– Я ведь предупреждал, что встреча затягивается. Кстати, банк дает мне недостающую сумму. Хорошие новости, правда?

Усевшись рядом с Люсиндой на краешек кровати, Райен заметил, что глаза ее покраснели и опухли. Похоже, она плакала.

– Уже десять минут второго, Райен. Разве деловые встречи продолжаются так долго?

Райен поднял руки, сдаваясь. Он устал – день был трудный, и выпил он изрядно.

– Ладно, ладно. Не надо продолжать допрос. Встреча действительно затянулась, но, конечно, не до поздней ночи. Я проголодался, мисс Фергюссон – тоже. С нами был и ее шеф, Питер Мак-Лафлин, – солгал он, чтобы успокоить Люсинду. – Ну я и пригласил их обоих к Скалини, чтобы отпраздновать новый договор. А там слово за слово – сама знаешь, как бывает.

– Да, знаю, – сказала Люсинда печально и выключила свет.

Райен осторожно обошел кровать и устроился рядышком с Люсиндой. Прижавшись к напряженной спине, он обнял ее за талию и шепнул:

– Прости, Лу, сам не понимаю, как так получилось.

– Если ты не против, я хотела бы заснуть.

Он со вздохом откатился на свою половину кровати:

– Понял. Плохой мальчик не пришел домой вовремя. Я попросил прощения, что же еще?

Люсинда ничего не ответила, только отодвинулась от него еще дальше.

Разозлившись, Райен выскочил из постели и покинул комнату, хлопнув дверью.

Остаток ночи он провел без сна, терзаясь угрызениями совести из-за Люсинды и против своей воли думая о Люне. Райена пугало, что его так неудержимо влечет к ней. Конечно, она безумно красива, но дело не только в этом. У него было много красивых женщин.

Райен задумался, пытаясь понять, чем Люна отличалась от них, но так ни до чего и не додумался. Его тянуло к ней как магнитом – с первой минуты, как он увидел ее.

Такого с ним никогда не было – он словно терял над собой контроль, и Райен не был уверен, что это ему нравится.

Под утро он все же заснул, но перед сном успел принять кое-какие решения: первым делом, проснувшись, помириться с Люсиндой, потом, собравшись с силами, продолжить съемки и закончить фильм в нужный срок и еще… избегать встреч с Люной Фергюссон – все именно в этом порядке.

– Всем спасибо!

Голос Райена гулко разнесся по просторной студии. Члены съемочной группы «Бумаг Митфордов» шумно поднимались со своих мест, обмениваясь впечатлениями и поздравляя друг друга.

Люсинда, оттеснив дородного оператора, протиснулась к Райену. Он раскрыл ей объятия, и она упала в них; слезы радости выступили у нее на глазах.

Райен крепко обнял ее.

– Мы сняли фильм, Лу, черт подери, сняли, и он неплох.

– Он не просто неплох, Райен, – это прекрасный фильм.

Райен весь горел и был напряжен как пружина. Поцеловав его в губы, Люсинда отступила, держа его за руки.

– Мне кажется, я давно уже не говорила, что люблю тебя. – У нас просто не было времени на разговоры. Думаю, последние три месяца со мной и жить было не так-то просто.

– Поздравляю!

Оба обернулись, услышав голос лорда Фрейзер-Уэста, его неподражаемую интонацию.

– Отличная работа, мой мальчик! – широко улыбаясь, он похлопал Райена по спине.

Было очевидно, что Николас действительно доволен.

Обняв Люсинду, отец расцеловал ее в обе щеки.

– Ты прекрасно сыграла, детка. – Слегка отстранив дочь на расстояние вытянутых рук, он прибавил: – Теперь тебе надо отдохнуть – ты выглядишь усталой.

– Я так и собираюсь поступить, папа. Райен недели через две едет в Лос-Анджелес, где займется монтажом и озвучиванием картины, и я поеду с ним. Никогда не была в Голливуде и мечтаю побывать там.

Люсинда посмотрела Райену в глаза.

Райен впервые слышал о ее планах сопровождать его в Лос-Анджелес и выглядел таким же изумленным, как и Николас.

Никто из них, однако, не смог выразить своего отношения к планам Люсинды, потому что неожиданно загремела музыка и чей-то голос зычно прокричал:

– Начинаем праздновать!

