Я выслушивал абсолютно логичные но в корне неверные выводы этого мага, старательно поддакивая в нужных места, восхищаясь его гением и так далее.

— Шизофреник, — думал я. — Только у больных шизофренией встречаются такие безупречные логические построения исходящие из одной изначально неверной предпосылки.

Я продал ему секрет порошка, так еще этот сумасшедший начал возникать:

— Мне кажется, что вы пытаетесь меня напарить, — задумчиво говорит он мне. — Дураку ясно, что ничего хорошего из такого дерьма не выйдет…

Я понимаю, что надо сдерживаться, но поневоле начинаю язвить:

— Значит из дерьма летучей мыши может получиться, что то ценное, а из остатков травы — нет?

— Конечно, — удивленно и даже не обращая внимание на мой повышенный тон отвечает он. — Как мы все знаем, экскременты летучей мыши очень важны при приготовлении ряда зелий и декоктов. Мало того, они используются и в магии…

— Довольно, — прерываю я его.

Чувствую, что моя легенда трещит по швам, но еще раз повторяю:

— Достаточно! Мне нужен один ответ — Вы берете секрет или нет?

Скажу, что ответа я ждал с такой внутренней дрожью, что мне становилось плохо. А маг между тем жевал губами и явно думал, причем совсем не о том. Поскольку, обошел вокруг меня и сказал восхищенно:

— Все таки вы очень хороший алхимик, так подчинить и так управлять пусть сумасшедшим, но человеком.

Меня охватило отчаяние. Этот звезданутый гений никогда не определиться. Хотелось уйти, но я остался на месте, изображая из себя истукана. Потому что если уйду, то он может решить, что я и хозяин одно и тоже лицо. Несмотря на весь трагизм ситуации — инстинкт самосохранения работал, надо просто выждать и в любом случае сваливать из города.

Маг вскочил и начал кружить вокруг меня, я сидел не шевелясь, смирившись с неудачей и обдумывая свои дальнейшие действия. Наконец маг уставился мне прямо в глаза, от злости я не моргая в ответ уставился на него.

— Нда, — еще раз сказал он. — А мне уже всякая чушь в голову лезет.

О выпрямился. Уселся в кресло и сказал:

— Хорошо. Я беру у Вас секрет.

Я обрадовался.

— Я не буду платить пока не проверю рецепт полностью. Предлагаю такой вариант, вы передаете мне рецепт, после проверки я плачу вам запрошенную сумму. Вы согласны?

Внутри все опустилось:

— Нет. Такой вариант меня не устраивает, — механически ответил я. — Я собираюсь покинуть город, к тому же что вам помешает не выплатить мне деньги? Предложите другой варрант.

Он предложил порядка пяти вариантов, а сошлись мы на самом простом, чего я и не ожидал. Он выдавал мне аванс и чек на оплату через семь дней, заверенный представителем банка с указанной на нем услугой, в случае обмана с моей стороны он блокировал выплату. Делать было нечего и я согласился. Магическая подпись и все такое, а самое главное достоинство — на предъявителя.

Добравшись до Пабло, я устроился за столом выпросив у него письменные принадлежности и кусочек бумаги, мне очень не хотелось терять в банках с таким трудом заработанные деньги. На секунду задумался и начал вдохновенно строчить, поминутно макая перо в чернильницу. Подошедший знакомец из мелких грызунов (осведомителей), которых никто не трогает, поскольку стучат они в обе стороны, поздоровался, устраиваясь за моим столиком:

— Привет. Как дела то?

— Да просто замечательно, — рассеяно ответил я и поднял на него затуманенные глаза:

— Как правильно пишется — «находясь в здравом уме и трезвом рассудке» или «трезвом уме и здравом рассудке»?

Он посмотрел на меня, как на сумасшедшего, и схватив кружку с пивом, постарался устроиться подальше от меня. Я пожал плечами и остался дорисовывать писульку.

Между тем забегаловка наполнялась, посетители вели себя очень пристойно, обсуждая циркулирующие слухи:

— Слышали, Шмыгу удавили.

— Да ты чё?! Давно пора! А за что?

— Говорят блядей своих сдал государству, и награду за это захотел, вот его и наградили. Сначала серебром, а потом петлей.

