Практически все лето я мотался по командировкам и дома почти не бывал. Стоило там появиться, как натыкался на обвиняющий взгляд жены и слушал ее глухое молчание. Виноватым себя не чувствовал. В конце концов, я не мешаю им жить так, как хочется, так почему я не могу позволить себе того же?

А тут как раз подвернулась замечательная возможность. Один приятель предложил поехать с ним в Крым. Там собиралась довольно большая компания, причем не просто так, а вроде как в археологическую экспедицию. Кто-то выбил денег, собрал студентов, ну а к ним еще народ присоединился, просто потусоваться. Предложение выглядело заманчиво. Еще бы: раскопки недалеко от Керчи, интересные люди, причем некоторых я отлично знал еще с юности, палаточный городок, песни у костра. В общем, все то, чего мне не хватало в суетной жизни.

Я согласился, не посоветовавшись с Аней. Надеялся, что просто поставлю ее перед фактом. Куда она денется? Не отпустит, что ли?

В первых числах приятель позвонил мне и сказал, что билеты уже купили. Я со спокойной совестью сообщил жене:

— Уезжаю в Крым.

Что тут началось! Я ожидал чего угодно, но не такой бурной истерики. Она не кричала на меня, ничего не требовала, но лучше бы так. Вместо этого Аня молча вышла на лоджию и упала ничком на кушетку.

Лена, естественно, присутствовала при этом. Она рванула следом за женой и долго ее успокаивала или уговаривала, не знаю. В тот момент я был поглощен мыслями о предстоящей поездке, поэтому просто сидел и ждал, когда Аня прекратит блажить и мы сможем спокойно поговорить.

Она не выходила. Явилась Ленка с трагическим лицом и принялась уговаривать меня отменить поездку.

— Что за капризы? — возмутился я.

Она испугалась, попятилась, указывая на дверь лоджии:

— Это не капризы, Сережа, ей реально плохо. Так нельзя, ты даже не предупредил заранее…

— Предупредил, когда взяли билеты, — отрезал я. — В чем проблема?! Я что, на войну ухожу?! Это же всего неделя!

— Да, но вы обычно вместе ездили в отпуск, — напомнила она. — Аня, наверное, не ожидала…

— Что за бред! Мы и поедем… потом… А, чччерт! — Мне было неприятно, но я все-таки заставил себя подойти к жене.

Она лежала, уткнувшись лицом в подушку и обхватив голову руками. Я попытался повернуть ее, она дернулась и глухо потребовала:

— Уйди!

Я отпрянул, потоптался на месте, не зная, что предпринять. Аня редко выходит из себя и только по делу. За время нашей совместной жизни видел ее разъяренной полтора раза. Но ведь было из-за чего! А теперь?

Я присел на корточки рядом:

— Ну что случилось?

Она молчала. И я молчал, ждал, когда жена ответит.

— Ань!

Вдруг она резко повернула ко мне красное от слез лицо со злыми глазами.

— Бежишь? — почти прошипела Аня.

— Ань, ну зачем ты так? — Я потянулся, чтоб поцеловать ее, но наткнулся на взгляд. Она почти ненавидела меня. — Что с тобой?

— А с тобой? — Слезы высохли, щеки пылали, я видел, как она сжимает и разжимает пальцы.

— Ты очень раздражена, — заметил я.

— Правда?

— Не понимаю, чем я тебя обидел?

— Объяснить?

— Хотелось бы…

— Хорошо, — мгновенно согласилась она, и я понял, что попал. — Ты ведь помнишь о нашем договоре?

Я так и знал! Она решила устроить допрос с пристрастием, и этого допроса мне не выдержать. Я мгновенно собрался и решил все отрицать. Главное, выяснить, до чего она додумалась и что ей известно. Если будет твердить о своих предчувствиях и подозрениях, то я выкручусь.

— Сергей, когда мы с тобой последний раз занимались сексом?

Это был удар под дых.

— Ань, ну, я не помню, на прошлой неделе…

— Нет!

— Так когда же? Ты знаешь, я все время на работе, да еще командировки… Устаю, ну, хорошая моя! Что ты так переживаешь?

Она почти улыбалась. Дурной знак!

— Знаешь, мне кажется, что я живу с двумя разными мужчинами, — сказала она. — Один из них тот, кого я, как мне кажется, знаю и люблю и который любит меня, я надеюсь. А другой… Врун, каких свет не видывал!

