— Я запру тебя, — сказала Анна, сжимая спрятанный в муфте ключ.

Элиот рассмеялся.

— К чему? Если я действительно призрак, то без труда пройду сквозь стены и появлюсь на кладбище, медленно плывя по воздуху и протягивая к тебе руки, милая Анна.

— Нет, — глухо повторила она. — Я не позволю тебе…

— Нет? — Он снова рассмеялся. — Назови мне хоть один случай, когда ты сказала бы мне «нет» и не хотела бы того, от чего отказывалась. Вот и сейчас ты себе лжешь.

Он шагнул ей навстречу.

— Пойдем. Пойдем вместе.

— Нет! — Анна резко развернулась и выскочила за дверь. Все произошло в мгновение ока. Она изо всех сил потянула на себя дверную ручку, вставила ключ в замочную скважину и повернула его. С другой стороны за ручку дергал Элиот.

— Анна, не валяй дурака, выпусти меня, — полусмеясь, полусердито воскликнул он.

— Нет, — ответила она.

Положив ключ в муфту, Анна сделала несколько шагов в сторону церкви и обессилено опустилась на скамью — ту самую, на которой сидела в день первых похорон. Она положила руки на спинку скамьи перед собой и уронила на них голову. Судорожно сжатые пальцы не выпускали ключа.

— Мисс Лоуренс, вам помочь? — вежливо спросил кто-то. Она подняла голову и увидела преподобного Спрейга в тяжелом черном облачении. В руках он держал сборник заупокойных молитв.

— Да, — твердо ответила Анна, оперлась на руку священника и отправилась на кладбище.

Гроб уже опустили в могилу. По краям глубокой ямы лежала твердая земля, такая же сухая и бледная, как трава, что росла на кладбище. Низкие тучи будто вмерзли в серое небо и теперь всей тяжестью давили на землю. Было очень холодно. Виктория вышла навстречу преподобному Спрейгу и его спутнице.

— Я так рада, что вы пришли. — Она взяла Анну за руку. — Мы только что узнали…

Ее серые глаза наполнились слезами. У Анны мелькнула мысль, что Элиот уже побывал здесь.

Отец Виктории подошел к ним и обнял дочь за плечи.

— Мы получили печальное известие из Нью-Лондона, — сказал он. — Корабль, на котором находился, мой сын, числится без вести пропавшим вместе со всеми, кто на нем находился.

— Не может быть! — воскликнула Анна, обращаясь к Виктории. — Ваш брат…

— Мы не теряем надежды и молимся о том, чтобы он вернулся, — перебил отец Виктории. — Даже если произошло крушение… корабль находился совсем недалеко от берега.

— Он не пропал, — задумчиво проговорила Анна, будто разговаривая сама с собой. — Он придет сегодня, — добавила она, хотя сама точно не знала, кого имела ввиду.

— Давайте помолимся, — раздался голос преподобного Спрейга.

«Да-да, — думала Анна. — Поторопитесь…» Люди придвинулись ближе к могиле, словно стараясь укрыться от серого неба.

— В расцвете жизни мы объяты смертью, — читал преподобный Спрейг. — К кому, как не к Творцу, взывать ним?

Анна закрыла глаза.

— Все мы предстанем перед судом Господним… Пошел снег. Преподобный Спрейг на секунду оторвался от чтения, взглянул на белую порошу, и потерял то место, на котором остановился.

— Прошу прощения, — сказал он и начал сначала. — В расцвете жизни…

«Скорее, — думала Анна. — Ради всего святого, скорее…»

Далеко-далеко, на другом конце кладбища, за бесчисленными рядами коричневых холмиков и серых крестов показался человек. Священник замешкался.

«Только не останавливайся, не останавливайся…» — взмолилась про себя Анна.

— И каждому воздастся по деяниям его, благим и дурным…

Мужчина с темно-рыжими волосами держал в руке шляпу. Отвороты его темного сюртука пестрели снежинками. Анна опустила голову, стараясь не смотреть в его сторону. Преподобный Спрейг наклонился и подобрал горсть земли:

— Мы вверяем эту душу Господу Богу, небесному Отцу нашему, а тело его предаем земле. Прах к праху… — священник замер на полуслове, так и не разжав ладонь.

Анна подняла голову. Мужчина быстро шагал по дорожке между могилами. Отец Виктории взглянул в его сторону и побледнел.