— А ты откель знаешь?

— Откель, откель! Баба видала, да выскочила с Клавкой с соседнего дома. Серебро под тухляком и насобирала.

— Да врешь поди?

— Вру?! А пью тогда на что?

Веселый смех и обсуждение переноситься на другое:

— Слышал? Вроде бабу нашли? — вполголоса говорил седой бугристый вышибала, присев рядом со мной.

— Да нет, — вмешивался один из тех, кто всегда все знает. — Бабу то давно нашли, нашли одного из убивцев, который видел, как баба что-то передавала кому-то.

— Так чё она в сговоре была, — недоверчиво спрашивает только что подсевший за стол, судя по одежке, мелкий сводник.

— Ага! — радуется неизвестно чему осведомленный. — Теперь тот, кто видал, болтается на Центральной площади.

Я вместе со всеми ахаю и удивляюсь, не выделяясь ни молчаливостью, ни страхом, ни излишним любопытством. Посидев с часик для приличия, подымаюсь к себе.

Деньги, немного есть, план есть, тянуть не будем — линяем из города. Карп ко мне наведается в конце недели, это правило такое у него, значит чтобы не рисковать, уходить будем за два дня до назначенного срока. Почему? Он стопудово будет трясти результат, а любой человек со свежими синяками привлекает внимание стражи. И потом, я себя люблю сытым, богатым и здоровым. Ладно ребенок привык или это мои опыты так подействовали? На секунду меня пронзает шальная мысль, остаться здесь и будь, что будет! Но я тут же прихожу в себя, мысленно даю себе пощечину, прерывая надвигающуюся истерику, и укладываюсь спать.

Утром я встал сразу, не залеживаясь в постели: во первых холодно, а во вторых дел очень много. Позавтракав, стаканом вина и парой фруктов, я собрался уходить. Ребенка, подумав, я взял с собой, накормив его хлебом и заткнув рот очередной порцией успокаивающего: табачного настоя на вине. Отруб на ближайшие два часа гарантирован, вот и вышло, что я выполз с большой корзиной, которую предстояло отнести в лабораторию. Поскольку я считался неопасным и безобидным (два разных слова — не путать), особого внимания на меня никто не обращал.

Возле доходного дома, где располагалась моя нора, было очень тихо. Постоянные рейды егерей основательно проредили ошивающийся здесь сброд, мне не встретилось практически никого, кроме старой стервы — бабульки лет под восемьдесят, живущей неизвестно на какие шиши, но не замеченной мной ни на одной помойки. Подозрительно посмотрев на меня и пробормотав гадость вослед, она прошуршала дальше. Я, пока она не видит, сплюнул в ее сторону и нырнул в полутемный проем. В подвале было тихо, темно, пахло чем-то сладким, жареным мясом и кровью. Я на автомате свернул в комнату к дрогам.

Надо сделать им внушение, — подумал я. — Сейчас совсем не нужно привлекать к себе излишнее внимание. В конце концов, эти сидели на моем сырье и были куда адекватнее своих коллег из других компактных мест обитания.

Я зашел в отнорок, ведущий к их половине, пройдя немного в темноте и зайдя вовнутрь, я увидел слабые угли на жаровне, светящиеся неярким светом. Машинально бросив туда сухих углей, я увидел страшную картину — подвал был пуст. Только какой то мокрый. Присев и пощупав жидкость в ближайшей луже, я обмер. Кровь. Много крови. Очень много крови. Мне стало как-то неуютно и я стал отступать, пока не уткнулся во что то мягкое. Очень медленно я повернулся и застыл, большинство были аккуратно пришпилены к стене арбалетными болтами и потом с ними развлекались. Скорей всего Королевские Прокуроры, потому что только они такие извращенцы, что могут позариться на полудохлую представительницу драгов.

Паника. Неконтролируемая паника затопила все мое существо. Первым позывом было бежать, бежать куда глаза глядят, не оглядываясь и зажмурив глаза. Я и со всех ного припустил к выходу, но коридор был темный а я испуганный. Поэтому на меня достаточно быстро снизошел покой, как следствие соприкосновения моей головы и низкого потолка подвала. Я увидел звездочки, кружившие все быстрее и быстрее, потом темнота.