Два офицера подскочили, несмотря на опьянение. Сели на мешках, заспанно протирая глаза. Тирану снял шлем и тряхнул своими длинными черными волосами. Потом сбросил на пол белый плащ, чтобы дети людей увидели его лакированный черный доспех.

— Князь Жнецов приветствует вас, обреченные на смерть.

Он присел на корточки, схватил закованной в броню рукою рапиры и кинжалы и швырнул их через стол, стоявший в центре большой комнаты.

— Ну же, давайте потанцуем.

Пустые бутылки попадали со стола и разлетелись на куски. Проснулись остальные воины, и по их лицам Тирану видел, как они моментально трезвели, когда понимали, кто находится в комнате.

Масляная лампа тоже упала со стола и разбилась. Вверх ударили желто-оранжевые языки пламени.

Дородный парень с рыжей окладистой бородой первым поднял рапиру.

— Ну же, вы, мямли. Нас восьмеро! Эльфийский ублюдок еще пожалеет о том, что пришел сюда!

Тирану вынул из ножен рапиру и резко отсалютовал. Потом переступил через пылающие осколки. Слегка пригнувшись, он провел прямой выпад, направленный на говорившего. Рыжебородый поднял рапиру, чтобы отвести удар, но действовал слишком медленно. Стальное острие рапиры пробило его резцы. Тирану проделал легкий поворот запястьем и отвел клинок назад.

Рыцарь выплюнул осколки зубов и свой разрезанный язык вместе с потоком крови.

— Убивать нас — это одно, сын человеческий, но я не потерплю, чтобы ты оскорблял мою мать, называя ее шлюхой, которая рожает ублюдков. Это неоригинально, просто еще один признак плохого стиля! — Танцующим движением он ушел от удара и ударил нападающего гардой рапиры по лицу.

Теперь все офицеры были вооружены. Тирану позабавило, что девушка залезла в остывший камин. Она что, попытается взобраться по нему наверх? Как глупо пытаться залезть на крышу дома, который уже совсем скоро будет гореть ярким пламенем!

Тирану пинком отправил часть горящих осколков в солому постелей. Мешки вспыхнули почти мгновенно. Затем эльф отбросил в сторону бутылку, которой запустил в него один из офицеров. Сталь со звоном ударила о сталь, когда на него напали одновременно три человека. Наконец-то им удалось хоть немного согласовать свои действия.

Удар закованным в броню локтем разбил кому-то челюсть. Тирану немного отпрянул назад, к двери. Пламя поднялось уже в человеческий рост. Скоро оно достигнет тростниковой крыши. И лучше подготовить пути к отступлению.

Краем глаза эльф увидел, как молодой светловолосый воин вынул из-за широкого пояса пистолет. Правой рукой взял его на мушку. Князь выбил клинок из руки одного из фехтовальщиков, атаковавших его, схватил его за руку и притянул к себе. В тот же миг из дула пистолета вырвалось пламя. Хотя пуля не пробила тело рыцаря, которым он воспользовался, как живым щитом, сила удара отбросила Тирану назад. Он ударился, врезавшись в дверь.

Слегка покачиваясь, эльф ухватился за полку, на которой лежали пистолеты с поворотным затвором. На это оружие Эмерелль наложила запрет. Ни одно дитя альвов не должно было использовать их, потому что от них несло духом Девантара, однако Тирану давно чувствовал, что ему хочется хоть раз выстрелить из пистолета. Прицелился поверх ствола в светловолосого воина. Спусковой крючок… Тирану был поражен сильной отдачей оружия. Его пуля попала юному рыцарю в горло. Кровь забрызгала стену позади него, тело парня обмякло.

Бросив тяжелый пистолет в лицо нападающему, Тирану проткнул следующему плечо. Эльф решил про себя, что убивать этим оружием слишком просто. При превосходящем числе фехтовальщики людей могут быть очень и очень опасны. Подвергать себя опасности и выживать и составляло всю прелесть битвы.

Пламя жадными языками лизало низ покрытой тростником крыши. Воздух наполнился дымом. Все отчаяннее становились атаки выживших, чтобы протиснуться мимо него к двери. Раз за разом отбрасывал их Тирану. Он не хотел убивать. Время от времени он пронзал кому-нибудь колено или одним ударом перерезал связки на ногах. Все они должны погибнуть здесь, в доме. Быстрая смерть от холодной стали слишком легка. Человеческое отродье!

