Я двигалась к цели очень медленно, чтобы мое перемещение не было заметно - его мог выдать снег, покрывавший мою спину. Постепенно циркуляция в каждой третьей ноге автоматически прекращалась, чтобы сохранить температуру всего тела, но ползти вперед становилось все труднее, поскольку неподвижные ноги ужасно мешали. А заодно и служили напоминанием о том, что физиология данного вида реагирует на сильный холод одним веками проверенным способом - эйспан впадает в спячку. Так и будет, если я это допущу.
Ура, я на месте! Мои когти негромко стучали по металлической опорной ноге буксира. Носы эйспана, удачно расположенные в передней трети ног, и два более чувствительных места, находящиеся около задней части по физиологическим причинам - абсолютно бесполезным для меня, поскольку этот вид исчез, - уловили запах летучего углеводорода и еще легкую примесь мускуса.
"Так они защищают буксир от коррозии", - решила я, поскольку покрывать жиром космический корабль нет никакой необходимости.
Спустя мгновение стало ясно, что я оказалась не совсем права. Один из источников углеводорода уступил мне дорогу.
"Ну да, - сообразила я, остановившись на пару секунд, чтобы оценить информацию, которую получила через кольцо бездействующих в настоящий момент глаз. - Это же крысы".
Времени остановиться и перекусить у меня не было, хотя, должна признаться, маленькие существа пахли весьма привлекательно.
Корабль рядом с буксиром с близкого расстояния выглядел весьма потрепанным. Я заколебалась, позволив на мгновение врожденному отвращению эйспанов к ненадежным и небезопасным вещам взять верх над моей собственной уверенностью в том, что пробраться на борт, скорее всего, будет несложно. Что мне нужно сейчас?
Всего лишь корабль, готовый стартовать (если его команда не боится рисковать, значит, это меня тоже не должно останавливать), и отсутствие вопросов ко мне (если, конечно, удастся проникнуть на борт именно так, как я планировала, с этим никаких проблем не возникнет).
Я пробежала под стойками, потом скользнула между кабелями, втиснулась и едва пробралась между зажимами и весьма странно расположенным стабилизатором - иными словами, делала все, что могла, чтобы подняться вверх по боку корабля и остаться незамеченной для "Ригуса", находившегося, по моим представлениям, слишком близко. В какой-то момент мне пришлось выбраться на открытое место, однако я постаралась сделать эту часть пути максимально короткой и продвигалась вперед неравномерными рывками - насколько это возможно для эйспана. Исходила я из следующего предположения: крадущееся куда-то живое существо может быть замечено, в то время как быстрое перемещение, пауза и снова перемещение вполне сойдут за игры ветра со снегом. Во всяком случае, я на это рассчитывала.
Разумеется, корабль будет надежно закрыт, но я не сомневалась, что мне удастся обнаружить парочку работающих вентиляционных шахт. Владелец такого жалкого суденышка непременно воспользуется преимуществами, которые дает порт, где атмосфера ничего не стоит, а зимний воздух Ригеля II, который я с удовольствием вдохнула, был великолепного качества. Естественно, не исключена возможность, что команда состоит из существ, которые дышат не кислородом, но против этого имелся весомый аргумент: вряд ли такая развалюха стала бы садиться на планету, снабженную только самым необходимым оборудованием. Тем не менее данная мысль заставила меня замереть на месте, иными словами, мне пришлось обхватить тридцатью шестью парами ног распорку (при этом семнадцать онемевших пар безжизненно болтались в воздухе) и вывернуть шею, чтобы посмотреть на идентификационные знаки. Ничего нет, если не считать свежего шрама, оставленного, скорее всего, выстрелом из бластерной пушки, - он украшал брюхо корабля и, без сомнения, указывал на то, что корабль избегает безопасных мест.
