Позавтракав, Клара покинула отель и выехала на взятой в прокат автомашине к Дариусу Мано. Нет, она вовсе не собиралась навестить его. Она остановилась напротив его дома и стала ждать. Рядом на сиденье лежал компактный «NIKON».

Дариус вышел из дома в полдень. На нем было черное пальто и серая шляпа, полями которой, возможно, он желал закрыть свое лицо. За тонированными стеклами автомобиля Клару не было видно, поэтому она немедля приступила к съемке. Щелк! Щелк! На одной фотографии Дариус в профиль, на другой – анфас, на третьей он стоит у перекрестка, на четвертой ловит такси. Клара завела двигатель и тронулась вслед за уезжающим на такси Дариусом.

Видимо, Дариус пытался запутать следы. Такси петляло по центру Будапешта, многократно переезжая из Буды в Пешт, пока, наконец, не остановилось у Площади Героев. Здесь Дариус расплатился и покинул машину. Перейдя Площадь, он направился в Варошлигет. Клара огорчилась. Она не может проследовать за Дариусом на машине, так как это, несомненно, привлечет его внимание, но и не может из нее выйти, так как Дариус, заметив ее, поймет, кто ведет за ним слежку. Все же Клара выбрала второй вариант. Захватив с собой фотоаппарат, она решила сыграть роль невинной туристки, слоняющейся по окрестностям Варошлигета в поисках интересного объекта для съемки.

Октябрьский день в Варошлигете воистину чудесен. Клара вдыхала свежий воздух, идя по длинным аллеям. Лучи солнца дробились в ветвях деревьев, на которых застыли желтые листья. Листья слетали с ветвей под легким дуновением ветра, которого почти не замечаешь, падали, кружась, устилали дорожки аллей. Как прекрасна золотая осень в Варошлигете!

Клара медленно шла вслед за Дариусом, который вскоре свернул к замку. Выйдя на берег небольшого озера напротив замка, он выбрал шезлонг, лег, вытянув ноги, и развернул газету. Тогда Клара вернулась назад и свернула к мосту над озером, перед замковыми воротами, заняла позицию, облокотившись на перила прямо напротив Дариуса, в нескольких десятках метров от него, опустила на глаза капюшон, она настроила фотоаппарат на увеличение, делая вид, что просто просматривает отснятые ранее кадры.

Вот к Дариусу подходит какой-то господин. Щелк! Дариус сворачивает газету, встает, жмет ему руку. Щелк! Щелк! Они подходят к помосту у озера, заложив руки за спины, разговаривают. Щелк! Вот Дариус протягивает господину папку, которую Клара ранее передала Дариусу. Щелк! Отлично, на снимке папка видна отчетливо. Щелк! Господин открывает папку, виден титульный лист. Щелк! Господин кивает, протягивает Дариусу визитку или что-то на нее похожее, возможно, листок блокнота, они прощаются, расходятся.

Клара осталась довольна собой, Дариус не заметил слежки. Теперь можно немного отдохнуть. Клара удовлетворенно вздохнула и направилась в замок Вайдахуняд. Пройдя под замковыми воротами, она оказалась во внутреннем дворе. Здесь было много людей, и Клара попыталась смешаться с толпой. Внезапно ее плеча коснулась чья-то рука. Клара обернулась.

– Скажите, зачем вы следите за господином Мано?

17 октября 2021 года,

заброшенный аэродром где-то в Афганистане, 11:25.

Ровно через два часа в лачугу, где находился Феликс, снова вошел Шульман.

– Ну, решил?

Феликс поднял голову.

– Идите к черту, – сухо ответил он.

– Жаль, – кивнул головой Шульман. – Впрочем, я так и думал. Савецкий меня предупреждал, что тебя будет нелегко переманить. Второй попытки тебе не предоставят, свой выбор ты уже сделал. Вамос!

Двое головорезов, схватив Феликса под мышки, вывели его за аэродром, к ржавым самолетным ангарам, и бросили на землю. Один держал Феликса за волосы, чтобы проворный русский не извивался, второй щелкнул затвором АК-47, наставив на него дуло автомата. Феликс закрыл глаза.

