- Что ты имеешь в виду? - встревожился Рэджем.

- Тише! - предупредила я его. Почувствовав, что он немного расслабился, я продолжила: - Судя по тому, что ты мне сказал, краосиане уже помешали трем кораблям покинуть планету. Почему они должны отпустить ваш? Полагаю, Протарк собирается начать военные действия против вашего корабля.

"Воспользовавшись твоим телом в качестве наживки - или нет", - добавила я про себя.

Наступило молчание, потом он неожиданно резко ударил кулаком в ладонь другой руки.

- Я ничего не могу сделать! - Рэджем скорее обращался к самому себе, чем ко мне. - Командовать кораблем будет Кирн. У него есть опыт...

- Тебе, исследователь, лучше остальных должно быть известно, что жителей этого мира нельзя недооценивать, - напомнила я ему. - Предательство может победить даже самую развитую технологию. Представь, если Протарк скажет, что ты заболел, и потребует, боясь распространения болезни, чтобы на борт пустили медиков? Тогда капитан откроет воздушный шлюз, и ваш корабль станет уязвим. - Я помолчала для большего эффекта. - Они не должны использовать тебя в качестве ключа, ты обязан предупредить своих товарищей.

Короткий горестный смешок вырвался из горла моего невидимого товарища.

- Охотница, ты требуешь от меня невозможного. Я не специалист по приемам обороны, мне не одолеть стражников, и я не смогу вытащить нас отсюда. Я уважаю твою отвагу и зубы, но как далеко мы уйдем, прежде чем нас снова схватят или пристрелят? - От отчаяния и гнева его голос дрожал. Давай надеяться на то, что ты ошиблась. На "Ригусе" остались мои друзья, которые мне дороже жизни. Но я ничего не могу для них сделать, только молиться о том, чтобы они улетели и оставили меня здесь.

Мне ужасно захотелось завыть. Разумеется, я с самого начала знала, что окажусь в весьма неприятной ситуации, но до настоящего момента отказывалась в этом себе признаться. Мое горе было бы искренним, если бы краосиане убили Рэджема, но я сумела бы смириться с его смертью. Работа, которую он выполнял на планете, предполагала самое разнообразное развитие событий и даже наличие опасности. Но я не могла допустить, чтобы погибли ни в чем не повинные разумные существа, находящиеся на борту корабля. Значит, он должен их предупредить, а мне следует позаботиться о том, чтобы ему представилась такая возможность.

"Но не более того", - мысленно пообещала я Эрш.

- Я была с тобой не совсем честна, исследователь Рэджем, - быстро проговорила я, почти радуясь тому, что приняла решение действовать.

- В каком смысле? - резко спросил он. Спрыгнув на пол, я попыталась сосредоточиться и не потерять контроль над циклом. Вспышка и грохот взрыва могут травмировать Рэджема и привлечь внимание краосиан.

- Я не ланиварианка, как ты предполагал, и... принадлежу к другому народу. Приготовься действовать очень быстро. Через пару минут дверь откроется, и тебе придется противостоять стражнику - вне зависимости от того, что ты увидишь.

Он ничего мне не ответил, вне всякого сомнения, размышляя над состоянием моего рассудка. Вывод явно был неутешителен - колбаски начинили каким-нибудь наркотиком.

Сосредоточившись на предстоящей задаче и заставив себя не думать о том, что я не одна - впрочем, человек все равно ничего не увидит, поскольку в камере царит мрак, - я порылась в памяти, пытаясь отыскать подходящий образ. Как всегда, нашлись вполне определенные ограничения. Следовало помнить об окружающей среде, но, что еще важнее, - правильно оценить массу Паутины, чтобы без промедления вернуться в привычный внешний облик, причем так, чтобы никто ничего не заметил. Есть!

Процесс произошел мгновенно, словно вспышка молнии. Я испытала настоящее облегчение, получив возможность выпустить на волю молекулярную энергию, которую столько времени сдерживала, чтобы оставаться в образе ланиварианки. Новое обличье удалось обрести так быстро, что Рэджем ничего не заметил бы, даже если бы горел свет.

