— Что? — одновременно спросили Флорес и Тамар.

— Я не знаю точно. Движение. Возможно, человека. Я не уверен, ведь там, наверху, все в тумане.

— Сцилас! — воскликнул Тамар и чертыхнулся. — Он угадал, куда мы повернем.

— Что с некоторых пор не так сложно сделать. Ведь мы все города обходили с левой стороны, — заявила Флорес. — Но неужели ты в самом деле думаешь, что это его рук дело? Возможно, это обычный оползень. Возможно, Сарган просто увидел обычного дикого муфлона.

— Я нутром это чувствую, — мрачно возразил Тамар и посмотрел на склон, который снова спокойно лежал перед ними.

— В любом случае, теперь мы не сможем здесь подняться в Мардев, — констатировала Флорес. — По крайней мере, не с лошадями и обозами.

— Нет. Нам нужно будет подняться в другом месте. Но нам нужно выслать наверх лазутчиков, которые будут высматривать солдат Сциласа. Я не хочу еще раз пережить такую неожиданность.

— Если это были воины Сциласа, почему тогда они не дождались, когда нас будет больше на дорожке? Ведь они могли под каменной лавиной похоронить пол-армии!

— Возможно, они узнали вас, марчег, и не захотели упускать такой возможности, — предположил Сарган. — Или они просто хотели сделать так, чтобы этот подъем точно стал непроходимым, и не полагаться на то, что первая попытка удастся.

— Эти размышления ни к чему не приведут. Уже сегодня вечером я разошлю лазутчиков. Если это были люди Сциласа, то я хочу получить их головы. Но сейчас необходимо возвращаться в лагерь. Нам нужно проложить новый маршрут.

Они вместе вернулись в лагерь, где основная часть войска уже занималась установкой палаток.

Уже стемнело, когда Сарган, вымывшийся и переодевшийся, приблизился к шатру Тамара. И хотя на военных советах он ничего не терял, это мало заботило дирийца. На этих собраниях решалась судьба страны, а вместе с этим и успех или неудача Саргана. Насколько он мог оценить положение, в войне наступил критический момент. «Одна ошибка, и Сцилас может одним ударом уничтожить всю управляющую верхушку своих врагов. От этого больше никогда не оправятся ни масриды, ни влахаки».

Он слышал, как позади него тяжело ступал в грязи Балаос. Дождь играл тихую песню на доспехах силка, который, однако, безропотно переносил как эту неприятность, так и все остальные. Сарган простил его за то, что он стал у него на пути. Наверное, Балаос и вправду был заинтересован в его благополучии и не был шпионом врагов.

Через вход в большой шатер пробивался теплый заманчивый свет, и Сарган ускорил шаги. Однако прежде, чем он смог зайти, под навесом на его пути встала охранница. Осторожно, чтобы не намокнуть, дириец отодвинул капюшон немного назад, чтобы стало видно его лицо.

— Ты? — удивленно спросила охранница.

Ее лицо было в тени, а свет из шатра ослеплял Саргана, так что он не мог узнать ее.

— Прости, — попросил дириец и сощурил глаза.

Белые волосы свидетельствовали о том, что это была масридка. Она немного повернула голову. Свет осветил лицо и резко оттенил. Прошло несколько мгновений, прежде чем Сарган узнал ее:

— Маиска!

— А ты… Вы — Сарган, писарь из Дирийской империи.

— У меня был небольшой скачок в карьере, — честно ответил Сарган, когда вспомнил о том, как в прошлом году он обманул эту молодую женщину в вопросе своей профессии.

На него нахлынули воспоминания о ночах, проведенных вместе. Маиска всегда знала, чего хотела. С трудом ему удалось подавить усмешку.

— Тогда ваши рыжие волосы действительно принесли вам удачу.

— А ты от караула у ворот в Турдуе поднялась до личной охраны марчега? Возможно, мои рыжие волосы принесли удачу нам двоим? — ответил Сарган и подмигнул юной масридке.

— Я не хочу задерживать вас, господин.

— О, ты меня не задерживаешь. Ну, разве что совсем немного, — признался Сарган. — Возможно, мы сможем продолжить наш разговор, когда собрание закончится.

