— Анда, — еле слышно ответил лазутчик.

Турк чертыхнулся и осторожно огляделся. Хотя некоторые из троллей еще смотрели на них, но большинство уже спали.

— Приведи меня к нему, — приказал он и поднялся.

Висиния тоже встала.

— Я пойду с вами, — решительно заявила влахака.

Мгновение большой тролль колебался, но потом кивнул. Они последовали за лазутчиком в туннель. Хотя Висиния и взяла с собой немного светящегося лишайника, ей с большим трудом удавалось различать мрачные окрестности. Даже в сопровождении двух троллей она не чувствовала себя в безопасности. До сих пор она всегда была в сопровождении всего племени. Теперь с ней были только Турк и лазутчик. На влахаку надвинулась неуверенность. Слишком много было опасностей глубоко под землей, слишком легко могло произойти что угодно.

Путь был не очень близок, но в конце концов они добрались до места, где туннель расширялся. За острым выступом скалы Висиния разглядела силуэт; это был тролль, который оперся на стену. Когда она подошла ближе, то увидела ужасные ранения, которые были нанесены троллю. Его кожа во многих местах была просто разорвана, и в ней остались глубокие бороздки.

— Ты позаботился о его ранах? — спросил Турк.

Лазутчик покачал головой.

— Слишком много, — пробормотал он, прежде чем пошел дальше вперед на охрану подхода к этому месту.

Висиния увидела, что он был прав. Раны были глубокими, и на полу растеклись целые лужи крови.

— Как тебя зовут? — спросил Турк, наклонившись к умирающему.

— Ремм.

Глаза тролля блуждали, словно он искал того, кто обращался к нему, хотя Турк был прямо перед ним.

— Что случилось, Ремм?

— Анда… ее тролли нашли нас.

— Где Пард?

— Ушел глубже. В расщелины. Совсем близко к биению сердца.

Тут Ремм начал задыхаться и сплевывать кровь. Тролль оскалил зубы в ужасной улыбке.

— Они порядком меня потрепали. А потом просто оставили лежать, словно проклятых карликов.

— Сколько вас еще осталось? — спросил Турк, не обращая внимания на сказанное.

— Четверо или пятеро, — кашляя сказал Ремм, — а еще эльф и человек.

— Человек? — удивленно переспросила Висиния. — Здесь?

— Человек — хареег Друана.

Висиния подскочила вперед и опустилась на колени перед раненым троллем.

— Стен? Ты имеешь в виду Стена?

Но веки Ремма дрогнули, дыхание ускорилось. Затем послышался последний отчаянный выдох, и наступила тишина.

— Нет! Скажи мне! Ты имеешь в виду Стена? — прокричала Висиния мертвому троллю. — Ты должен сказать мне это!

Она схватила голову, которая безжизненно склонилась на бок, но Турк, схватив за руку, оттащил ее.

— Он больше ничего не скажет. Он снова ушел в биение сердца. Пойдем.

Голос большого тролля не допускал возражений. Мысли Висинии заметались. Стен здесь, внизу. Ищет ли он меня? Откуда он знает, что я здесь? Почему он с Пардом? Это Друан привел его? Как мне его найти? Однако все эти вопросы остались без ответа, а они тем временем возвращались в пещеру, где сейчас отдыхало племя Турка.

— Просыпайтесь! — бесцеремонно заревел Турк. — Все охотники идут со мной!

— Куда? — спросил Драк, который подскочил на ноги и теперь лихорадочно оглядывался.

— Анда охотится на племя Парда. Мы будем искать их.

Бормотание наполнило пещеру, когда тролли принялись обсуждать эту новость.

— Я беру с собой лазутчиков, Шляйхера и Каса. Драк, ты остаешься здесь и ведешь остальных. Осторожно следуйте за нами. В туннеле лежит мясо, возьмите его с собой.

Не успела Висиния опомниться, как группа охотников уже собралась.

— Я иду с вами, — крикнула влахака.

Но Турк покачал своей огромной головой.

— Нет, слишком опасно. И нам нужно быстро двигаться, ты будешь только задерживать нас.

