– Говорит Бев Бенсон. Сейчас восемь тридцать. Только что звонил Марек Бид из Нью-Йорка, он согласен играть Гитлера в твоем фильме. Неплохие новости, а? Думаю, теперь ты можешь спокойно заснуть. Пи-ип.

– Райен… Ох, опять этот автоответчик… это мама… ты знаешь, как я ненавижу эти новомодные штучки. Позвони мне, как только сможешь.

Последовало долгое молчание, потом мать снова заговорила:

– Впрочем, ничего срочного. – Пи-ип.

Райен тепло улыбнулся. Мама не меняется.

Затем раздался незнакомый мужской голос:

– Мистер Тайлер, говорит Чарльз Хэммонд из фирмы «Уинкуорд». Думаю, вам приятно будет узнать, что мисс Фергюссон, дама, которая осматривала сегодня вашу квартиру, сняла ее на год. Позвоню вам утром, чтобы обсудить детали. – Пи-ип.

Больше звонков не было.

Райен поставил автоответчик на перемотку и пошел в спальню, на ходу раздеваясь. Повесив одежду на спинку стула, он юркнул в постель, с удовольствием опустив голову на мягкую подушку.

Засыпая, он подумал, как хорошо, что Марек согласился играть Гитлера, а прекрасная Люна – жить в его квартире. Возможно, он даже когда-нибудь снова увидит ее.

Николас Фрейзер-Уэст тоже вернулся в этот день поздно.

Он, однако, не забыл позвонить и предупредить Сирену, чтобы она не ждала его к ужину.

Когда он наконец в девять тридцать приехал домой, то застал Сирену в маленькой гостиной, она ела, держа поднос прямо на коленях. Не отрывая глаз от телевизора, Сирена ужинала и одновременно поглаживала кота Мерлина.

– Добрый вечер, – приветствовал жену Николас, подсаживаясь к ней на диван.

Он тоже приласкал кота. Тот потянулся и зевнул, прижимаясь к Сирене, которая по-прежнему не отрывала глаз от экрана.

– Добрый вечер, Николас, – машинально ответила она, бросив на него беглый взгляд, и тут же снова обратила взор на экран.

– Что ты там смотришь? – спросил Николас без особого интереса.

– Очень впечатляюще. Документальный фильм о жизни бразильских беспризорных детей – они гибнут сотнями в перестрелках уличных банд.

– Ну и кошмар! Подобное зрелище не для моих нервов, – заметил Николас и встал, чтобы снять пиджак. – Пойду, пожалуй, приму ванну. Приготовишь мне джин с тоником, дорогая?

– Гм-м, – протянула Сирена, не понимая, почему бы мужу не сделать этого самому.

В конце концов Сирена пришла к выводу, что он просто привык к этому – в начале супружества она всегда готовила ему коктейли – и держался за этот ритуал. Перед ее взором возникла картина: оба они дряхлые, впавшие в слабоумие старики, но она по-прежнему готовит ему коктейли. Эта мысль привела ее в большее уныние, чем даже этот документальный фильм про бездомных детей.

– Конечно, приготовлю. Принесу, как только кончится фильм.

– Спасибо.

Николас тихо вышел из комнаты.

Он устало поднимался по лестнице, думая о Райене Тайлере и его фильме. Думы были тревожные. Он никогда прежде не ввязывался в столь рискованные финансовые авантюры и боялся, что со временем пожалеет о своем опрометчивом решении угодить дочери.

Он еще сидел в ванне, когда Сирена принесла спиртное. Вручив ему стакан, она повернулась к зеркалу, изучая легкие тени под глазами и критически поглаживая слегка одрябшую кожу.

– Видела вчера за ленчем Джейн Эдвардс, она подтянула себе кожу под глазами. Помолодела лет на десять. Думаю тоже пойти на консультацию к ее врачу.

– Никогда не слышал большей глупости! Тебе не надо этого делать.

Сирена резко повернулась к нему:

– Я так и знала, что ты это скажешь. Может, тебя не волнует приход старости, а вот меня волнует.

– Мне кажется, операции надо делать только по медицинским показаниям, а не из тщеславных соображений. Вспомни только, что сотворил со своим лицом Майкл Джексон. Я категорически против.

– Господи, ну хоть раз в жизни не будь таким серьезным. Посмотри на некоторые вещи проще. Ну что плохого в том, что человек хочет выглядеть моложе? Или лучше?

