— Конечно, — кивнула Итэри.

— Там мои друзья, — Юн вытер глаза рукавом.

Арника поднялась с кресла и пожала плечами.

— У меня ведь нет выбора? — криво улыбнулась она.

Колдуны шагнули к Адиари. Она стояла посреди комнаты и протягивала к ним руки.

— Сейчас, сейчас! — на полушаге Юн метнулся обратно к подносу с едой и торопливо запихал в рот еще один бутерброд с маслом, — Ну, вот, я готов!

Арника смерила его взглядом, полным презрительной насмешки. Не глядя на нее, Юн шагнул к Южной Колдунье. Колдуны обнялись. Их фигуры занялись светом, превратившимся на миг в нестерпимое для глаз сияние. Миг спустя могучий порыв ветра пронесся над Туманным островом и над обледеневшим озером. Он согнул до земли деревья на берегу и согнал лавины со склонов гор. В небо над Тимирэльскими горами воспарил огромный дракон. Он был столь же велик, как боевые драконы, но куда изящнее и легче были очертания его сильного поджарого тела, длинной, изогнутой шеи и удлиненной головы. Перепончатые крылья быстро рассекали воздух. Чешуя на спине переливалась бирюзой. Желтые узкие глаза горели пламенем неистощимой силы. Да и сам дракон был словно окружен трепетным горением белого огня. От его свирепого ликующего рева, из окон дома на острове повылетали стекла. Дракон, как вихрь, промчался над страной Нумар с юга на север и исчез в тускнеющем небе слепящей вспышкой сверхновой звезды.

Сумерки, словно перед наступлением ночи, скапливались под сводами верхнего зала Облачной башни. Небо в проемах узких окон, выходящих на балконную галерею, тускнело и наливалось свинцом. На его фоне угольно-черный силуэт предводителя темных эльфов казался огромным. Эверонт стоял, скрестив руки на груди, возле одного из выходов на балкон и жадным взглядом смотрел на гаснущее солнце. Обычно его глаза, отвыкшие от дневного света, не могли вынести ярких лучей небесного светила, но сегодня владыка обратившихся не замечал боли. Сильнее солнечного света его жгло нетерпение. Стеклянная поверхность колдовского зеркала, висевшего в глубине зала, заколыхалась, как вода, и Эверонт услышал за спиной сначала шелест птичьих крыльев, потом вкрадчивые шаги.

— Госпожа Олдрид шлет вам дар, владыка Эверонт, — оборотень Зиирх приблизился и с поклоном протянул на ладони маленький предмет.

То была узкая полоска олова.

— Ах, Чародей! — усмехнулся Эверонт и едва обернулся, чтобы взять подношение; он был закутан в черный плащ с низко надвинутым капюшоном, и от его вида оборотню почему-то стало неуютно, — Очень мило. Может, он мне все же пригодится.

— Все же? — переспросил Зиирх, с опаской поглядывая на спину своего господина, словно окутанного глубокой полночной темнотой.

— Теперь он мне, пожалуй, не так уж необходим. Все идет куда лучше, чем можно было ожидать, — Эверонт тихо рассмеялся, в его смехе оборотню послышались новые ноты мрачного торжества и силы.

— Вы отослали слуг и охрану? — Зиирх огляделся по сторонам, — В других покоях тоже никого нет?

— Все отправились на битву, — объяснил Эверонт, — В башне только я, твоя дочь Мееральда и ты.

— Не опрометчиво ли это? — осторожно промолвил Зиирх, вглядываясь в хозяина с еще большей тревогой.

— А чего я должен бояться? — владыка Эверонт расправил плечи и поднял лицо к небу, — Мой час близок. Восход Черного Солнца не остановить.

Голос Эверонта звучал, словно из глубины колодца. Пол и стены вздрагивали от его звука, словно он вызывал у древних камней гнетущее чувство.

— Ну, да, — поспешно согласился оборотень, — И ничего нельзя будет изменить?

Повелитель темных эльфов пожал плечами.

— Торжество пророчества не остановить. Помешает… ну, если только моя смерть, — он тихонько рассмеялся, и по залу распространился могильный холод, — Но я, увы, бессмертен.

Эверонт обернулся и откинул с лица капюшон. Зиирх невольно отпрянул.

— Вы изменились, — пролепетал он, не сводя глаз с лица своего господина, — Это все она — Тень! Она сделала вас таким?

