравый генерал! — Херст в знак приветствия приподнял рюмку с темной жидкостью и опрокинул ее себе в рот. Бридл, чувствуя некоторую слабость после насыщенного событиями утра — все же на него упала балка, не говоря уже о решительном объяснении с фиалкой, — также решил подкрепиться глотком-другим бренди, после чего развалился в кресле, мурлыкая под нос «Забыть ли старую любовь…»

Мистер Херст, пробормотав, что не выносит музыку, скрылся вместе с графином в неизвестном направлении, а вместо него появился бодрый лейтенант, у которого лишь царапина на щеке напоминала о недавнем катаклизме.

— Пригласите-ка сюда, мистера Дарси, Йорик, — пророкотал Бридл.

— Мистера Дарси?! — удивился Йорик.

— Да, да, именно его, — генерал потянулся за бренди, но не обнаружил его и удовольствовался хересом, графин с которым неосторожно забыл мистер Херст.

— Сэр, но мистера Дарси нет в Розингсе, — доложил Йорик. — Мистер Дарси уехал в Лондон… еще вчера…

— Это меняет дело, — кивнул Бридл. — Как-то я запамятовал, гррр-м… «Спою прелестнице моей…»

— Простите, сэр?

— Йорик, сынок, вы так молоды, — генерал затуманившимся взором окинул лейтенанта. — Вот мы все о делах, да о делах… А почему бы нам не поговорить…. гррр-м… например, о женитьбе… Хорошее дело, скажу я вам… И никогда не поздно, но лучше все же рано, чем поздно… в расцвете, так сказать…. гррр-м… Если скинуть годков… — прищурившись, он всмотрелся в Йорика, которых почему-то стало двое… Вот вы, молодые люди, гррр-м… не подумывали ли вы о женитьбе? Прижать к груди… гррр-м… источник наслаждения, а то и нежную фиалку… «И не грустить о ней…» — пропел он.

— Признаться, сэр, последнее время я подумываю об этом, — выпалил изумленный Йорик.

— Гррр-м… И у вас есть на примете тот оазис, к которому стремится измученная душа? — поинтересовался генерал.

— Да, сэр, хрупкий цветок… — покраснел лейтенант и переступил с ноги на ногу.

— Так что же вы медлите, лейтенанты?! — вопросил Бридл.

— Я, я, сэр… мы… Мне нужно поговорить с отцом… с матушкой… — забормотал Йорик.

— Сегодня же! Сейчас! — заявил генерал.

— Благодарю вас, сэр, но допросы, протоколы… Как же… — растерявшийся Йорик пошел было к дверям, но вернулся и вытянулся перед своим командиром.

— К черту допросы! — махнул рукой генерал. — К черту протоколы! «Забыть ли старую любовь»… До допросов ли, когда фиалка вдохнула новую жизнь в израненную душу старого солдата… Мальчики мои! Быстро седлайте коней и вперед — в родительский дом, за благословением. Чтоб через минуту я вас здесь не видел! Даю вам три дня отпуска!

Совершенно ошалевший лейтенант отдал честь и пулей вылетел из гостиной, а генерал, развалившись в кресле и покручивая ус, пророкотал: «Спою прелестнице моей…»

Розингс, 28 апреля, среда, 17:15 пополудни

Мисс Энн де Бер задумчиво посмотрела на МакФлая, развалившегося на ее кровати. Он спал так же шумно, как и бодрствовал: то взвизгивал, то похрапывал, то вдруг начинал барабанить задней лапой по покрывалу и беспокойно вздыхать. Перед Энн лежал дневник, в который она как раз записывала:

«28 апреля 18** года.

Сегодня злоумышленник добрался и до следственной комиссии — обрушил на ее представителей люстру, которую когда-то подарил моему папе герцог ***. Как утверждает мама, этот герцог — интриган и злопыхатель, и его подарок рано или поздно должен был сыграть свою роковую роль в жизни обитателей Розингса.

Впрочем, никто серьезно не пострадал, разве что судья лежит в своей комнате с разбитым лбом и затекшим глазом. Мисс Бингли ужасно переживает, что сэр Юстас может остаться без глаза, миссис Херст на это говорит что-то о хаотичном движении комет на орбите Юпитера, подозревая их в злонамеренной попытке сбить планету с надлежащего ей курса.

Джорджиана по этому случаю вспомнила роман «Одноглазый лорд, или Юпитерианские хроники», в котором главный герой вместо утерянного в битвах с драконами глаза усилием воли вырастил себе другой — на лбу. Правда, она усомнилась в том, что сэр Юстас обладает подобной силой волей. Мисс Бингли при этом как-то странно дернулась и воскликнула, что лучше пусть судья будет с одним глазом, чем со вторым — на лбу.

Мне кажется, гораздо большие опасения должно вызывать состояние всей головы сэра Юстаса, поскольку он все время бредит, призывая Дарси проводить допросы под барабанный бой.

Из Розингса как угорелый умчался лейтенант Йорик: вскочил на коня и был таков. Видимо, так на него подействовало покушение на следственную комиссию. Капитан Шелли, напротив, благополучно избежал покушения, так как опоздал на совещание из-за Джорджианы, которой после завтрака вздумалось прочесть ему вслух сцену объяснения героя с героиней из романа «Сто семнадцать мгновений любви». Как потом призналась кузина, они с капитаном услышали грохот и крики, доносившиеся из библиотеки, на двадцать седьмом мгновении. С тех пор она никак не может уговорить Шелли продолжить чтение, поскольку он ссылается на внутреннее подозрение, что на пятьдесят четвертом мгновении случится еще какое-нибудь происшествие, не менее масштабное, чем падение люстры.

Генерал Бридл сияет, как новенький пенни, и поминает некую «прелестницу». Мама ходит сама не своя, все время загадочно улыбается и бормочет что-то о повелителях странников, хотя на нее люстра не падала. Впрочем, если вспомнить сцену в зимнем саду, которой мы с Фицуильямом оказались свидетелями, то можно догадаться, почему у них такое хорошее настроение. И я заметила, когда после ленча генерал уехал куда-то по делам, мама сразу приуныла, хотя он обещал вернуться через какую-нибудь пару часов.

Одно меня беспокоит: мама сторонница длительных помолвок. И уж если ей приходится спешно выдавать меня замуж из-за погубленной репутации, то она захочет в полной мере вознаградить себя долгими приготовлениями к собственной свадьбе. Так что они если и поженятся, не ранее, чем через год, а то и два. К тому времени мама может решить, что муж ей не нужен, и захочет вернуть слово генералу, чего бы мне не хотелось. Все же с генералом ей будет куда веселее, когда я покину Розингс как жена Фицуильяма, и произойдет это, как можно догадаться по довольному виду моего жениха, в самое ближайшее время.