Сразу после Русско-японской войны пулеметы нашли и новое применение — на «внутреннем фронте». Размах революционных выступлений, вспышки недовольства, поднявший голову «сепаратизм окраин» превосходили возможности полиции и Корпуса жандармов, и правительство привлекало к их подавлению войска.

Газета «Новое время», например, так освещала эпизоды Декабрьского вооруженного восстания в Москве: «МОСКВА, 7 декабря. „Сегодня в Москве осуществилась всеобщая политическая забастовка, объявленная накануне Советом рабочих депутатов… Уже принят целый ряд предохранительных мер, и войскам приказано быть наготове. В манеже расположены кавалерия и пулеметы. По всему городу разъезжают патрули… 10 декабря. Сегодня революционное движение сосредотачивается главным образом на Тверской улице между Страстной площадью и Старыми Триумфальными воротами. Тут раздаются выстрелы орудий и пулеметов… 16 декабря (4 ч. 50 м. дня). Сегодня отправлен отряд с артиллерией и пулеметами для подавления восстания на станциях Перово и Люберцы Казанской дороги. Московский вокзал Казанской дороги занят Семеновским полком. В Москву прибыли новые воинские части“».

Применять пулеметы приходилось не только в Москве против рабочих дружин или в Кронштадте против моряков. То же «Новое время» сообщало: «АСХАБАД, 2 декабря с.г. Сегодня для восстановления движения на Среднеазиатской дороге из Асхабада вышли казаки с пулеметами в Кизил-Арват и Мерв». Газета «Русское слово»: «МИТАВА, 11 февраля. Усмирение обширной Дондангенской волости закончено, и отряд возвращается, оставив здесь для наблюдения эскадрон смоленских драгун и одну роту с двумя пулеметами». «Русское слово» за 5 июня 1906 г.: «В Царское Село доставлено 70 тысяч боевых патронов для пулеметной команды, которые предписано теперь не расходовать и беречь на случай забастовки и проч.» (в Царском Селе размещалась лейб-гвардии пулеметная команда).

Только за десять месяцев 1906 года войска призывались гражданскими властями 2330 раз, причем в 158 случаях применялось оружие — в основном, конечно, винтовки. Расчеты пулеметов обязательно включали и в состав рассылаемых по стране «карательных поездов». Ну и, разумеется, широко применяли казаков, которым в результате приходилось всерьез опасаться нападений на свои станицы. Военный Совет 3 февраля 1906 г. решил «отпустить Донскому казачьему войску 60 пулеметов Мадсена… для самообороны станиц».

Не меньшую тревогу испытывали и владельцы крупных имений, которые даже начали формировать «военные команды» и испрашивали оружие с военных складов. Предводитель московского дворянства князь Трубецкой даже закупил у военного министерства «для охраны имения в Херсонской губернии» ружье-пулемет «Мадсен» с патронами. Корреспондент «Русского слова» сообщал из Тулы 11 февраля 1905 г. о некоем помещике, который «ходатайствует о разрешении приобрести два пулемета».

Пулеметы вместе с другим оружием иногда захватывались рабочими боевыми отрядами у правительственных войск — один пулемет, например, захватил «шуйский отряд» М.В. Фрунзе, — но здесь редко встречались люди, знакомые с относительно новым пулеметным делом. Пулеметы и просто воровали. Б.М. Шапошников вспоминает, как в ноябре 1905 г. пропали все 8 пулеметов 2-й пулеметной роты 1-й Туркестанской стрелковой бригады: «Лишь через несколько недель один пристав узнал, что пулеметы зарыты за городом». Газета «Русское слово» сообщала, что в начале декабря 1906 года в Севастополе «сыскной полиции удалось напасть на след похищенного недавно с судов эскадры оружия (пулеметов, винтовок и прочего). Проследив подозрительных лиц, чины полиции нашли похищенное оружие в пещерах Инкерманского монастыря. В связи с этим арестовано несколько лиц». Так что это оружие в боевых столкновениях не применялось. Интересно, однако, такое замечание В.И. Ленина в статье «Уроки Московского восстания»: «Японская война выдвинула ручную гранату. Оружейная фабрика выпустила на рынок автоматическое ружье. И та, и другое начали уже с успехом применяться в русской революции (!), но далеко в недостаточных количествах».

Правительственным же войскам применять пулеметы на «внутреннем» фронте пришлось достаточно долго. Так, во время восстания 1 и 2-го Туркестанских саперных батальонов в 1912 году мятежные саперы были встречены огнем солдат учебно-пулеметной команды стрелковой бригады, а уже затем окружены полками пехоты и казаками.

В этой непростой обстановке в Туле ставилось производство пулемета Максима. В марте 1904 г. ИТОЗ получил наряд на 122 пулемета и ассигнования в 100 тыс. рублей. Начальник ИТОЗ А.В. Кун планировал изготовить первый пулемет к 1 сентября 1904 г. Но работа затянулась, и только 5 декабря 1904 г. под руководством П.П. Третьякова и И.А. Пастухова оружейники М. Зябрев, М. Судоплатов, И. Судаков собрали первый пулемет производства ИТОЗ. 8 декабря Кун направил в ГАУ рапорт, что пулемет «все установленные испытания выдержал вполне удовлетворительно», сделав без задержек и поломок 3000 выстрелов. Поскольку специальных сталей от «Виккерс» не поступило, на пулемет пошла сталь, использовавшаяся в производстве винтовок обр. 1891 г.

В январе 1905 г. ГАУ запросило Куна, в каком положении находится изготовление 122 заказанных пулеметов, и потребовало уведомить о сроке их сдачи, в апреле снова напомнило о необходимости принять самые энергичные меры к скорейшему изготовлению пулеметов. Наконец, в мае началось серийное производство — пулемет, изготовленный 1 мая 1905 г., официально носил «№ 1» (этот пулемет находится в экспозиции Тульского государственного музея оружия). Наибольший вклад в постановку и развитие производства пулеметов «Максим» обр. 1905 г. на ИТОЗ внесли Павел Петрович Третьяков и Иван Алексеевич Пастухов. На Третьякова на заводе возложили обязанности штаб-офицера по технической части.

С октября 1905 г. началась сборка пулеметов с улучшенным затвором. В конце декабря 1905 г. начальник ИТОЗ сообщал в ГАУ, что готовы 32 пулемета и почти все части для сборки еще 105 пулеметов. Однако за 1905 год ИТОЗ сдал только 28 пулеметов (в армию поступило 16). Недовыполнение нарядов во многом объяснялось отсутствием 700 необходимых станков. Правда, в 1904–1905 гг. ИТОЗ смог усилить свое оборудование на 600 станков, приобретенных, по преимуществу, за границей.

К производству изначально предъявили требование полной взаимозаменяемости деталей, давно ставшее для русской оружейной промышленности обязательным. Надо заметить, что Третьяков и Пастухов, находясь в 1903 году на заводе «Виккерс», обнаружили, что в пулеметах фирма еще не добилась взаимозаменяемости — затвор, собранный из деталей четырех пулеметов, дал задержку уже на 20-м выстреле. Затвор («замок», как его тогда называли) был самым сложным в изготовлении узлом, его детали подгонялись друг к другу наиболее плотно и изготавливались практически без допуска, точно по лекалам. А представитель «Виккерс» Ю.К. Миллер, прибывший в Тулу в 1905 году, смог убедиться, что здесь достигнута взаимозаменяемость деталей замка. Но вот объемы производства были пока малы.