С вежливым поклоном воительница отошла в сторону и склонила голову, в то время как Сарган прошел в шатер. «Наверное, Балаоса хватит удар, если я встречусь с масридкой, — со вздохом подумал дириец. — Постоянная личная охрана делает флирт невозможным». Неожиданно ему в голову пришла мысль, что, возможно, это не враги дали ему в поездку Балаоса, а его жены.

— Неужели трудности пути такие тяжкие, Сарган? — язвительно спросила Флорес и подняла кубок в знак приветствия.

— Что?

— Ваш вздох. Такой глубокий и долгий, как будто вам приходится нести все тяготы этого мира.

— Нет. Мне приходится терпеть только погоду во Влахкисе. Хотя иной философ сказал бы, что было бы проще взять на себя все заботы, чем еще один день переносить этот океан, низвергающийся с неба, который вы называете просто дождем.

— Я могу подарить вам свой плащ, легат, — холодно ответил Тамар.

Марчег сидел на простом табурете и держал карту на коленях. Он нахмурил лоб и напряженно смотрел на расписанный пергамент. «Он не переносит меня, — весело подумал Сарган. — Он пытается скрыть это, но у него не очень хорошо получается».

— Нет, спасибо. Мой господин, Золотой император, обеспечивает меня всем, что мне нужно. Но ваше предложение, естественно, делает мне честь, марчег Бекезар.

Масрид озадаченно посмотрел на него, но Сарган улыбнулся обезоруживающей улыбкой.

— А где другие члены совета? — спросил дириец и снова движением руки отослал Балаоса из шатра.

— Мы созовем их немного позднее, — пробормотал Тамар, и Флорес объяснила, показав глазами на масрида:

— Мы хотели сначала посмотреть, какие возможности у нас остались. Тогда совет продлится не так долго.

— Очень разумно. И?

Теперь была очередь влахаки вздохнуть.

— Собственно, есть только два пути: запад и восток. Мимо Полеамта или мимо бывшего монастыря Стариг Яцек.

— О возвращении речь не идет, да? — на всякий случай уточнил дириец.

О монастыре у него сохранились неприятные воспоминания. Там он попал в руки Цорпада, который оказался неимоверно тяжелым хозяином.

— Нет, ведь тогда мы попадем прямо в руки Сциласа. Мы должны добраться до Мардева. Но независимо от того, куда мы пойдем, мы даем марчегу Ласцлару возможность подойти к нам на опасно близкое расстояние. Полеамт находится на западе, но, чтобы добраться до дороги на Полеамт, нам нужно где-то полдня маршировать назад. Тогда. Сцилас будет на расстоянии меньше одного дня. Достаточно близко, чтобы напасть на нас.

— А восток?

— Туда не ведет никакая дорога, есть только одна или две старые, наполовину заросшие. Нам придется продвигаться по трудной местности, да еще с обозными повозками.

— Но такие же проблемы будут и у Сциласа, не так ли?

— Да, — наконец подключился к разговору Тамар. — Поэтому восток представляется нам лучшей возможностью.

Сарган вопрошающе посмотрел на Флорес, которая медленно кивнула.

— Вероятно. Пока Сцилас заметит, что мы поменяли направление, мы уже будем в Мардеве.

— Ты сомневаешься, — констатировал Сарган, увидев обеспокоенное выражение лица Флорес.

При таком фамильярном обращении Тамар еще больше помрачнел. «Ах, так вот в чем здесь дело! — понял Сарган. — Он воспринял мое предложение Флорес серьезнее, чем я сам». Он злорадно вздумал назвать влахаку еще каким-нибудь ласкательным именем, но потом решил не делать этого. «Все же мне не хотелось бы познакомиться с секирой молодого, но такого горячего человека».

— Нам нужно будет пересекать дикую местность без дороги, — тем временем объяснила влахака. — Но с севера прямо к брошенному монастырю ведет дорога. Если Сцилас пойдет по ней…

— Если он знает, куда мы хотим, то он может просто отрезать нам путь, не важно, куда мы повернем, — взорвался Тамар.

Он посмотрел на Флорес и Саргана, затем снова откинулся назад и потер виски.

— Мы можем только надеяться, что будем достаточно быстры.

— Но если оползень был делом рук Сциласа…

Саргану не нужно было заканчивать предложение. Лавина заблокировала им прямой путь; теперь армия должна была искать другую возможность попасть в Мардев. Возможно, Сцилас как раз это и планировал.