Тут степенно кивнул и Ирраг.

— А вы дадите мне фору, как всегда? — просительно молвил он, усаживаясь на мягкую банкетку со львиными лапами вместо ног.

— Ну, и запросы у вас, как всегда, — возмутился Гвендаль скорее для виду, потом согласно кивнул и снял с каминной полки графин с вином и пару бокалов.

Обрадованный его щедростью Ирраг проворно установил фигурки, не забыв снять с доски белого коня. Гвендаль наблюдал за его манипуляциями с иронической усмешкой.

— Вам это не поможет, как всегда, — заметил он, снова садясь в кресло и вальяжно раскачиваясь в нем, — В шахматах, как и в магии, я непобедим. Но, полагаю, вы здесь не только из-за шахмат? Не секрет, что король Гвидо весь извелся от злобного любопытства. Ему не терпится заранее узнать, чье же имя я назову завтра совету.

Ирраг поморгал глазами, поправил очки и взъерошил и без того лохматые черные волосы.

— Так или не так? — строго молвил Гвендаль, насупив брови.

Ставленник Палаты Секретов развел руками.

— Так-то оно так, дорогой коллега. Но не так, — сказал он и потянулся к бокалу с вином, — Наш государь, конечно, жаждет быть в курсе всех самых важных событий в Дивном Крае, ибо таков долг любого прозорливого и дальновидного монарха. Поэтому я для вида согласился сослужить ему службу лазутчика. Сами понимаете, отказывать ему небезопасно. Но к вам я на самом деле пришел, чтобы узнать совсем другие новости. Новости, всколыхнувшие весь волшебный мир, — Ирраг слегка приподнялся с места от нетерпения, — Ну, же, расскажите, какой он был? Его ведь никто из живущих не видел воочию!

— Кого? — озадаченно переспросил Гвендаль.

— Его! — с придыханием вымолвил Ирраг, — Нарэгер Огненное зарево. Его появление положило конец тому истощению волшебных чар, которое поразило всех чародеев Дивного Края с восходом Черного Солнца. То, что он явился — невероятно! Расскажите скорее, как все произошло!

Гвендаль пожал плечами.

— Увы, дорогой коллега, — он задумчиво почесал подбородок, прежде, чем сделать первый ход; тонкие пальцы Чародея ухватили пешку, и рука зависла над доской, пока он раздумывал, — Так, а может, так? В то время, когда появился Нарэгер, я был далеко. Южная Колдунья увезла госпожу Итэри на Туманный остров, чтобы восстановить силы после столь великотрудного деяния. Думаю, когда она вернется, вы услышите все из первых уст. Хотя, я слыхал, что обычно Великие Колдуны потом ничего не могут вспомнить.

Гвендаль сосредоточенно уставился на доску, продолжая мучительно размышлять, куда бы поставить пешку. Ирраг разочарованно поерзал на банкетке.

— Может, царица расскажет? Она ведь была там, — с надеждой предположил он.

— Может, — согласился Гвендаль и покрутил шахматную фигурку в руке, — Может, вот так?

— А ваш ученик, — спросил Ирраг, — почему он не поехал с Колдуньями?

— Ага, вот так! — обрадовано воскликнул Гвендаль и со стуком опустил пешку на доску.

— Е2-Е4, — посмотрев на доску, прокомментировал Ирраг и воззрился на Гвендаля, — Это ж как в прошлый раз, да и в позапрошлый. Да и вообще как всегда!

— Только вам от этого не легче, как всегда, — сочувственно пожал плечами Гвендаль, — А мой ученик не поехал на Нолаву потому, что он сейчас со своими друзьями. С Кадо, с гномом и с моим племянником Элиа. Я очень занят, как всегда, поэтому попросил их исполнить мое поручение. Помочь мне сдержать одно обещание.

