— Ладно, присылайте машину. Дайте мне пару часов.

— А быстрее нельзя? Дело действительно срочное.

— Тогда прямо сейчас. Я стою перед «Миром досуга». И скажите водителю, чтобы поторопился. Я тут просто замерзаю.

— Спасибо, Марина. Он разыщет вас.

Она спрятала телефон, не дослушав слов благодарности. Улыбнулась, даже не пытаясь скрыть охватившую ее дрожь. То, ради чего она им понадобилась, должно быть, действительно ужасно. Ее специализацией были психосексуальные отклонения.

И снова по телу пробежала судорога. Фил. Она будет работать с Филом.

Она пыталась выбросить его из головы. Сконцентрироваться на своей жизни с Тони, на предстоящем рождении ребенка. Но Фил никак не уходил, и звонок Фенвика вновь вызвал его образ. Он одевался не так, как остальные копы, и любая одежда только подчеркивала его широкие плечи и узкие бедра. Когда она впервые увидела его, то решила, что он занимался регби, но потом выяснила, что это не так. На его лице были следы непростого детства: сломанный и восстановленный нос, полученные в уличных драках мелкие шрамы, которые проступали только тогда, когда он начинал злиться. Но больше всего ей запомнились его глаза. Глаза, в которых она утонула. Меланхолические глаза поэта. Когда она говорила, он смотрел ей в глаза и слушал. И в доказательство этого мог через несколько дней напомнить что-то из ее слов. И это был не какой-то фокус, не желание произвести впечатление — просто он был таким. Она осознавала, что именно это делало его хорошим полицейским, но для нее это значило нечто большее. Это позволяло ей чувствовать себя с ним востребованной, особенной.

Так что совершенно неудивительно, что она влюбилась в Фила. А теперь она будет работать с ним снова. Что ж, на этот раз все будет уже иначе. Должно быть иначе. Потому что это Фенвику она могла сказать, что в том, что произошло с Мартином Флетчером, не было его вины. А вот с Филом все было совсем по-другому.

В этот момент приехало ее такси. Она помахала шоферу рукой, чтобы он ехал дальше, сказав, что его не было слишком долго. Водитель выбрался из автомобиля и начал было пререкаться с ней, но, увидев остановившуюся позади полицейскую машину и вышедшего из нее копа, замолчал.

Марина села на переднее сиденье полицейской машины.

Она надеялась, что это будет просто сменой обстановки, которая так необходима ей, чтобы отвлечься от собственных проблем.

Он следил за ними, когда они входили внутрь и когда выходили. Они не видели его и не знали о его присутствии. Даже не догадывались. Они были так уверены относительно своего места в этом мире, своей важности в нем. Чувствовали себя в безопасности внутри своей маленькой защитной оболочки. Но скоро они узнают, насколько призрачна их безопасность.

По крайней мере, для одной из них.

Он знал, что они не заметят его. Он был знатоком в этих вопросах. И гордился собой. Он сидел в машине на парковке перед «Миром досуга» в Колчестере, откуда был хорошо виден центральный вход, но достаточно далеко, чтобы не привлекать лишнего внимания. Но их он видел хорошо. Болтают и смеются после занятий йогой, неся перед собой большие, полные животы.

Суррогатные матери. Все до единой. Они станут ими, если он так захочет.

У него был список, и он знал, кто из них будет следующей. Знал порядок их выхода.

Он делал это не ради младенцев. Они его не интересовали. Все дело в охоте. В планировании. В подготовке. Преследование. Адреналин. Убийство. Ему всегда нравилась охота. А детеныши животных были ему не важны.

А вот и она, его следующая добыча. Остановилась, чтобы перекинуться парой слов с еще одной, стоявшей на тротуаре. У этой живот не такой большой, на самом деле он вообще едва заметен. Его добыча позвала новенькую с собой, но та не согласилась. Его добыча, похоже, не слишком расстроилась, просто пошла с компанией дальше.

Мимо его машины. Даже не взглянула в его сторону. Он ухмыльнулся. Невидимый бог, вершащий вопросы жизни и смерти.

