— Трогательно, — сказал Джейк. — Увидимся со всеми вами позже.

— Вы не подождете Харриет? — спросила Эбби.

— Может быть, она передумала, — сказал он, отчасти даже надеясь, что это так. После того как он уже нагляделся на отца с Мартой, провести весь вечер в компании двух женатых влюбленных было бы для него пыткой. Как бы ему хотелось иметь возможность увезти Харриет с собой, может быть, в Сен-Тропез, в Акапулько или в Саут-Бич. Они бы поселились в лучшем номере отеля и провели бы все время в постели. Он бы исчерпал свое желание к ней и потом смог бы вернуться в Лос-Анджелес к своей привычной жизни.

Он уже хотел выйти из гостиной, когда раздался стук входной двери.

— Кто это еще? — Эбби торопливо вышла из комнаты. — Ну и что с вами случилось?

— О, ничего непоправимого. — Голос Харриет звучал весело, но все же Джейк уловил нотку, которой не слышал раньше.

Он одним прыжком обогнул угол.

— Харриет?

Она страдальчески улыбнулась ему. Она опиралась на трость. Ее куртка была порвана.

— Ты ранена! — Джейк бросился к ней, протягивая руки. — Скажи, что с тобой приключилось и кто в этом виноват?

Она рассмеялась.

— Пожалуйста, не беспокойся. Я сама виновата. — Она покачала головой, сделала шаг вперед и поморщилась от боли.

— Давай, я понесу тебя.

— Не говори глупостей.

Но она не сопротивлялась, когда он подхватил ее на руки. Она вздохнула и положила голову ему на плечо. Где она и должна быть, прозвучало в его сердце. В его объятиях, позволяя ему позаботиться о ней. Джейк серьезно посмотрел на нее:

— Расскажи мне, что произошло.

Его отец и Марта подошли к ним с Эбби в холле.

— Господи! — воскликнула Марта. — Отнесите ее в гостиную. Может быть, вызвать доктора?

— Со мной все в порядке, — сказала Харриет. — Я упала с лошади и вывернула лодыжку, пытаясь увернуться, чтобы она на меня не наступила. Я рада, что пострадала моя нога, а не руки.

Джейк стоял, держа ее. Он вдруг подумал, застраховала ли она свои руки, и если да, то на сколько. Так делают многие модели; наверное, художники чувствуют то же самое к своим «средствам производства». Но это была лишь мимолетная мысль. Больше всего ему хотелось вот так держать ее в объятиях. Чтобы она была в безопасности.

— Почему бы мне не отнести тебя в твою комнату?

Она взглянула на него с очевидным облегчением:

— Я не люблю, когда вокруг меня суетятся. Спасибо.

— Если вы уверены, — сказала Марта.

— Идите, Джейк. Я принесу лед. — Эбби направилась на кухню.

Джейк почувствовал на себе чей-то взгляд и понял, что его отец не произнес ни слова, но смотрит на него, не отрывая глаз. От этого ему стало неловко, как будто его застали на публике в нижнем белье. Все, что он делал, — это всего лишь помогал раненой женщине. Ничего больше.

— Дженифер Джейни будет так разочарована, — сказала Марта. — Я знаю, что она с нетерпением ждет вас обоих к ужину.

— Найдите мне их номер телефона, и я позвоню им, — сказал Джейк.

— Зачем это? — Харриет попыталась выбраться из его объятий. Она уронила трость, и та загрохотала по полу. — Я в порядке и собираюсь ехать. Мне нужно только несколько минут, чтобы переодеться. Нет никаких причин не идти на ужин. — Она перестала пытаться высвободиться и посмотрела ему в глаза. — Или ты не хочешь идти?

«Я бы с гораздо большим удовольствием отнес тебя в постель и остался там с тобой». Учитывая окружающих их зрителей, он никак не мог сказать ей, чего на самом деле хотел.

— Я готов идти, — кивнул он.

Она положила голову ему на плечо.

— Тогда в мою комнату, если ты не против. — Она посмотрела на него, в ее глазах была боль.

Джейк, не тратя ни минуты, пошел по коридору. Харриет вытащила ключ, и он отпер дверь и быстро захлопнул ее.

— Фу-у! — .воскликнул он, опуская ее на кровать. — Это было как пройти сквозь строй. А теперь давай устроим тебя поудобнее.