Эверонт торжествующе вскинул голову.

— Да. Она отдала мне свою силу, и я полон ею до краев. Ты видишь?

В сгустившемся сумраке взгляд владыки Эверонта вспыхнул потусторонним огнем.

— Вижу! — шепотом, полным ужаса, ответил оборотень.

Глаза темного эльфа больше не казались стеклянными. Они до самых уголков были налиты тьмой.

Орн оказался прав: за проходом в скале начиналось ровное, едва припорошенное снегом плато в обрамлении высоких, отвесных горных склонов. Чуть в отдалении виднелся еще один проход в каменной стене, ведущий дальше, вперед. Кадо и Элиа оказались словно в огромной комнате без потолка. Вместо него было небо. Оно тускнело и выцветало с каждой минутой.

— Посмотри, что делается! — подняв голову кверху, сказал Кадо, — До заката еще далеко, а кажется, будто ночь вот-вот наступит.

— Это скоро начнется, — многозначительно проговорил Элиа; его лицо потемнело в точности как небо над головой, — Ты спрашивал, что будет, когда мы придем? Думаю, когда мы придем к Эверонту, мне придется с ним сразиться.

— Нам, — возразил Кадо.

— Мне, — негромко, но твердо возразил Элиа, поправил лямки дорожного рюкзака на плечах и ускорил шаг, хрустя нехоженым снегом под ногами.

Кадо поспешил за ним, вскипая от возмущения.

— Почему это? — начал он рассерженно и несогласно.

Помешав ему начать спорить, в воздухе вокруг двоих друзей закружились тени. Ледяной порыв ветра преградил путь, едва не сбив Элиа и Кадо с ног. Тени оформились и превратились в высоченные худые фигуры в бесформенных серых балахонах. Каждая из них опиралась на длинную-предлинную загнутую клюку. Из глубин остроконечных капюшонов смотрели огромные птичьи головы с маленькими глазками и остро отточенными клювами. Кадо и Элиа разом вскрикнули от неожиданности и испуганно отскочили назад, но жуткие существа окружали их со всех сторон и тянули к ним когтистые тощие лапы.

— Враны! — потрясенно озираясь, выдохнул Кадо, — Откуда они здесь?

— Они все время были где-то рядом, — отозвался Элиа, в испуге переводя взгляд с одной птичьей головы на другую, — Но я не думал, что… Ведь они ищут Чародея.

— Где Гвендаль? — словно отзываясь на слова юноши, проскрипел один из нелюдей, выступая вперед.

Кадо выхватил меч.

— А, ну, прочь, мерзкий уродец! — крикнул он, замахиваясь на врана оружием.

Элиа последовал его примеру, вынимая из ножен Аногер. Его взгляд обеспокоено скользнул по небу, где стремительно меркло солнце, скрываясь за неведомо откуда взявшейся тучей. Сверкнувшие клинки заставили вранов отступить, но лишь на несколько шагов.

— Где Гвендаль? Отвечайте! — заскрежетали со всех сторон их режущие слух голоса.

Кадо снова угрожающе взмахнул мечом, стараясь отогнать чудовищ как можно дальше от Элиа.

— Ты был прав, Элиа, — сказал он, — Тебе придется идти одному. А я задержу их здесь. Времени совсем не осталось. Поспеши.

Меч дрогнул у Элиа в руке. Он торопливо сжал плечо друга на прощание, вложил Аногер в ножны и побежал вперед, к новому проходу в скале.

— Ты там не очень рассусоливай! — услышал Элиа за спиной голос Кадо, — А то я тут замерзну в ожидании!

Они остались одни под каменной аркой скального прохода. Вокруг сразу повисла гулкая тишина. Глубокие тени, похожие на ночной сумрак, окутывали демона-отступника со светлым мечом в руке и демона-изгнанника, бросавшего на чудесное оружие алчные взгляды. Их фигуры и сами казались продолжением темноты, лишь время от времени в узкое пространство каменного коридора попадали последние дневные отсветы, играя бликами на поверхности Дарано. За спиной Орна, в проеме, ведущем наружу, блекло маячил небосвод и снег, дававший чуть больше света. Орн инстинктивно отступил назад, в этот проем и выставил острие меча вперед. Морак последовал за ним, кривя губы в язвительной усмешке. Он снова выглядел как Ивальдо Рун, преподаватель алхимии из школы волшебства, но в выражении его глаз уже не было ничего человеческого.