Не обращая внимания на головокружение, Аттикус поднялся и шатающейся походкой приблизился к ограждению. Сквозь стоящий в ушах звон он попытался уловить крик боли Кроноса. Ничего не услышал и с надеждой подумал, что стрелок мог промазать. Конечно, не исключено было, что просто он сам оглох. Перегнувшись через поручни, Аттикус ожидал увидеть жуткую картину: Лорел, разрывающую на части тела Тревора и О'Ши. Однако на поверхности воды никого из них не было видно.

Внезапно у Аттикуса перехватило дыхание. Корпус «Титана» содрогнулся от сильнейшего толчка. Кронос продолжал вести свою собственную войну. Его огромное туловище показалось на поверхности, совершая частые волнообразные движения вверх-вниз. Аттикус видел несколько больших кровоточащих ран на теле животного. Он вдруг понял, что у него с Кроносом много общего. Оба они сражаются, несмотря на раны и боль, как настоящие воины. Но что важнее всего — и он, и Кронос сражались за жизнь Джионы… и за жизни друг друга.

На борту «Титана»

Аттикус подхватил Андреа под руки и потащил вверх по ступенькам в рубку. Он толкнул металлическую дверь, вошел внутрь и осторожно положил Андреа на пол. Щелчок взведенного курка заставил Аттикуса замереть на месте.

— Не двигайтесь, — услышал он дрожащий голос.

Подняв руки, Аттикус медленно повернулся. На полу все так же валялись тела мертвых и находящихся без сознания членов команды, но капитану удалось не только прийти в себя после всех событий, но и найти «магнум». «Странное чувство, — подумал Аттикус, — когда в тебя целятся из твоего же пистолета. Будто близкий друг предал». Он сделал шаг вперед, прикрывая собой Андреа.

— Я же сказал: не двигаться! — закричал капитан. — Видел я, на что вы способны. А теперь стойте на месте!

Аттикус посмотрел на него. Кэп тяжело дышал, но в целом уже вполне очухался после удара локтем в горло во время прошлого визита Аттикуса сюда. Теперь он сидел за пультом управления пушкой. На экране четко просматривались очертания уплывающего Кроноса, представляющего собой легкую мишень. Вопрос был в том, в кого кэп выстрелит первым.

— Как вас зовут? — миролюбиво спросил Аттикус.

— А ну, заткнитесь!

— Капитан, вы мне кажетесь неплохим человеком. Просто вас угораздило оказаться на службе у негодяя. — Аттикус повернулся так, чтобы оказаться лицом к лицу с собеседником, по-прежнему держа руки поднятыми над головой. — Вы ведь и сами видели, как и все, что моя дочь жива.

— Вы не все знаете, — произнес капитан неуверенным тоном. — Тревор сказал, что…

— Тревор мертв, — перебил его Аттикус.

Капитан вздрогнул, но пистолета не отвел. Веко его подергивалось, он посмотрел в лицо Аттикусу.

— Вы уверены?

Аттикус кивнул.

Кэп наконец опустил «магнум» и с облегчением выдохнул:

— Слава богу.

По всему видно было, что капитан вовсе не хотел на самом деле причинить зло Аттикусу или кому-либо еще. Возможно, он горько сожалел о том отрезке жизни, что провел на «Титане». И не было необходимости спрашивать о причинах такой покорности — очевидно, Тревор имел на него компромат.

Аттикус подошел и, забрав у капитана «магнум», сунул в кобуру.

— Мне потребуется ваша помощь, чтобы прекратить бессмысленную бойню.

Капитан кивнул и повернулся к панели управления.

— Здесь есть аптечка? — спросил Аттикус.

Не отрываясь от экрана, капитан показал рукой на противоположную стену, на которой висели три шкафчика.

— В среднем.

— Там есть морфий?

Капитан снова кивнул и сказал:

— Должен быть. Хотя с этой командой ничего нельзя знать наверняка.

Переступая через лежащие на полу тела, Аттикус подошел к шкафчику и распахнул дверцу. Под стопкой спасательных жилетов обнаружилась аптечка. Он бросил несколько жилетов приходящим в себя членам команды.

— Надевайте и валите отсюда.