Пробки с шумом вылетали из бутылок с шампанским, между присутствующими засуетились официанты с тарелками закусок.

– Мисс Фрейзер-Уэст, думаю, мы заслуживаем по бокалу вина.

Райен, взяв Люсинду за руку, обратился к Николасу:

– Шампанского?

– Я не любитель шампанского, но ради такого торжественного случая…

Райен прошел в дальний конец зала, где устроили импровизированный бар. Взяв бутылку «Пола Роджера» и три бокала, он вернулся к Люсинде и ее отцу, которые стояли немного в стороне от остальных членов съемочной группы.

– У вас, в кино, так принято отмечать окончание съемок? – поинтересовался Николас.

Райен разливал шампанское. Шипя и булькая, оно переливалось через край, а Райен хохотал как ребенок.

– Да, можно сказать, принято. Такая уж традиция. Снимать кино – огромное напряжение. Все мы провели вместе много времени, сжились друг с другом, превратились в одну семью. Поэтому банкет – это как бы переход к нормальной жизни. Снятие нервного напряжения.

Райен замолчал, увидев краем глаза Люну Фергюссон.

Она направлялась прямо к нему в сопровождении высокого интересного мужчины средних лет. Глядя на Люну, Райен не мог лишний раз не подумать, до чего же она хороша. Распущенные кудри свободно струились по спине, темно-красное короткое платье с глубоким вырезом обнажало нежные плечи. Тяжелое золотое ожерелье, несколько тонких золотых ободков на руке, позвякивающих при ходьбе. Кто пригласил ее? – мысленно задал себе вопрос Райен.

– Привет! – весело произнесла Люна, словно не замечая трех удивленных лиц, обращенных к ней.

Райен первым пришел в себя.

– Добро пожаловать, мисс Фергюссон. Мы празднуем окончание съемок.

У Люны так и вертелось на языке, что, если бы не она, повода для праздника не было бы, но она смолчала. Ее опять покоробило, что в присутствии своей подружки Райен упорно величал ее «мисс Фергюссон».

– Спасибо, мистер Тайлер. Питер Мак-Лафлин приносит свои извинения. Он не смог быть – у него заболела жена. И поэтому – нравится вам это или нет – он передал свое приглашение мне.

Николас выдавил из себя холодную усмешку.

Люсинда смотрела хмуро.

Райен был в полном замешательстве.

– Разрешите представить вам моего отца.

Ройоль сделал шаг вперед. У него была та же дивная улыбка, что и у Люны.

У всех удивленно вытянулись лица, когда Николас приветствовал – без особого, правда, удовольствия – Ройоля как своего знакомого.

– Нас не надо представлять друг другу – мы уже знакомы. И довольно давно. Познакомились много лет назад на Ямайке, когда вас еще и на свете не было.

Ройоль, так же, как и в свое время Райен, был потрясен сходством Люны и Люсинды. Особенно это проявлялось в мимике и лепке лица.

Его несколько изумило, что лорд Фрейзер-Уэст оказался в столь непривычной для него богемной обстановке, но он умело скрыл удивление, улыбнувшись одной из своих чарующих улыбок.

– Я никогда не забуду обстоятельств нашей встречи в 1966 году в Порт-Антонио. Меня застал в пути страшный ураган, и семейство Фрейзер-Уэст любезно приютило меня. Мы, помнится, виделись еще раз, а потом я уехал с Ямайки.

Об их более поздних деловых встречах Ройоль предпочел умолчать в интересах своего клиента. Райен обратил внимание, что появление Ройоля Фергюссона произвело на Николаса сильное впечатление – глаза его сузились, а в манерах появилась явная напряженность.

– А где вы живете теперь?

– На Большом Каймане. Я банкир, и за мои грехи Господь наградил семью еще одним банкиром. – С улыбкой указав на Люну, Ройоль, повернувшись к Николасу, задал вопрос: – А как поживает леди Фрейзер-Уэст?

– Вы можете спросить это у нее самой, – сухо ответил Николас, видя, что Сирена направляется к ним.

Ройоль, не поворачиваясь, слышал дробное постукивание каблучков за спиной. Потом шаги замерли, и голос Николаса, который, как показалось Ройолю, донесся откуда-то издалека, произнес: