Елагин и Поремский уже собирались вставать, как дверь открылась и в кабинет вошел Саша Курбатов.

— Слушайте, Александр Борисович, — недоуменно сказал Курбатов, — я чего-то ничего не понимаю.

— В чем дело, Саша? Ты связался с Андреевым?

— Вот в этом-то и дело, — ответил Курбатов. — Я связался с ГУБЭП. И там мне сообщили, что бывший капитан Олег Андреев приговорен к трем годам тюремного заключения и в данный момент находится в пересыльной Краснопресненской тюрьме.

— Что за черт? — откинулся на спинку стула Александр Борисович. — За что?

— На этот вопрос мне ответили, чтобы я посмотрел дело. Но я, как человек простой в общении, приложил их так от лица Генеральной прокуратуры, что они мне рассказали сразу. Олег Андреев привлечен по обвинению в избиении свидетеля. Но это еще ладно. Второе обвинение звучит лучше. Его обвинили в грабеже.

Последовала пауза. Елагин и Поремский переглянулись.

— В грабеже? — удивленно переспросил Турецкий.

— В грабеже, — подтвердил Курбатов. — Больше они ничего не сказали, но в одном точно правы. Нам срочно необходимо просмотреть это дело.

— Ты абсолютно прав, Саша. Занимайся. этим. Только езжай сам, чтобы без проволочек. Бери дело, привози сюда и садись изучай. Проверь протоколы суда. Если кто-то из свидетелей, не работники ГУБЭП, выступал в защиту Андреева, срочно вызывай его и выясняй, что там было на самом деле. А я поехал в Краснопресненскую тюрьму, пообщаюсь с Андреевым лично. Все, ребята, разбежались.

Олег Андреев с многодневной щетиной и покрасневшими глазами произвел на Александра Борисовича тяжелое впечатление.

— Чем обязан столь неожиданному визиту, — криво усмехнувшись, поинтересовался Андреев. — Я, знаете ли, с некоторых пор стал относиться к работникам прокуратуры, мягко скажем, паршиво.

— Олег, — попросил Турецкий, — ответьте мне только на один вопрос: почему вы здесь?

— Я не на допросе, Александр Борисович. Мои допросы кончились, суд вынес мне обвинительный приговор. Так что я не буду вам ничего отвечать. Хотя мне, честно говоря, и самому интересно: а вы-то что здесь делаете? С какого это бока моей фигурой заинтересовался старший следователь Генеральной прокуратуры?

— Я расследую убийство журналиста Дмитрия Корякина, и мне известно, что вы работали вместе. Я пришел к вам за помощью, — объяснил Турецкий.

Андреев посмотрел в сторону.

— Значит, они убили Диму, — глухо произнес он. — Скоты! Видите, я еще легко отделался. По крайней мере пока. У вас есть сигареты?

Турецкий вынул из кармана пачку и зажигалку и пододвинул к Андрееву.

— Для меня здесь это самое сложное, — сказал тот, закуривая. — Раньше курил одну за другой, а тут… — Андреев, помолчав, вдруг спросил: — Как его убили?

— Вывезли на пустырь и забили до смерти бейсбольной битой.

Андреев выпустил облако дыма.

— Скоты! — повторил он, и на его сизых от щетины щеках заиграли желваки. — Твари! А что вам нужно от меня?

— Мы арестовали убийц. Ими оказались трое оперативников Гагаринского УВД и охранник ЧОП «Чайка».

— «Чайка» охраняла «Кассету». Извините, Александр Борисович, вы вообще в курсе, о чем я говорю?

— В курсе, Олег. Я получил признание охранника, он назвал имя заказчика. Это Вячеслав Фартунов, директор «Кассеты». Но на допросах он молчит, поэтому, чтобы распутывать этот узел дальше, мне нужна ваша помощь. Я так понимаю, что вы в курсе, кто стоит за Фартуновым. Корякин это тоже узнал и хотел обнародовать, за это его и убили. А вы находитесь здесь.

— Вы говорите, что Фартунов молчит? Так я вам скажу, что он и дальше будет молчать. Фартунов — никто. Он самая мелкая пешка в этой игре, к тому же большой трус. Для него начать говорить — значит подписать себе смертный приговор. Если бы он сказал вам хоть слово, он уже был бы мертв. Его защищает случайно не Кирилл Трофимович Иванов?

Турецкий кивнул.

— Я так и думал, — продолжил Андреев, закуривая новую сигарету. — Советую вам навести справки об этой звезде московской адвокатуры. Лучше всего в его же профессиональных кругах. Вам станет понятно, что это за персонаж. Что касается меня, то у меня с ним личные счеты. Хотя он всего лишь посредник.

— Олег, расскажите мне, как дальше двигается эта цепочка.

— «Кассета», которую возглавлял Фартунов, была фирмой-распространителем. Ее эксклюзивным поставщиком является завод «Арбат», генеральный директор которого Марк Петрович Андрейченко по совместительству занимает пост руководителя НАЗИА. Знаете, что это такое? Национальное агентство по защите интересов авторов. То есть структура, призванная бороться с пиратством. Андрейченко — это первая крупная фигура в данном деле. Если мы уж начали шахматную терминологию, то Андрейченко — конь. Но существует еще одна организация, которая стоит над НАЗИА. Это КАП. Комитет по авторскому праву. Его возглавляет Игорь Иванович Донской, который имеет непосредственное отношение к некой фирме «Старт». Эта фирма является учредителем завода «Арбат». То есть, по сути дела, именно этот человек контролирует весь отечественный рынок пиратской продукции. Дима назвал свою статью «Капитан пиратского корабля». Это было про Донского. Естественно, в статье прослеживалась вся цепочка. Я так понимаю, что Дима не успел ее напечатать.

— Его убили накануне того, как он должен был сдать материал. Все, что он собрал, было похищено.

— Это очень могущественные люди, Александр Борисович. Я, естественно, не пытаюсь вас напугать. Я просто предупреждаю, как человек, испытавший их могущество на собственной шкуре. Вы должны хорошо представлять себе, с чем вы столкнулись.

— Олег, я не самый большой специалист по шахматам, — сказал Александр Борисович, — но, насколько мне известно, имеется еще и ферзь.

Андреев улыбнулся:

— А говорите — не специалист. В ином случае вы назвали бы ферзя королевой. Да вы правы, ферзь существует. И в жизни наш ферзь обладает не меньшими возможностями, чем его шахматный двойник. Рядом с этим человеком даже Донской не более чем прыщавый студент. Этог человек не вдается в детали и подробности. Для него это мышиная возня. С фигурами уровня Андрейченко он наверняка даже не знаком.

— И вы узнали, кто этот человек?

Андреев усмехнулся и закурил новую сигарету:

— Это было последнее, что я узнал, перед тем как оказаться здесь.

— Хотя наш ферзь не имеет к моему аресту никакого отношения. Это просто не его уровень. — Андреев глубоко затянулся. — Понимаете, Александр Борисович, как бы крут ни был Донской, я понимал, что его кто-то покрывает. Всегда найдется кто-то, кто сидит выше. И я решил тщательно проверить его родственные связи. Один раз мне это уже помогло, я тогда вышел на фирму «Старт». Так вот, проверяя, я наткнулся на одного интересного человека и понял, что именно он и покрывает Донского. Дело в том, что у жены Донского есть родная сестра. Ее муж занимает важный пост в правительстве Москвы. Если точнее, он вице-премьер.

— Олег, вы сказали «вице-премьер»? — переспросил Саша, чувствуя, как к его горлу подбирается комок. — Как его имя?

— Его имя Арнольд Иванович Беседин. Он и есть ферзь в нашей игре. Извините, Александр Борисович. Но больше мне сообщить вам нечего.

— Спасибо, Олег, — сказал Турецкий. — Вы и так сообщили больше, чем я ожидал. Я даю слово, что много времени здесь не проведете. Следователь моей группы уже занимается вашим делом, а прокурор внесет протест на эти судебные решения. Я сейчас же распоряжусь, чтобы вас перевели в отдельную камеру. Пока это все, что я могу для вас сделать.

— Спасибо, Александр Борисович. Желаю удачи. И прошу вас, — произнес Андреев негромко, — доберитесь до этих сволочей. Только будьте осторожны. Еще раз повторяю, это очень могущественные люди.

— Да, Олег. — Саша вытянул из-за стола полиэтиленовый пакет. — Я тут по дороге в магазин зашел, купил кое-что. Сигареты там, еще что-то. Возьмите.