Видимо, что-то следовало сказать, но я предпочел промолчать, пусть выговорится. Так у меня будет больше информации.

И не ошибся.

— У тебя опять кто-то есть, — заявила она с уверенностью.

Лучшая защита — нападение:

— Ага. — Я хохотнул для убедительности. — Шестнадцать штук! — Обычно на нее действует, но не в этот раз.

— Хватит отшучиваться, — она поморщилась брезгливо.

А я напрягся, вспоминая: эсэмэски она прочитать не могла, за телефоном слежу, никаких записок, а уж тем более писем быть не могло. Что же? Вскрыла почтовый ящик? Не похоже на нее. Да и что там читать-то? Мне почти не в чем было каяться. Несколько интрижек в командировках, но ведь это даже изменой не назовешь. На работе — ни-ни! Как говорится, не е…, где живешь… Марина… Но здесь моя совесть чиста. Увлекся — да. Но ведь ничего не было. Устаю — да. Много работаю — тоже почти правда. В том смысле, что сам нагружаю себя. Не тороплюсь домой? Уж извини, дорогая, в этом не моя вина! Секс — хм, с сексом действительно проблемы. Это я дал маху. Закрутился.

— Не выдумывай, — примирительно сказал я и взял ее за руку. — Мы устали. Нам надо отдохнуть. Я поеду чуть раньше тебя, побуду с друзьям недельку, а ты приедешь, скажем, во второй половине августа, я тебя встречу в Керчи, ну как?

Она опустила голову. Кажется, этот раунд я выиграл.

— Я же не могу тебе запретить, — тихо отозвалась она. — Ты все равно поедешь, раз решил.

— А ты не будешь делать из этого трагедию, — подсказал я.

Аня кивала головой, часто-часто, и слезы снова потекли по щекам.

— С кем ты едешь? Куда? Зачем? — спрашивала она.

— Ну что ты, в самом деле! Это мои друзья, еще по институту. Я тебе много раз рассказывал.

— Не помню…

— Да и неважно это!

— Ты все время уезжаешь, — говорила она.

— Но это же совсем другое. Я работаю! — «Работаю» надо произносить с пафосом, ее это успокаивает. — А теперь хочу уехать всего на неделю, понимаешь — неделю! Ты как раз закончишь все свои дела, возьмешь Максимку и приедешь ко мне.

Она кивала и плакала. Я уговаривал.

На лоджии было нестерпимо жарко, я сидел весь мокрый, в голове гудело от слов и слез. Но я был на высоте!

Через два дня я отъезжал от душной столицы в еще более душном вагоне, набитом студентами и преподавателями, старыми и новым приятелями. Аня не провожала меня. Я категорически отказался.

Великая вещь — дорога! Я снова чувствовал себя свободным, впереди меня ждали море, бесшабашные студенты, ночные бдения под гитару, новые впечатления и, возможно, приключения.

Женщины считают, что они все время проигрывают мужчинам, мужчины уверены в своем проигрыше. Кто в таком случае в выигрыше?

Научного сотрудника, руководившего раскопками, все называли Васич. Большинство прибывших были хорошо знакомы между собой и с ним. Пока мы тряслись в жарком вагоне, я, естественно, успел стать почти своим. Но, если говорить честно, мой археологический опыт составлял одно лето, когда еще студентом повелся на романтические байки моих друзей с исторического. И было мне в те времена лет девятнадцать, не больше. Несомненно, романтики хлебнул по полной программе. Смутно помнилась раскаленная сухая земля, голые и черные, как черти в аду, парни и девчонки, громыхание тачек, пегая пыль, белесое море, бессонные ночи и почему-то кабачковая икра на завтрак. Вкуснее этой икры, казалось, не было ничего на свете.

Вставали в шесть. В семь уже вовсю трудились до полудня, чтоб успеть очистить очередной участок до наступления пекла.

Так вот, этого послеполуденного пекла мы ждали как манны небесной, потому что наступало свободное время. Нас не пугало палящее солнце, мы бежали к морю несколько километров, хотя оно не освежало. Вода лениво поблескивала расплавленным стеклом и была чуть прохладнее воздуха. Просоленные, черные, мы, наверное, походили на киммерийских рабов, которые трудились на этой земле тысячелетия назад. Они строили и возводили то, что сегодня раскапывалось. Но мы не думали об этом. Просто были очень молоды и счастливы.