Ха, все лучше и лучше! Зона военного конфликта не входила в мои планы, но и судно это не было военным. Больше всего оно походило на контрабандиста или, если быть более снисходительной к существам, с которыми я не была знакома, искателя приключений. Такие, как правило, предпочитают отправляться к Границе, а не во внутренние системы. А чем ближе к Границе, тем ближе к дому - и Эрш. Я вздрогнула не только потому, что ночь выдалась слишком холодной, и начала постепенно отцеплять пары ног от распорки, чтобы начать движение вверх по корпусу.
Вот и вентиляционная шахта, я нашла, куда проникает воздух.
"Точнее - воздух нашел меня", - подумала я с отвращением, когда мое покрытое чешуей брюхо с силой прижало к решетке.
Освободиться оказалось совсем непросто.
Какой отвратительный запах - похоже на гнилые фрукты и еще что-то... Вентиляционные отверстия располагались попарно на расстоянии около полуметра и шли двумя параллельными линиями, примерно метр длиной. Воздух, который выходил наружу, был не только вонючим, но еще и сырым. Вдоль вентиляционных отверстий уже образовалась толстая корка наледи, из-за которой, вполне возможно, будет задержан старт корабля - если дверцы не удастся как следует закрыть. Приглядевшись повнимательнее, я поняла, что здесь принято избавляться от таких проблем самым простым способом - дверцу несколько раз со всей силы захлопывали, пока в конце концов она не закрывалась достаточно плотно.
На самом деле конденсат послужит для меня отличным прикрытием, если возникнет необходимость превратиться в существо, которое сможет пробраться внутрь, несмотря на быстрый поток воздуха. Хотя Эрш неоднократно напоминала мне, что самым лучшим решением является консервативное: иными словами, если та форма, в которой ты находишься в данный момент, в состоянии справиться с проблемой, не стоит ее менять. Я решила поэкспериментировать с первыми шестью парами лап. Прижавшись к внешней части скользкой наледи, я вонзила острые, точно резцы, когти в замерзшую массу, стараясь удержаться на поверхности. Когда я оказалась в потоке воздуха, он скользил поверх моей гладкой спины, почти не мешая продвигаться вперед. Впрочем, я прекрасно понимала, что стоит мне хотя бы на мгновение выдернуть большую часть когтей, как меня сдует с корабля и я, скорее всего, окажусь прямо на "Ригусе". Я обнаружила, что могу еще глубже вонзить когти и, следовательно, надежнее удержаться на поверхности.
Какая вонь! Ригелю II совсем не понравится этот конкретный вклад в его окружающую среду. Время, когда включены вентиляционные приборы, - глубокой ночью, да еще в тот единственный день - точнее, ночь - в году, когда на постах никого нет, показалось мне не случайным. Впрочем, я порадовалась теплу, которое окутало мое тело и даже разбудило конечности, которые впали в спячку. Ветер завывал так громко, что сигнала тревоги - если бы машина его издала - все равно никто не услышал бы.
Внутренности шахты оказались такими же черными, как сердце налогового полицейского. Я продвигалась вперед очень медленно, сантиметр за сантиметром, меня вполне устраивало, что я не стою на месте, и в случае, если здесь установлена турбина или еще какое-нибудь архаическое устройство, есть риск потерять всего лишь кончик когтя.
Через несколько секунд, которые показались мне часами, я почувствовала, что когти самых задних лап выбрались изо льда и коснулись металлической поверхности вентиляционного отверстия. Испытав облегчение оттого, что камеры "Ригуса" меня теперь точно не обнаружат, я замерла на месте и распласталась по внутренней поверхности шахты. Мне пришлось сделать это из-за ее формы, а также силы течения воздуха, который постоянно пытался вышвырнуть меня, когда я неосторожно выставляла наружу даже самую крошечную часть своего тела. Я устроилась поудобнее и приготовилась ждать.
Неизвестно, как далеко тянется шахта. Некоторые виды разумных существ проектируют корабли так, чтобы каждый внутренний отсек представлял собой в некотором смысле отдельный организм, который мог бы в случае необходимости отделиться от главного корпуса и существовать автономно. Однако здесь пахло людьми, а они строят свои корабли без всяких сложностей.