Нельзя терять ни минуты, - сказала я себе и посмотрела на человека. Благодаря новому восприятию мира - в гораздо более широком спектре, чем просто свет, - я обнаружила, что его окружает сияние. Вид у него был озадаченный, одна рука замерла в воздухе, словно он потянулся ко мне, но тут же передумал. В другой Рэджем держал пустой кувшин; более подходящего оружия в нашей камере не оказалось. Хорошо, что внутри царил мрак, - ради него и ради меня.

Я поплыла к двери и приступила к процессу проникновения через щели и углубления. Нижняя часть моего тела двигалась быстрее, поскольку между полом и деревянной дверью оказалось вполне достаточно места. И вот я уже в коридоре. Пусто, никого нет поблизости - это даже лучше, чем я надеялась. Я изгнала из своего тела вкус грязи, масла и сырого дерева и растеклась по полу аморфной массой, а затем освободилась от своей новой формы и снова приняла облик ланиварианки.

- Ключи были в замке, - сообщила я Рэджему, открыв дверь.

Он щурился от яркого света, но с явным облегчением принял новость об отсутствии охраны. Я помчалась вперед - снова на четырех лапах.

- Скорее!

Я не стала говорить Рэджему, что дверь была самой легкой частью в нашем предприятии.

Мы мчались по безмолвным коридорам мимо закрытых дверей камер. Впрочем, мне показалось, что привидения были в них единственными жильцами. Либо в Саддмусале нет особой нужды в тюрьме, либо нам предоставили самую просторную и незаселенную ее часть. Второе предположение показалось мне более убедительным. Терлик наверняка хотел, чтобы известие о том, что в его тюрьме находится инопланетянин, не вышло за ее стены и осталось в секрете.

- Кажется, нас привели с этой стороны, - запротестовал Рэджем и даже замедлил шаг, когда мы приблизились к пересечению двух коридоров.

Я зарычала и, не останавливаясь, продолжила бег, придерживаясь максимально возможной для своего спутника скорости и выбирая коридоры, которые уходили вверх. Человек не ошибся, но стоило ли попадать прямо в руки тем, кто нас сюда доставил?

Наконец я остановилась под темным прямоугольником в потолке одного из залов. В старых районах Саддмусала полно таких вентиляционных труб, очевидно построенных для того, чтобы внутрь домов поступал воздух во время жаркого лета. Вот через нее мы и выберемся наружу.

Рэджем задумчиво изучал взглядом прямоугольник.

- А я думал, сейчас утро.

- Утро очень скоро наступит, - пробормотала я. Меня занимало другое: нет ли погони? Я не забыла о наблюдении, которое велось за нашей камерой. Ты сможешь залезть наверх?

В каменной стене имелись небольшие углубления, которые позволяли это сделать. Впрочем, труба была узкой, а эти "ступени" - маленькими.

Рэджем снял кожаные ботинки, которые его заставили надеть вместо собственных. Я заметила, что у него покраснели пальцы ног - очевидно, обувь была не слишком удобной.

- Я справлюсь, если ты справишься, - пообещал он.

- Тогда я полезу первой, - сказала я и выпрямилась во весь рост.

Нам представилась возможность добраться до свежего воздуха, поэтому увидит нас кто-нибудь или нет, не имело значения. Более того, удивление, которое они испытают, прежде чем выстрелить, даст нам несколько дополнительных секунд. Я подпрыгнула, чтобы ухватиться за металлический край, предназначенный для того, чтобы удерживать приставную лестницу, а вовсе не затем, чтобы за него кто-нибудь цеплялся. Рэджем мне помог, подтолкнув вперед. Человек оказался достаточно сильным - или им двигало отчаяние - и смог с разбега подпрыгнуть и схватиться за край, когда я поползла вверх.

На полпути - Эрш, труба оказалась длиннее, чем казалась на первый взгляд! - я остановилась, чтобы немного отдохнуть. Рэджем последовал моему примеру. Я прислушивалась к его ровному дыханию, и спокойствие человека придавало мне силы.

- Уже недалеко, Рэджем, - задыхаясь, проговорила я. - Приготовься. Возможно, они ждут нас наверху.