Вытягивая ногу, она поморщилась.

— Я не привыкла, когда столько людей суетятся вокруг меня. Даже с живущей в доме домработницей и подростком я практически чувствую себя так, как будто живу одна. Толпа так изматывает. — Она откинула голову на гору яблочно-зеленых подушек.

— Ну, я живу совершенно один. У моей домработницы хватает ума приходить и уходить, пока меня нет дома. И как ты знаешь, детей у меня нет. — Джейк улыбнулся ей. — Так что я определенно на одной волне с тобой.

Ее лицо стало еще бледнее. Он наклонился над кроватью:

— Что случилось? Болит сильнее?

Она отрицательно покачала головой, на мгновение закрыв глаза.

— Я… э-э… мне кое-что нужно…

В дверь постучали. Джейк открыл дверь и вернулся с пакетом льда. Он положил лед ей на ногу.

— Бедняжка. Так что тебе нужно?

Она выглядела так, будто вот-вот расплачется.

— Скажи мне. Я все сделаю. — Он не мог видеть, как она страдает. Это как-то влияло на него, затрагивало глубоко внутри какую-то чувствительную струну, о существовании которой он даже не подозревал.

— Аспирин?

Он подумал, что она не это собиралась сказать, когда Эбби постучала в дверь.

— Это все?

— Пока да, — ответила она. — Я чувствую себя так глупо. Хотя, в общем, это не было так уж и неожиданно, потому что я не садилась на лошадь уже много лет и почти забыла, как высоко до седла.

— Ты хочешь сказать, что упала, пытаясь сесть на лошадь? — Он не смог скрыть удивления в голосе.

— Не бери в голову. — Она отвернулась от него. — Слава Богу, что Зак помнит.

Так, значит, она была со своим сыном. И где же он сейчас?

— А что с твоим сыном?

— О, он прекрасно сидит в седле. Я оставила его в доме Оливии, чтобы заботиться о лошадях и других животных.

— У нее нет работников?

— Есть, но Заку нравится бывать там. — Она скорчила гримасу. — Мне пришлось уговаривать его приехать сюда, но забавно то, что, оказавшись в Дулитле, он полюбил его гораздо больше, чем я. В конюшне бабушки Оливии у него есть собственная лошадь. Когда мы сегодня были в больнице, она сказала, что ей будет гораздо приятнее знать, что мы с ним помогаем в доме, чем суетимся около ее постели.

— Она, похоже, человек с юмором. — Он погладил ее по лбу. — Я сегодня заходил в больницу.

— Искал меня? — Она выглядела потрясенной.

Он пожал плечами:

— Угадала.

— Это довольно мило, я думаю.

— Кто-нибудь когда-нибудь говорил тебе, что ты упрямая и независимая леди?

Харриет показала ему язык.

— Я собираюсь сесть и подготовиться к походу к Дженифер Джейни.

— Что я могу сделать, чтобы помочь тебе?

— Отвернуться и смотреть в сторону.

— Это не смешно.

Она проказливо улыбнулась ему:

— Может быть.

Он отвернулся, как она велела, и услышал, что она сползла с кровати и похромала по комнате к туалетному столику. Послышалось шуршание ткани. Что-то — он догадался, что это ее порванная рубашка, — полетело через комнату в его сторону. Он поймал ее. Она слабо пахла сеном и лошадьми, но больше всего самой сладкой Харриет. Он вдохнул этот аромат, все его чувства обострились. Немного повернувшись, он мысленно зарылся лицом в ее колени.

— Могу поспорить, что сейчас ты используешь свое воображение, — сказала она.

Он рассмеялся, и звук этот завершился чем-то вроде стона.

— Мне бы хотелось использовать твое тело.

— Использование воображения облагораживает чувства, — произнесла Харриет таким тоном, будто читала лекцию по изобразительному искусству. — На практике воображаемое становится реальностью.

— Это было бы мило. — Джейк еще немного повернулся. Вот, теперь он видит ее в зеркале. К черту воображение, когда она вот здесь, в комнате, всего в нескольких шагах от него, ее восхитительное тело дразнит его. Полоска кружева, которую его язык не поворачивался назвать бюстгальтером, привлекла его внимание к ее высокой груди. Джейк облизнул губы.

— Попробуй, — сказала она.

Опираясь на край туалетного столика, она стянула с себя брюки.