Затем с аптечкой в одной руке и тремя оранжевыми жилетами в другой направился назад к Андреа. Жилеты он бросил возле кресла капитана. Склонившись над телом Андреа, открыл аптечку, нашел морфий и наполнил шприц. Закончив приготовления, Аттикус вколол его содержимое в ногу женщины.

Капитан закончил возиться с пультом управления и взял в руки микрофон внутренней связи. Когда он начал говорить, его голос загремел по всему судну:

— Говорит капитан. Всем приказываю покинуть корабль. Повторяю: всем покинуть корабль. — Затем, видимо понимая, что одного его приказания недостаточно, чтобы люди нарушили ранее отданный приказ Тревора, добавил: — Тревор Манфред мертв. Всем покинуть корабль.

Он отложил микрофон и занялся управлением пушкой. Аттикус увидел, как ствол, ранее обращенный к океану, теперь разворачивается в противоположную сторону. Что же задумал капитан? Взглянув на экран, на котором картинка океана сменилась изображением главной палубы, Аттикус понял план капитана.

Тот поднял глаза и пояснил:

— Команда корабля собрана из преступников. Они могут попытаться взять командование «Титаном» в свои руки. Внизу расположен склад боеприпасов.

Он указал на экран, показывающий самоубийственную цель пушки. Аттикус кивнул, и капитан, не теряя времени, кликнул мышкой. Вылетевший из ствола снаряд пробил дыру в главной палубе и полетел дальше, кроша в щепки все уровни «Титана», и наконец вылетел наружу, ударившись по пути об одну из торпед. Торпеда сдетонировала. Носовая часть яхты вздыбилась, затем опустилась. Крен стал еще сильнее, когда во вновь образовавшуюся брешь радостно хлынула вода.

— Готово, — отметил Аттикус, повернувшись к Андреа. Она уже смогла сама сесть — сказывалось действие морфия, облегчившего боль.

— Что происходит? — пока еще слабым голосом спросила она.

Аттикус помог ей подняться.

— Мы благодарим вас за то, что вы выбрали наш лайнер, — произнес Аттикус, подражая корабельному стюарду, хоть голос его и прерывался от боли. — Мы надеемся, что вы получили удовольствие от пребывания на его борту. Но сейчас настало время сваливать, к чертовой матери, отсюда. Мы тонем.

Андреа вздрогнула, увидев подходящего к ним капитана. Он нес спасательные жилеты и какой-то желтый сверток.

— Все в порядке, — поспешил успокоить ее Аттикус, — он на нашей стороне.

Капитан надел жилет на себя и помог Андреа и Аттикусу справиться с их жилетами.

— Я привел в действие передатчик, он сейчас шлет во все стороны сигнал бедствия, — сказал им капитан. — Помощь в пути.

Несколько членов команды уже прыгнули за борт и отплывали прочь от тонущего судна — кто в спасательных жилетах, кто при помощи других плавсредств. Аттикус и капитан вдвоем помогли Андреа спуститься по лестнице на главную палубу. Так как «Титан» продолжал накреняться, они наполовину шли, наполовину скользили по палубе к левому борту. Аттикус обнял Андреа за плечи и, заглянув в глаза, спросил:

— Ты со мной?

Она помотала головой, отгоняя прочь дурноту, и кивнула.

— Я справлюсь, — твердо сказала она. — Я должна выполнить свое обещание.

Аттикус нежно поцеловал подругу.

— Когда окажешься в воде, главное — выгреби на поверхность, а остальное сделает жилет.

Андреа улыбнулась.

— Я же служу в Береговой охране, помнишь? Мне постоянно приходится прыгать в воду.

В ответ Аттикус также улыбнулся и сказал одно только слово:

— Хорошо.

Втроем они перебрались через ограждение и почти синхронно прыгнули вниз, где их ждали холодные воды Атлантики и темная тень.

Залив Мэн

У Аттикуса перехватило дыхание, едва он погрузился в холодные воды залива над отмелью Джеффри. Оказавшись под водой, он изо всех сил начал выгребать наверх, хотя мог бы этого и не делать. Спасательный жилет в любом случае вынес бы его на поверхность. Вынырнув, Аттикус набрал полные легкие воздуха и обнаружил, что находится прямо перед сильно накренившимся корпусом «Титана». Несколько секунд он, не двигаясь, взирал на нависшую ослепительно белую громаду яхты, грозящую в любой момент обрушиться на него и раздавить.