316
В нашем переводе:
Был долог лист и зелен луг,
Высок болиголов,
И звездный пробивался луч
Сквозь лиственный покров.
И тень, и свет, и сушь, и прель,
И музыка в тиши —
Так танцевала Тинувьель,
Как луч в лесной глуши.
А Берен шел с полночных гор
И заплутал, устав,
И рек услышал разговор,
Когда кончался день.
Раздвинул он заслоны трав —
И видит золотой узор,
И видит блещущий рукав,
И кос ночную тень.
От злой истомы исцелен,
Забыв свой прежний путь,
Спешит вперед и рвется он,
Но ловит лунный свет:
Лес Тинувьели — словно дом,
Скользнет, порхнет — и не вернуть.
И камень лег ему на грудь,
И лес молчал вослед.
Но поступь слышится, легка,
И мнится шум шагов,
И, словно под землей река,
Поет сокрытый звук,
Пусть сник, увял болиголов,
И осень коротка,
И листья устилают ров,
И блекнут лес и луг.
Все гуще лет и листьев слой.
Он бродит, как во сне,
Под небом непогоды злой,
В лучах застывших звезд.
Она — на холмах, при луне,
Сорит серебряной золой,
Танцует в стылой вышине,
Блестит плащом волос.
Когда же минула зима,
С холмов сошла она —
Грозна, как вешние грома,
Нежна, как пенье вод.
Цветы проснулись ото сна —
И Берен видит, что сама,
Волшбой весны озарена,
К нему она идет.
«Тинувиэль» — и дева вспять
Глядит, удивлена:
Откуда смертный может знать,
Как Тинувьель зовут?
Лишь миг помедлила она, —
И тысячью незримых пут
Дала любви себя связать,
Судьбой побеждена.
И Берен глянул в тень волос,
В сияние очес,
И в них увидел трепет звезд
И зеркало небес.
И, краше всех земных принцесс,
Шатер своих волос
Она раскинула вкруг них —
И мир, сияя, стих.
Судьба их повлекла, строга,
За страшный горный круг,
В железные дворцы Врага,
В бессолнечную муть.
Катили вал Моря Разлук, —
Но там, у неземных излук,
Где не метет пурга,
Дано им было мрак стряхнуть
И с песнею пуститься в путь,
Не разнимая рук.
317
Примечания Толкина к этому стихотворению в сборнике RGEO (р. 58–62) ясно указывают, что здесь Галадриэль загадывает для Фродо желание, которое впоследствии исполняется (поскольку Фродо действительно «отыскал» путь в Валинор. — Пер).Здесь Толкин несколько усовершенствовал свой перевод квэнийского стихотворения «Аи! лауриэ лантар ласси суринен». Вместо «Может, хотя бы ты?» (May be, even you?)теперь следовало читать: May it be that — «Да будет так» (что именно ты отыщешь Валинор). — Т. Ш.
318
Стихотворение «Безымянная земля», опубликованное в Realities,ed. G. S. Tancred (1927), представляет собой тем не менее близкую имитацию строфической формы «Перла». — Т. Ш.
319
Ср.: М. Волошин. Horomedon.Золотое руно. 1909. 11/12:
«…О слова, живущие на моих устах, вы лучи внутреннего солнца, которым сущее отвечает цветом, звуком, вкусом, благоуханием; в вас недоступная моей воле заклинательная сила; скудную мысль моего сознания я уловляю в четкое и тесное кольцо слов, и они силою, заключенной внутри их, сами складываются в магические формулы, которым повинуются стихии.
Вещая книга прорицаний сивиллы, книга заклинаний и числ, книга, в которой записаны судьбы народов, — Словарь моего языка! Как знахарь, властные собирающий травы на ночных полянах, как алхимик, над пылающим горном исследующий души и воли элементов, я, в утерянном Раю языка, ищу древнейших корней, и, сжигая слова в филологических ретортах, я отделяю ту ослабляющую их волю влагу, которой они напитались в книгах, я исследую строение стебля и рисунок цветка и, в мудрых синтаксических сочетаниях, сплетаю из них праздничные венки так, чтобы не только внешняя гармония красок и линий ласкала глаз, но чтобы законченность круга была основана на внутреннем соответствии тех слов, из которых он сплетен.
Так из многих слов я сплетаю венок, нахожу одно имя, чистое и непроизнесенное, и несу его в мир, чтобы узнать, которая из вещей откликнется на него.
Вы же, те, кто видит в слове не живое существо, одаренное сверхчеловеческой волей и сознанием, а лишь мертвый и послушный инструмент, вы не выйдете никогда из границ приблизительного, ваши речи останутся только намеками, проклятием вашим станет тупое перевирание словесных клише, истертых и тусклых, как слепая монета, утратившая свою заклинательную силу, и ни одна вещь в целом мире не ответит на ваш призыв тихим и радостным гулом.
Надо писать так, чтобы каждая фраза была именем…
…Таково влияние поэзии на мир внешних вещей, целиком обросших плотью; она пробуждает в них смутные воспоминания о самих себе, она снимает заклятие косности, она размывает упорные толщи вещества и, обратно развитию мира, в котором слово становится плотью, она вновь превращает в слово то, что уже стало телом».
320
«Толлундский человек» — мумифицировавшееся в болотном иле тело неизвестного древнего человека — занимает почетное место среди экспонатов Британского музея в Лондоне. Возраст мумии — около двух тысяч лет. Посетители могут внимательно рассмотреть «толлундского человека» (в том числе и на большой голографии) и действительно «заглянуть ему в лицо».
321
Существует иллюстрированный фотографиями отчет об этих находках. Он содержится в кн.: P. V. Glob. The Bog People(London: Faber and Faber, 1969). — Т. Ш.
322
Эта фраза приписывается Сэмюэлу Джонсону (1709–1784), выдающемуся английскому ученому–лингвисту и литературному критику. Сэмюэл Джонсон, согласно легенде, произнес эту фразу, наблюдая за тем, как вздергивали на виселицу какого–то несчастного.
323
Внимание Льюиса к Утреду Болдону могла привлечь книга: М. D. Knowles. The Censured Opinions of Uthred(sic! — обычно пишется Uhtred) of Boldon,proceedings of the British Academy. Vol. 37 (1951). P. 305–342. — Т. Ш.