Свистящий звук заставил всех поднять глаза к небу. Грохнул разрыв. Снаряд упал прямо посреди взлетной полосы, оставив огромную воронку. Еще миг, и на землю опустились десятки снарядов. Воздух наполнился страшным грохотом, свистом, пылью, криками, треском автоматов. Где-то там, за далеким холмом, глухо ухали артиллерийские залпы. Талиб от удивления отпустил Феликса, чем тот и воспользовался. Он резко повернулся, сбил конвоира с ног, затем, схватив за шиворот, швырнул во второго. Внезапно снаряд угодил в лачугу, метрах в десяти от них, и взрывной волной боровшихся разбросало в разные стороны. Феликс схватил автомат и, расстреляв талибов, бросился через аэродром к ангару, где были заперты пассажиры. Бомбили очень аккуратно, превращая в кашу только людей Шульмана, поэтому ни ангар, ни самолет, к счастью, повреждены не были. Еще одним снарядом разнесло диспетчерскую башню, откуда, словно брызги, посыпались тела убитых. Талибы в панике забегали по аэродрому, среди них носился Шульман, размахивая пистолетом и крича что-то на разных языках.

Феликс добрался до ангара. Всадив в замок последние патроны, он отстрелил его и ворвался внутрь.

– Внимание! – закричал он на английском. – Все, кто может держать ружье, автомат, выступаем! Пора побороться за нашу жизнь и свободу!

Феликс поднял разбитый замок и швырнул его в голову подбегающему талибу.

– Вперед! – крикнул он, размахивая автоматом. В тот же миг на аэродром въехали два танка Т-62. Тяжело ухнула пушка, разбросав снарядом один из бараков. За танками, словно вжимаясь в броню, поспешали моджахеды из другого клана, паля из автоматов в разбегающегося противника.

– Не отступать! Не отступать! – вопил Шульман, прицелился, выстрелил. Через секунду его отбросило взрывной волной, и он застыл, скорчившись, на земле.

Феликс от удивления не мог вымолвить ни слова. В кого стрелять? Аэродром стал ареной сражения двух враждующих пуштунских кланов. Кто «свои», а кто чужие, понять было невозможно, ибо нападающие видом своим практически не отличались от оборонявшихся. Поэтому Феликс, подобрав пару обойм для автомата, вывел пассажиров из ангара и краем аэродрома, воспользовавшись сумятицей, привел в отстоящее от остальных двухэтажное здание. Здесь было пусто, и пассажиры заняли оборону. Отсюда было видно, что перевес уже на стороне нападающих, что они заняли большую часть аэродрома. Ба-бах! Как бенгальская свеча, вспыхнул один танк. Ко второму уже тянулись серые хвосты летящих гранат. Казалось, что силы наступления вот-вот иссякнут, но внезапно талибы обратились в бегство. Над землей, гулко разрезая воздух, пронеслись два истребителя Су-35.

– Русские! Русские! – обрадовался Феликс. Но радоваться было рано. Уцелевшие талибы мчались со всех ног именно к тому зданию, где засели напуганные пассажиры. Феликс представил, что с ними сделают озверевшие от поражения дикари и едва не задохнулся от ужаса.

– Всем внимание! – крикнул он, чтобы его услышали. – К нам приближается враг. Прошу всех сохранять спокойствие. Женщин и детей прошу пройти на верхний этаж, в одно из дальних помещений, остальные пусть вооружатся.

Феликс произвел подсчет. На двадцать человек его маленькой армии, включая двух пилотов и штурмана, имелось пять подобранных пассажирами автоматов АК-47, один АК-108 с подствольным гранатометом, три ножа, одни вилы, из боеприпасов – семнадцать полупустых рожков с патронами, две гранаты для подствольного гранатомета, кирпичи, камни. Восемнадцать человек никогда не держали в руках оружие.

Шестеро талибов прошли внутрь здания, двое остались снаружи. Внутри было темно, что давало пассажирам, притаившимся наверху, некоторое преимущество. Талибы разговаривали прямо под огромной дырой в потолке. Феликс выглянул, прицелился.

– Бей их! – гаркнул он и нажал на спуск. Тотчас же остальные пассажиры обрушили на врага град камней. Из шестерых спаслись только двое. Двух талибов подстрелил Феликс, остальные упали с проломленными головами.

– Отлично, – вздохнул Феликс, смотря как противники убегают в пустыню, в сторону застывших далекой дымкой хребтов Гиндукуш. – Мы будем здесь до темноты, затем я попытаюсь угнать лайнер.