За завтраком Тэра выглядела подавленной.

— Чувствую себя полной идиоткой, — сказала она, роняя слезы в чашку с шоколадом. — Поставила всех на уши…

— Тэра, не терзай себя. С каждым может случиться.

— Нет, не может. Ты знаешь, что я выпила аж четыре бокала пунша? Неудивительно, что я то и дело падала, и мне все время приходилось поднимать этот чертов парус. В конце концов я поняла, что до берега мне не дотянуть, легла на доску и стала грести. Я кричала до хрипоты, но быстро темнело, и на пляже уже не было ни души.

Меня тошнило от выпитого. Уже совсем стемнело, и я гребла и гребла как сумасшедшая, но, кажется, ни на дюйм не приблизилась к берегу. Можно было бы попробовать добраться вплавь, но я находилась уже слишком далеко от берега. К тому же было темно…

Голос ее дрогнул.

— Я думала, интересно, где вынесет мое тело и как все будут спрашивать: «Кто эта девушка?» — «А помните, такая темненькая в розовом бикини, которая все время поддавала и цеплялась к мужикам?»

Тэра обхватила лицо ладонями.

Дейзи обошла стол и положила руки ей на плечи.

— Ничего подобного. Они бы сказали: «Темненькая такая, с обалденной фигурой».

— Ты меня просто успокаиваешь, — обливаясь слезами, пробормотала Тэра. — Я подумала, что мне будут делать вскрытие и выяснится, что я недавно занималась сексом, и папа с мамой узнают…

К тому времени, когда ей удалось наконец взять себя в руки, кофе успел остыть.

Несмотря на свое плачевное состояние, Тэра не забывала о завтраке. Ночью она была слишком измучена, чтобы думать о еде. Внезапно она отложила в сторону нож и вилку и подняла голову.

— Вчера ты ужасно выглядела. Как будто плакала. Это из-за меня?

Дейзи покачала головой.

— Когда мы искали тебя, мне было не до плача. Это случилось раньше. — Она собралась с духом и не моргнув глазом солгала: — Просто соскучилась по Саймону. Пробовала ему позвонить, но все время попадала на автоответчик. Тогда я вбила себе в голову, что он с кем-то встречается…

— Это, положим, вряд ли…

— Знаю. С моей стороны глупо думать такое.

Тэра вылила на блинчик остатки сиропа и отставила вазочку в сторону.

— Знаешь, ты прости меня за то, что я тебе наговорила, — смущенно пролепетала она. — Ну, про Саймона. Просто у меня было поганое настроение.

— У меня тоже.

Доев последний блинчик, Тэра сказала:

— Нехорошо вышло с Ником. Из-за меня он не успел на самолет.

— Кажется, его это не сильно огорчает.

— В любом случае он все равно ничего не сказал бы. Он такой милый.

В душе Дейзи боролись противоречивые чувства.

— Да, — неуверенно произнесла она.

— Ты даже не знаешь, какой он милый.

Дейзи вопросительно посмотрела на подругу. Та смущенно потупилась.

— Что ты хочешь сказать? — спросила Дейзи.

В образовавшейся паузе на стол отважно опустилась маленькая птичка с коричневатым оперением и, запрыгнув на баночку с малиновым джемом, принялась за угощенье.

— Я тебя обманывала, — сказала Тэра. — Я была у него.

В глазах Дейзи отразилось недоумение.

— Когда?

— Ну, помнишь, утром, когда мы с тобой поссорились. Он был такой милашка, что у меня отказали тормоза и я полезла целоваться. — В отчаянии Тэра всплеснула руками; птичка испугалась и упорхнула. — Боже, представляю, что он обо мне подумал…

Дейзи отказывалась верить своим ушам.

— И что же он?

— А ты как думаешь? — К Тэре постепенно возвращалось самообладание. — Сказал, что польщен, но лучше нам все-таки остаться просто друзьями. Он вел себя так великодушно, что я почти не испытала неловкости. Зато теперь я чувствую себя набитой дурой. Боже мой, мне так тошно…

Не тебе одной. Тэра, по крайней мере, была откровенна. Она не лицемерила, не притворялась.

Дейзи мысленно восстановила в памяти события того дня. Они только что поругались с ним, и настроение у него наверняка было препаршивое. И тут является обольстительная красотка Тэра и вешается ему на шею. Что ему стоило…

В дверь постучали.