Николас хотел было возразить, что мало кто после этих экзекуций выглядит лучше, но Сирена уже вышла из ванной комнаты.

Услышав донесшийся из спальни крик, он насторожился.

– Николас! Скорей! Твой дружок Джереми Грей выступает по телевидению.

Николас мигом появился в дверях. С него капала вода, на бедрах – поспешно накинутое полотенце.

– Пожалуйста, прибавь звук, Сирена.

Жена выполнила его просьбу, и голос диктора разнесся по комнате:

– Сегодня официально подтвердилось, что сэр Джереми Грей, министр торговли и промышленности, заключил важный контракт в области аэрокосмической промышленности с правительством Кувейта. Проектная стоимость контракта – десятки миллионов долларов, по нему Кувейт обязуется предоставить для нового завода по производству космического оборудования рабочую силу.

На экране возникли Джереми и министр иностранных дел Кувейта – они пожимали друг другу руки.

Сирена повернулась к Николасу:

– Молодец Джереми!

– Он идет в гору, – кивнул Николас. – Сначала ему присвоили дворянское звание, а теперь еще и это.

Энергично растирая полотенцем спину, Николас продолжал:

– Я знаю, что он долго работал над этим контрактом, выдерживая сильную конкуренцию со стороны американцев. Нужно немедленно поздравить его. Пойду позвоню.

Через несколько минут Николас вышел из гардеробной в купальном халате и тапочках. Сирена все еще смотрела телевизор. Когда Николас проходил мимо двери, она бросила на мужа заинтересованный взгляд. Он выглядел очень довольным собой, как небезызвестная кошка, которая знает, чье мясо съела.

Сирена досмотрела выпуск новостей до конца, потом разделась и тихо спустилась по лестнице, решив выпить чашечку чаю. Проходя мимо кабинета, она услышала голос Николаса. Обычно ее не интересовали его телефонные разговоры – нудная деловая тягомотина.

Но сегодня – непонятно по какой причине – ей захотелось узнать, о чем идет речь. Остановившись, она приложила ухо к двери и услышала, как Николас говорит:

– Только что беседовал с Джереми – он предлагает встретиться в Лондоне. Нет, не скоро – недель через шесть. Хочу, чтобы ты знал: новости – лучше не бывает!

Какое-то время Николас не говорил, а слушал: до нее доносилось только «гм-м» или «да». Потом Сирена вновь услышала отчетливый голос мужа:

– Не беспокойся, Набил. Я буду сообщать тебе все последние новости, касающиеся этого евразийского контракта. До встречи в Лондоне. Желаю удачи, дружище.

Сирена тихо, как мышка, продолжила свой путь вниз.

Когда Николас вышел из кабинета, она была уже на кухне. Услышав, как под его ногами заскрипели ступеньки, она с облегчением вздохнула: Николас поднимался в свою комнату.

Дожидаясь, пока закипит чайник, Сирена налила коту свежего молока и поставила мисочку рядом с его едой.

На душе у Сирены было неспокойно. Что-то тревожное, какое-то смутное ощущение угрозы шевелилось в ее подсознании. Вдруг в ней стало оживать далекое прошлое.

Письмо…

То, что нашла она в кабинете Николаса много лет назад, когда он тайно посещал Каймановы острова.

Она не помнила в точности содержания этого письма.

Но память ее сохранила имена всех, кто имел к нему отношение – Николаса, Набила Хури и Джереми Грея.

Три месяца спустя.

– Я хочу, чтобы ты проверила этот счет, Люна; он какой-то сомнительный. Один Бог ведает, зачем мы ссудили деньги на фильм. Первоначально деньги взял лорд Фрейзер-Уэст, один из наших самых уважаемых клиентов, он уже семь лет пользуется услугами нашего банка. Ссуда отпущена под обеспечение – домовладение лорда в Сити, оно оценивается в семь миллионов двести тысяч фунтов и в настоящее время целиком сдано под офисы. В этой папке ты найдешь всю информацию… Короче говоря, фильм превышает смету – нужны еще два миллиона, чтобы завершить его. Фрейзер-Уэст не хочет больше ни ссужать киношников деньгами, ни брать их у нас под залог собственности. – Джефф Милн, начальник специального финансового отдела, вздохнул. – Дай мне совет – оптом или в розницу, – как пожелаешь. Буду ждать.