В конце января зимние шторма над бескрайним Морем ненадолго стихли. Словно открылось окно в новый мир, наполненный солнцем, мерным дыханием водной глади и легким свежим ветром. Он гнал к берегу бархатно-серые волны прибоя, разбивая их о посеребренные инеем скалы, и раздувал паруса кораблей, стоявших у пристани. И корабли рвались вперед, ему навстречу, как птицы, разбуженные прохладным дыханием океана и расправляющие белые полотняные крылья. Море звало их к себе, как и тех, кто должен был на них отплыть. Уже почти неделю день за днем белые корабли покидали Хрустальную гавань и уходили на Восток, унося с собой эльфов. Эльфов Разнолесья и эльфов Дальноземья. Пользуясь хорошей погодой и попутным ветром, дети Чудного народа покидали берега Дивного Края. Они направлялись в те земли, которые всегда их манили, память о которых всегда была жива и передавалась из уст в уста, из поколения в поколение. И эльфы устремлялись на встречу с Восточным берегом в радостном волнении. Хотя и не без печали оглядывались назад, на те места, которые оставляли. Алиноен опустел. Леса Дальноземья становились безмолвны и тихи без своих друзей и покровителей. Один за другим белые корабли отплывали из Хрустальной гавани, увозя новых и новых пассажиров. Только владыка Эринард все еще ждал в старинной крепости Аэля-Гинваеда, провожая в дальний путь своих сородичей. Наконец, настал черед и Эринарду взойти на палубу последнего корабля, отплывающего на Восток. Ясным утром, в час отлива он появился на причале вместе с ближайшими эльфами из своей свиты и родней. Великолепная ладья, вся украшенная деревянной резьбой, ожидала его. Нос королевского корабля поддерживала фигура журавля, раскинувшего крылья в полете, а паруса переливались всеми цветами радуги. Ступив на седые от времени камни, замостившие причал, владыка Эринард увидел, что его пришли проводить несколько старых знакомых, не принадлежащих к народу эльфов. У каменных мостков, ведущих к причалу, ожидали: гоблин, отдаленно напоминающий человека, гном, одетый как городской житель, крепкий коренастый молодой человек, чья теплая одежда выдавала в нем нумарца, не привыкшего к холодам. Возглавлял эту странную группу черноволосый юноша в штопаном зеленом плаще. Увидев их, Эринард улыбнулся и приветливо кивнул головой.

— Рад повидать вас на прощание, — сказал он, — Мы многим вам обязаны. Обязаны спасением нашего народа.

— Вы спаслись, но вы уезжаете, — заметил юноша в зеленом плаще, — Как это грустно. Вы не можете остаться?

Эринард опять улыбнулся и покачал головой.

— Время пришло. Мы искупили свою вину перед Солнечным лесом, — сказал король Дальноземья, — Можно сказать, мы отстояли его. Теперь мы уходим. Но не все. Ты знаешь.

Он ободряюще коснулся плеча юноши, поклонился остальным и прошествовал к трапу, перекинутому с пристани на борт корабля. Вслед за ним устремились его сопровождающие. Проходя мимо Элиа и его друзей, эльфы кланялись, а королевский сын Агалад оглянулся через плечо и лукаво подмигнул. Элиа не смог сдержать улыбки. Последней шла принцесса Юрлин. Она тоже задержалась, чтобы проститься.

— Может, хоть ты останешься, госпожа? — глядя на эльфийку снизу вверх, Нок тяжко вздохнул, даже не пытаясь скрыть, насколько опечален.

— Не нужно грустить, — ласково ответила принцесса, — Пути расходятся, пути сходятся. Однажды и вы захотите увидеть Восточный берег.

— Или ты вернешься, госпожа, — с надеждой подхватил Кадо, расстроенный не меньше гнома, — Эгмар ведь побывал на Востоке и вернулся.

Все заулыбались, воодушевленные этой мыслью. Улыбнулась и Юрлин.

— Пути расходятся, пути сходятся, — повторила она и взошла на корабль, присоединяясь к родне.

Нок опять горестно вздохнул и поник головой, уперев бородатый подбородок в грудь и заложив руки за спину.

А на другом причале готовился отплыть корабль поменьше. У его трапа Юн, Колдун Востока, опираясь на новенький посох из древесины ясеня, смотрел за горизонт.

— Поздравляю с посвящением, господин Юн из Китара, — худощавая черноволосая чародейка, куталась в теплый плащ и с тайным, нетерпеливым замиранием сердца поглядывала на белый корабль, уже распустивший паруса.

— Это все было на скорую руку, чтобы узаконить наши полномочия, — Юн небрежно отмахнулся, — Настоящая церемония пройдет на Нолаве в день весеннего равноденствия, как положено. Правда, без Арники. Она, увы, под судом ходит, вернее сидит. Место Западного Колдуна скоро опять будет свободно. Ты могла бы его занять по праву наследования.