Она села в свой автомобиль и поехала.

Ему не нужно было следовать за ней. Он точно знал, куда она направляется. Он отыщет ее позже. Вместо этого он обратил свое внимание на ту, что осталась стоять на тротуаре. На новенькую, которая отказалась ехать с ними. Казалось, она не могла его интересовать, но тем не менее заинтересовала. В ней что-то было. Она была одна, сторонилась компании. Но не из-за своей слабости. Как раз наоборот, он это чувствовал. В ней были сила и достоинство.

Он улыбнулся. Ему нравилось это в жертвах. Вызов. Что-то, требующее от него дополнительных усилий. Что-то, что нужно будет сломить.

Он знал, что ему уже нужно ехать, но не мог оторвать от нее глаз. Она не была похожа на остальных. Он чувствовал в ней образованность и ум. По тому, как она стояла, по положению ее тела, когда она говорила по телефону. Прямо сейчас он не мог с ней ничего сделать, но он ее запомнит. И однажды, когда ему нужно будет сделать новый выбор, он еще вернется к ней.

А уж тогда он развлечется по полной.

Он уже собрался завести мотор, как приехало такси. Она наклонилась к окну и что-то сказала водителю. Ее слова тому явно не понравились. Разгоралась ссора. Он откинулся на спинку сиденья, продолжая наблюдать. Это могло быть интересно. Но прежде чем что-то успело произойти, подъехала еще одна машина, и из нее вышел водитель. Не было никаких сомнений относительно того, кто этот человек. Даже если он и не знал его лично, этот тип людей он не спутал бы ни с кем. Полицейский. Он видел это даже издалека.

Недовольный таксист быстро уехал. Женщина села в полицейский автомобиль без опознавательных знаков, и ее тоже увезли.

Как интересно. И любопытно. Он понаблюдает и последит за ней. Ее нельзя забывать.

Больше здесь делать было нечего, так что он включил зажигание и уехал.

Она была им уже отмечена.

Дело шло к обеду, когда Фил Бреннан свернул на своей «ауди» с главной дороги. Постоянно ощущая тиканье внутренних часов, он постарался добраться до Брейнтри как можно быстрее. Он делал все на предельно разрешенной скорости, но мигалку на крышу все-таки не поставил и сирену так и не включил.

Пропищал сигнал спутникового навигатора, сообщая о том, что они прибыли в место назначения. Клейтон Томпсон протянул руку и отключил систему.

— Ненавижу все эти штучки, — сказал он.

— А я думал, что тебе нравится. Я же знаю, как ты любишь всякие технические навороты.

Клейтон пожал плечами.

— Да, но тут все дело в этих сигналах. Как будто высшее начальство установило все это оборудование, чтобы шпионить за нами. Словно мы должны придерживаться своего маршрута. А если нам известна другая дорога или мы в курсе, как срезать путь, заявляют, что мы не можем этого сделать, что они знают лучше.

Фил криво улыбнулся.

— Клейтон, думаю, ты сейчас нашел новое определение для полиции двадцать первого века, — сказал он.

Он посмотрел в окно. Они находились в промышленной зоне Брейнтри в нескольких милях к югу от Колчестера, прямо рядом с шоссе А12. Невысокие здания из кирпича и металла выстроились на всем протяжении от главной дороги до железнодорожной линии из Лондона в Восточную Англию. Прямо перед ними находились двойные ворота из металлической сетки с надписью «Би энд Эф Металс». За воротами было еще одно такое же невысокое кирпичное здание и двор, на котором стояли пара громадных кранов, несколько грузовиков и самосвалов. Сбоку были припаркованы легковые автомобили. Повсюду виднелись сваленные в кучу старые газовые баллоны и огнетушители. Дальше были видны большие железнодорожные платформы, переделанные из старых пассажирских вагонов, на которых был сложен металлолом, трубы, провода и старое электрооборудование. Один из кранов с грейферным захватом на стреле, напоминавшим лапу хищной птицы, работал и сейчас. На их глазах он поднял груду металла с квадратной платформы и, повернувшись, погрузил его в кузов грузовика с высокими бортами.