— Я должна пойти с вами, — объяснила Висиния. — Стен тут внизу. Я должна…

— Нет, Ви-си-ни-я, — твердо ответил Турк, произнеся ее имя по слогам. — На этот раз — нет.

После этих слов он развернулся и быстро побежал в туннель, а за ним его охотники. Висиния тоже хотела последовать за ним, но Драк преградил ей путь.

«Стен, что мне теперь делать?» — в отчаянии подумала влахака, но не смогла придумать никакого ответа.

Несмотря на плохую погоду и суровые условия, Сарган был рад лагерной жизни.

Флорес и Тамар приказали увеличить темп, чтобы их войско добралось до Мардева раньше Сциласа. Постоянный дождь и жесткая задача, поставленная на день, подавляли настроение воинов. По вечерам они изнуренные падали на свои лежанки, а по утрам снова выползали из укрытия бледные и дрожащие. Но так как Сарган скакал на лошади, то быстрые марши не сильно утомляли его.

Пока он ехал рядом с колонной в сопровождении своей охраны, то видел масридов и влахаков, которые топали вперед с пустыми глазами. Солдаты пытались защититься от дождя, как кто только мог, но влага проникала сквозь плащи, стекала по доспехам и затекала в сапоги.

Марширующие превращали дорогу в глубокую грязь, в которой вязли сапоги, а достать их можно было только с большим трудом. Обозы то и дело застревали, их колеса настолько глубоко увязали под весом груза в этой грязи, что их приходилось выталкивать с помощью воинов. Каждый шаг был усилием, борьбой против стихий.

Всеобщая усталость подавила даже тлеющие раздоры между влахаками и масридами; с момента прибытия Саргана в лагере не было никаких происшествий. Но за это природа теперь требовала свою цену: все больше и больше солдат кашляло и страдало от лихорадки. Колонна больных, которая маршировала посередине, росла с каждым днем. Точно так же, как и каждый день, вырывали все большие ямы, чтобы похоронить умерших. «Через Влахкис тянется цепочка могил, — подумал дириец. — Раненые, больные, слабые. Отцы, сестры, сыновья, друзья. Всех их унесла война, даже если для этого никому не пришлось размахивать мечом».

Прищелкнув языком, Сарган ускорил бег кобылы и поскакал мимо длинных рядов измученной армии. Разбрызгивая грязь, дириец присоединился к всадникам, которые ехали в голове колонны.

Марчег Бекезар был завернут в вощеный плащ и сидел на своем жеребце выпрямившись, хотя дождь и стекал с него потоками. «Юный марчег хочет быть примером для своих людей, — понял Сарган. — При такой погоде это не очень-то весело». Дириец уже не раз задавался вопросом, каково было сейчас чувствовать себя на месте масридского дворянина, правление которого началось с потери родного города. «При этом он держится довольно хорошо. Если он еще научится обуздывать свою неукротимую гордость, то, возможно, из него получится приемлемый властитель».

И только когда Сарган добрался до Тамара, он снизил темп и повел свою лошадь рядом с жеребцом марчега.

— А, достопочтимый легат, — поприветствовал его масрид и смахнул несколько капель дождя со лба.

— Как вы думаете, долго еще? — спросил дириец.

Его взгляд скользнул по Соркатам, которые возвышались уже прямо перед ними. Верхушки гор исчезали в низких облаках, покрывающих все небо. Серые края гор также таяли за серыми облаками. Вероятно, в Мардеве сейчас был густой туман.

— Мы должны еще сегодня добраться до гор. Но раньше завтрашнего дня начать подъем не удастся. Нам придется разбить лагерь у подножья горы.

— С повозками эта дорога будет очень трудной, — высказал свои соображения Сарган.

— Местность там скалистая. По крайней мере, больше не будет этой проклятой грязи. Но будет трудно, да.

Дириец задумчиво оглянулся через плечо. Солдаты не производили впечатления, что смогут преодолеть еще один отрезок тяжелого пути. Более того, Саргану казалось, что большинство из них были готовы упасть на землю прямо здесь.

— Мы сейчас немного проскачем вперед и разведаем дорогу, — продолжил Тамар. — Вы хотите сопровождать нас, достопочтимый посланник?

— Почему нет? День был достаточно однообразным, так что я уже прямо истосковался по разнообразию.