– В этом случае я буду гораздо более осторожным. Но должен сказать, если бы Ваши слушатели могли видеть нагромождение сведений, поступающих от жандармерии ВВС, подвижной жандармерии, следственной жандармерии и передаваемых нами в Национальный центр космических исследований, – это волнует. Я думаю, что жандармы – серьезные люди. При составлении протокола жандармы ничего не делают кое-как. Будь один или два случая, можно было бы усомниться в их добросовестности. Но должен сказать, что имеется все-таки большое число разных отчетов жандармерии. Все это еще довольно фрагментарно. В заключение я думаю, что в деле НЛО нужно занять чрезвычайно открытую позицию. Нельзя сомневаться в правдивости свидетелей, которые, совершенно очевидно, искренни. Но в настоящий момент очень преждевременно делать выводы.

Интервью передавалось по Франс-Энтер 21 февраля 1974 г. в 20 час. 30 мин. Текст интервью помещен в книге: Jean-Claude Bourret, «La nouvelle vague des soucoupes volantes. Le dossier OVNI de France-Inter», Ed. France Empire, 1975.

Всем понятна ответственность министра – он должен быть осторожен, особенно в таком сложном вопросе, каким является вероятное посещение Земли неопознанными летающими объектами. Он и был осторожен. Но по пути извращения фактов не пошел. Что же мы узнали из интервью? Проблема НЛО не является, по словам министра, антинаучной. Наоборот, в подходе к ней нужно занять «чрезвычайно открытую позицию». Далее, Министерство вооруженных сил Франции располагает данными о наблюдениях неопознанных летающих объектов. Министр думает, что «Миражи» не преследовали неопознанные летающие объекты, но «есть некоторое количество радиолокационных наблюдений». Проблема НЛО должна изучаться Национальным центром космических исследований. Тем не менее НЛО интересует Национальную оборону. Жандармы выносят заключения о правдивости показаний очевидцев, наблюдавших посадки «тарелок» и маленьких гуманоидов. Министр не сомневается в добросовестности жандармов.

Если вы спросите меня, кого я считаю лучше информированным, М.Д. Дмитриева и его сторонников или Министра вооруженных сил Франции, то... Мне очень неудобно, но ничего не поделаешь, да простят меня отрицатели...

13 февраля 1979 г. Ж.-К. Буррэ был принят Директором национальной жандармерии господином Кошаром.

Буррэ. – Сейчас 1979 год. С каких пор национальная жандармерия сотрудничает в исследовании феномена НЛО, передавая свои отчеты в СНЭС (Национальный центр космических исследований)?

Кошар. – До моего прихода в жандармерию, то есть до 1973 года, мы уже имели некоторое количество рапортов, представленных нашим персоналом, зарегистрировавшим показания наших сограждан, констатировавших феномен неопознанных летающих объектов. Я считаю необходимым уточнить, что уже в конце 1973 года, просмотрев имевшиеся Рапорты, я счел необходимым, чтобы жандармы систематически описывали и регистрировали показания, касающиеся этого вопроса. Не имея предвзятых идей о феномене НЛО, я полагаю, что он неоспорим, ибо мы располагаем сотнями и сотнями показаний по всей территории. Для того, чтобы облегчить подход к проблеме для ученых, было необходимо, чтобы жандармерия высказала свою точку зрения.

Буррэ. – Были ли даны жандармам точные инструкции относительно этой проблемы?

Кошар. – Были даны очень точные инструкции. Я бы сказал даже что благодаря исследованию, сделанному уже давно одним капитаном жандармерии (капитаном Кервандалем), мы разработали точную анкету, чтобы жандармы могли иметь схему опроса. Насколько мне известно, в этой области мы являемся единственной страной, собирающей в рамках официального учреждения показания, касающиеся неопознанных летающих объектов.

...

Буррэ. – Как Ваши жандармы отреагировали на дополнительную работу?

Кошар. – Жандармам было рассказано об этой проблеме тем самым капитаном жандармерии, который первым понял возможности армии в сборе показаний.