— Я открою, — сказала Дейзи.

За дверью стоял Ник в шортах и расстегнутой на груди джинсовой рубашке.

— Как она?

— Нормально. Заходи.

Ник последовал за Дейзи на балкон. Тэра кормила птичек остатками завтрака.

— Как поживает потерпевшая? — Ник протянул ей бумажный пакет. — Это тебе сухой паек.

Тэра высыпала на стол с десяток шоколадных батончиков разных сортов.

— О, Ник! — В слезах умиления и со счастливой улыбкой на губах она обвила его шею руками.

Дейзи оставила их одних и пошла в ванную принять душ. Ей было невыносимо видеть их вдвоем, хотя она и не могла бы сказать почему. Ведь между ними ничего не было.

Все утро она морально готовила себя к разговору с Ником, но случай не представлялся. Рядом с ним все время кто-то был. То он вместе с Тэрой и Алессандро загорал на плотике-поплавке, то сидел с Ианом и Джулиано в баре, то болтал с Джейн, то обсуждал местные новости с пляжным торговцем, у которого покупал коралловые бусы в подарок своим многочисленным сестрам.

Он улетал вечером тем же рейсом, который пропустил накануне. В половине пятого он пошел к себе, чтобы принять душ и уложить вещи.

Минут пять после его ухода Дейзи пыталась собраться с духом. Медлить больше нельзя. Как была, в пляжных шортах и вылинявшей майке, забрав в хвостик влажные волосы, она направилась к нему.

С трепетом в сердце она постучала в дверь.

Ник заметно удивился, увидев ее.

— Я знаю, тебе сейчас некогда, но мне необходимо поговорить с тобой, — торопливо сказала она. — Можно войти?

— Разумеется. — Он впустил ее в комнату и провел на балкон.

Балкон с видом на море был гораздо просторнее, чем в их комнате. Рядом покачивали своими разлапистыми листьями пальмы. Ник кивнул на плетеное кресло, и Дейзи села.

— Я тут вспомнила про Троя и других лодочников. Конечно, мы поблагодарили их, но все-таки они, наверное, израсходовали много бензина, и я подумала, что им надо заплатить. Только я не знаю сколько. Что ты на это скажешь?

— Об этом я уже позаботился, — ответил Ник. — Я встречался с ними утром.

Так я и знала.

— Сколько ты им заплатил? Будет несправедливо, если мы…

— Насчет этого можешь не волноваться.

Голос у нее дрогнул.

— Они были так добры. На первый взгляд все они кажутся такими разгильдяями, однако стоило обратиться к ним за помощью… — Она судорожно сглотнула. — Вообще-то это я во всем виновата. Не надо было оставлять ее одну. Я ведь знала, что за ней никто не следит.

Ник сидел, закинув ногу за ногу.

— Я виноват не меньше тебя. Это я тебя расстроил, иначе ты не оставила бы ее.

Дейзи не могла заставить себя посмотреть ему в глаза.

— Ты все правильно сказал. Все это правда. Я подумала, что если бы мы… — Она осеклась, не в силах выдавить из себя слова «занялись любовью». — Ну, если бы мы… сделали это… только один раз, мне бы удалось избавиться от наваждения.

Ник усмехнулся.

— Так, может, нам все-таки стоит это сделать?

— Нет, ты был прав: я не смогу жить с постоянным чувством вины. И потом… — Она вздохнула. — По-моему, то, что на самом деле произошло между нами, оказалось куда более эффективным.

— В смысле избавления от наваждения?

— Вот именно. Сейчас у меня такое чувство, будто мне сделали операцию и навсегда отбили охоту заниматься сексом. — Она замолчала. После непродолжительной паузы продолжила: — Не хочется казаться высокопарной, но это было что-то вроде лихорадки. Теперь я излечилась от нее.

Ни единый мускул не дрогнул на его лице. Вдали слышался чей-то смех, урчание лодочного мотора. Не поднимая глаз, Ник сказал:

— Я сожалею, что все так вышло. Надо было просто проводить тебя и пожелать спокойной ночи.

У нее тоскливо сжалось сердце.

— Что ни делается, все к лучшему. На меня это подействовало, как укол пенициллина.

Впервые она осмелилась заглянуть ему в глаза. Оказалось, что это не так уж и тяжело. Он не был ни разгневан, ни даже раздражен. Напротив, в уголках его губ играла улыбка.