— Мы вверяем эту душу Господу Богу… — повторил преподобный Спрейг и умолк, уставившись на приближавшегося незнакомца.

— Нет, — сказала Анна. И ткнула кончиком сапога в холмик земли, лежавший на краю могилы. Несколько комьев сорвались вниз и забарабанили по крышке гроба. Преподобный Спрейг покраснел от негодования.

«Он считает, что это я убила Элиота, — в отчаянии подумала Анна. — Но нет же!»

Она крепко сжала бесполезный ключ, посмотрела вниз, на забытый всеми гроб.

«Я пыталась, Виктория. Ради тебя. Ради всех нас. Я пыталась убить Элиота».

Виктория со сдавленным криком сорвалась с места, ее отец кинулся следом. Преподобный Спрейг сердито захлопнул книгу.

— Роджер! — Виктория кинулась на шею к мужчине. Анна подняла глаза.

Виктория целовала нежданного гостя и плакала, ее отец радостно хлопал мужчину по спине. Маленькой, затянутой в перчатку рукой Виктория взяла большую ладонь Роджера и подвела его к Анне.

— Это мой брат! — радостно воскликнула она. — Роджер, познакомься с мисс Лоуренс! Все это время она была удивительно добра ко мне.

Мужчина пожал Анне руку.

— Ваш корабль пропал без вести, — промолвила Анна как во сне.

— Да, — ответил он и заглянул в зев открытой могилы.

Анна крепко сжала ключ онемевшими пальцами и с трудом вставила его в замочную скважину.

В церкви никого не было. Преподобный Спрейг, приглашенный на чай к Виктории, отправился к ней вместе с ее отцом и братом.

— Умоляю, приходите и вы, — настаивала Виктория Анне при расставании, держа ее за руку. — Я так хочу, чтобы вы и Роджер подружились.

С этими словами Виктория отвернулась и скрылась за пеленой снега. Наступили сумерки. К концу похорон Элиота началась настоящая метель. Преподобный Спрейг дочитал заупокойную мессу, все склонили головы, и мистер Финн закопал могилу. Затем все отправились к Виктории, а Анна пришла сюда, в церковь.

Она медленно повернула ключ. Скрип раздался такой, что, казалось, по коридору пролетело эхо. На секунду Анне представилось, что Элиот стоит наготове с той стороны, сжимает в руках дверную ручку и вот-вот рванется ей навстречу, проскочит через нее насквозь. Она распахнула дверь.

Комната была пуста. Она поняла это сразу, даже не зажигая свечи. В последнюю неделю здесь никого не было, кроме нее самой. Шаль брошена в угол скамьи, под которой рядком лежат пакеты, завернутые в коричневую бумагу — должно быть, Элиот их прятал. На одном из свертков мышь перегрызла веревку, и содержимое высыпалось наружу: кусок ветчины, несколько яблок, высохший кусок пирога. Все, что она принесла сюда в первую ночь.

Будто школьник устроил пикник… Анна решила оставить все как есть. Если преподобный Спрейг найдет все это, он подумает… да пусть думает что угодно о следах на полу, об оплавленной свече и о разбросанной еде. Пусть сам ищет объяснения, ей все равно. В конце концов, что бы он ни придумал, все будет правдой. Она убила Элиота.

В комнате было очень холодно.

— Мне пора. Виктория пригласила меня на чай. — Анна задула свечу, подобрала брошенную шаль и уронила ключ на пол. Дверь она оставила широко открытой.

— Я остался совсем один. Вокруг бушевал шторм, бились ледяные волны. Рубашка примерзла к спине, мои товарищи исчезли из виду… И тут я увидел шлюпку.

Роджер выжидающе замолчал. Анна, не снимая с плеч теплой шали, протянула руки к огню.

— Хотите чаю? — ласково спросила Виктория. — Роджер, нам всем не терпится услышать твою историю, но надо как-то отогреть бедную Анну. Она так продрогла на кладбище!

— Спасибо, мне уже намного теплее. — От чая Анна отказываться не стала и с удовольствием взяла в озябшие руки хрупкую фарфоровую чашку.

Роджер прервал свой рассказ и неловко потыкал в камин кочергой. Над углями заплясало пламя.

— Что ж, — сказала Виктория, — продолжай.

Роджер сидел на корточках у камина, рассеянно сжимая кочергу большими обветренными руками.