Затем через газету жандармерии «Хроника Дирекции», которую я создал, я попытался объяснить им большой научный интерес, заключающийся в фиксации этих феноменов в виде протоколов. Через нашу газету мы привлекли их внимание к научным исследованиям, ведущимся сейчас ЖЭПАН (Группа по исследованию неопознанных аэрокосмических феноменов). Жандармы хорошо знают, что значительные научные исследования в этой области сделаны не только во Франции, но и за рубежом. Что касается меня (я говорю это со всей серьезностью), то я, бесспорно, скептик по натуре, но убежден в том, что феномен неопознанных летающих объектов представляет собой чрезвычайно важную научную загадку...

...

Буррэ. – Последний вопрос – личный. Господин Директор, каково Ваше отношение к проблеме неопознанных летающих объектов?

Кошар. – Вы задаете мне личный вопрос. Я отвечу только от своего имени. Должен Вам сказать, что я – большой скептик по натуре, но, несмотря на мой скептицизм, я обязан констатировать наличие феномена неопознанных летающих объектов.

Идет ли речь об обитаемых материальных объектах? Идет ли речь о других феноменах? Я не знаю. Загадка, поставленная в научном плане, очень велика. Лично я рад, что усилия жандармерии на местах способствуют серьезным научным исследованиям.

Относительно инопланетян скажу Вам сразу – может быть, потому что я слишком картезианец, слишком заземлен: поверю, когда увижу их.

Интервью помещено в книге Ж.-К. Буррэ «НЛО: говорит армия» (Jean-Claude Bourret, «OVNI: L'armee parle», Ed. France Empire, 1979).

И вот, 1 мая 1977 года при французском Национальном центре космических исследований (СНЭС) была создана Группа по исследованию неопознанных аэрокосмических феноменов (ЖЭПАН). Работа этой Группы оценивается Ученым советом, восемь членов которого предпочитают сохранять анонимность. В настоящее время работой ЖЭПАН руководит Алэн Эстерль, сменивший на этом посту Клода Поэра, бывшего во главе Группы со дня ее основания до октября 1978 года.

ЖЭПАН занимается анализом 15000 сообщений о наблюдениях, имеющихся в ее распоряжении (данные на середину 1979 г.). Разумеется, это не значит, что во всех сообщениях речь идет именно о неопознанных летающих объектах. «Примерно из 200 отчетов, получаемых ежегодно Группой от жандармерии, – уточняет А. Эстерль, – 20...25% классифицируются как НЛО».

Эти 20...25% свидетельствуют о повторении форм, цветов, маневров, они аналогичны по неожиданности появления объектов и по стремительности исчезновения. Статистический анализ этих наблюдений позволяет А. Эстерлю подчеркнуть «очень серьезное предположение о наличии физического компонента в наблюдавшихся феноменах».

После двух лет работы участвующие в работе Группы высказываются более категорично, чем А. Эстерль. По словам сотрудников Группы, они убеждены, что в основании абсолютного большинства наблюдений НЛО отмечается материальный феномен.

Сообщения свидетелей о так называемых «близких встречах третьего типа», упоминающие о наблюдении пассажиров НЛО, а иногда и о прямых контактах с ними, составляют очень маленький процент из числа всех сообщений. Радиоастроном Жан-Клод Рибс из Национального института астрономии и геофизики считает, что именно эти сообщения заслуживают самого тщательного изучения, потому что в этих случаях или свидетелю что-то мерещится, или совершенно очевидна истинность внеземной гипотезы.

ЖЭПАН сформировала мобильную группу, состоящую из различных специалистов, группу по выявлению следов посадок при помощи специальной аппаратуры, группу наблюдения при помощи радаров, находящихся в распоряжении ВВС. ЖЭПАН может также рассчитывать на помощь Оперативного центра ПВО в Таверни.

О результатах работы ЖЭПАН, содержащихся в пятитомном отчете, нам известно только по резюме, опубликованном в журнале, издаваемом центром Хайнека (1978, №10...11). Детальный анализ 11 французских случаев, данные наблюдений которых отличаются высокой надежностью, дал следующие результаты: один случай удалось отождествить, десять остались неопознанными. Самое тщательное изучение этих десяти случаев приводит членов группы ЖЭПАН к выводу, что за феноменом НЛО в целом стоит некая «летающая машина», технические характеристики которой находятся за пределами современных научных знаний. Компетентность членов группы ЖЭПАН, составлявших отчет по проделанной работе, может вызвать сомнение разве что у людей, страдающих врожденным или благоприобретенным самомнением.