От дыма Тирану пекло глаза, слезы бежали по его щекам. Пришло время отступать. А двери он забаррикадирует.

Удар клинка прошел очень близко от его лица. Нужно торопиться. Клинок снова устремился вперед. Он был сделан хорошо… слишком хорошо! Тирану смахнул с глаз слезы. Изогнутая гарда рапиры, стилизованная голова волка, образовывавшая головку эфеса… Это оружие было создано не человеческой рукой. Ему уже доводилось видеть его!

Тирану пригнулся, уходя от нового выпада. Схватил парня за штанину и потащил к себе. Противник не сдавался. Они были слишком близко друг к другу, чтобы использовать длинный клинок в качестве оружия. Вместо этого он попытался разбить лицо Тирану гардой.

Эльф отбросил свою рапиру, вынул короткий кинжал и нанес рыцарю удар в подмышку, так что его рука безвольно обвисла, как у марионетки, которой обрезали нити.

— Откуда у тебя это оружие? Скажи мне, и будешь жить. — Тирану вытащил офицера за двери.

Крыша уже горела. В воздухе плясали тысячи искр. Раненые кашляли, а в лагере кипела кровавая битва. Жнецы Тирану прокрались прямо в центр спящего войска. Опрокидывали длинными копьями солдат и морских пехотинцев, безжалостно преследовали беглецов. Они не должны позволить людям опомниться. Только тогда рыцари не заметят, что число нападающих ничтожно мало.

Горящие факелы полетели на борта кораблей. Бешеный барабанный бой должен был призвать рыцарей к оружию, но как только где-то образовывалась хоть маленькая группа, Жнецы устремлялись туда.

— Откуда у тебя это оружие? — снова набросился на пленника Тирану. — Лучше скажи сразу! Я узнаю это в любом случае, но если ты сейчас промолчишь, то придется тебе узнать, сколько лишнего мяса можно срезать с человека, чтобы он при этом не умер. — Он приставил клинок своего кинжала к паху. — Начну я вот отсюда.

— Мне кажется, что ты слишком плохо знаешь меня, чтобы судить об этом, солдат. — У офицера были ясные серые глаза. Он сражался храбро. Хотя он был не способен поднять правую руку и кровь ручьями стекала вниз, он все еще крепко сжимал рукоять рапиры. — Я всего лишь поднял оружие. Оно было среди рапир, которыми ты швырнул в нас.

— А кто его хозяин?

— Кончай со мной, эльф, но не делай из меня предателя.

Тирану вынул рапиру из обессилевших пальцев. Ткнул волчьей головой прямо в лицо офицеру.

— Ты знаешь, что это оружие было создано не вами, жалкими людишками.

Офицер скривился от боли, но улыбнулся.

— Н-да, иногда некоторых из вас тоже ловят, эльф. К рапире прилагался еще великолепный охотничий нож. Немного тяжеловат, чтобы отразить хороший кортик, но, тем не менее, продавать его мой друг не хотел.

Краем глаза Тирану заметил движение. В него прицелился молодой солдат с аркебузой. Он швырнул рапиру. Оружие попало стрелку прямо в грудь. Еще миг он, покачиваясь, держался на ногах, пытался навестись на цель. Дважды… А потом рухнул на колени.

Эльфийский князь вонзил офицеру кортик под коленную чашечку.

— Это просто для того, чтобы ты не убежал.

Пригнувшись, он метнулся к мальчику. Он не очень хорошо разбирался в людях, но у аркебузира почти не было усов. Вероятно, ему и двадцати не было. Но из его шлема торчали зеленые перья ветерана. Тирану покачал головой. Как дешев этот титул среди людей! Затем он вынул рапиру из груди юного солдата.

А битва в лагере тем временем продолжалась. Большая часть людей бежала в лес. Лишь один словно заговоренный отряд оказывал сопротивление: пикинеры, которые, пригнувшись, опирали свои длинные копья на отставленную назад левую ногу и таким образом образовывали кольцо, чтобы лучше защищаться от конников. В центре круга стояли аркебузиры, стрелявшие через головы пикинеров. У всех у них на высоких шлемах и широкополых шляпах были зеленые перья. Возможно, он все же недооценил их. Их сопротивление начинало стоить крови его Жнецам. Резня закончилась. Этот отряд они так просто не сметут.