Он тоже порылся в торбе Кадо, достал толстые шерстяные носки и натянул на маленькие босые ножки. Кадо накапал бальзама в кружку с горячим чаем, Вернигор кончиком ножа осторожно разжал фее зубы, а Нок поддержал ее голову. Кадо с предосторожностями влил фее в рот горячий напиток. Некоторое время она не шевелилась, потом закашлялась и сморщила лоб.

— Оживает! — шепотом провозгласил Нок.

Путники сгрудились на одеяле и не сводили с феи глаз. Ее кудрявая головка качнулась из стороны в сторону, и глаза открылись. Они были фиалкового цвета. Увидев незнакомые лица существ из других народов, фея замерла. Ее огромные глаза стали еще больше, расширившись от испуга. Она вздрогнула всем своим маленьким тельцем, но пошевелиться не смогла. Элиа осторожно тронул ее за руку.

— Не бойся, ты у друзей, — сказал он, ласково улыбаясь, — Когда отогреешься, может пойти, куда пожелаешь.

Встретившись с Элиа глазами, фея несколько мгновений, не отрываясь, смотрела на него, и на ее личике расцвела нежная улыбка. Потом она сделала головой движение, показывающее, что она не понимает слов юноши.

— Я не знаю языка фей, — растерянно сказал Элиа.

— Они понимают Старую речь, — сказал Вернигор, а Орн перевел сказанное Рассказчиком на язык Старых волшебников.

Фея улыбнулась и ему и что-то проговорила голоском, похожим на птичье щебетание.

— Чего она лепечет? — поинтересовался Ронф.

— Благодарит за спасение и говорит, что хочет отдохнуть, — ответил Орн.

— И что нам ждать здесь, пока она очухается? — возмутился Ронф, — Нас время поджимает со всех сторон!

Фея что-то сказала на Старой речи, обращаясь к Орну, которого сочла переводчиком.

— Она говорит, — сказал демон, — Что мы можем ехать, если нам нужно и везти ее с собой. Ее соплеменники встретят нас по дороге и заберут ее.

— Целый выводок фей? — возмутился Ронф, — Еще не хватало!

— Подумаешь, феи! — презрительно покосившись на гоблина, бросил Нок, — Гномы не боятся фей. Элиа, а они нас не заколдуют?

— Думаю, нет, — успокоил его Элиа, — По-моему, похлебка поспела. Давайте поужинаем и в путь.

В дальнейшем маленький отряд продолжил путь вместе с феей. Она выбрала себе в попутчики Элиа, согласившись сесть с ним на лошадь. Юноша завернул фею в одеяло и усадил впереди себя, придерживая как ребенка. Стемнело, взошла луна. Лошади ускорили бег и вскоре оставили за собой широкие луга, накрытые толстым одеялом сугробов. Отряд въехал в перелесок, где среди рябиновых деревьев сгущались потемки и танцевали лунные лучи. Было тихо, снег скрипел под копытами лошадей. Главная дорога под деревьями была занесена снегом, и продвижение вперед замедлилось.

— Ну, вот! — проворчал Ронф, когда пришлось спешиться и вести лошадей на поводу, — Застряли ночью в этом проклятом месте. А тут, гляньте, кругом туман клубится, луна светит. Самое место для фей! Ща как припрутся да зачаруют нас.

Туман действительно неожиданно сгустился, окутывая рябиновый перелесок. Его белесые волны катились среди древесных стволов, подступая к дороге. Неясные тени стекались отовсюду вместе с туманом. Они вышли на лунный свет, приблизились к дороге, и путники увидели странную процессию. Она вся состояла из маленьких существ в серо-белых одеждах, делавших их незаметными среди снега и деревьев. Меднолицые кудрявые создания ступали легко, точно их маленькие ножки не касались земли, и они парили в воздухе. У половины из них белые плащи были расшиты узорами, изображающими цветы и листья. Это явно была свита. Другая половина являла собой охрану — у этих на головах были блестящие медные шлемы в виде ракушек, на поясе висели маленькие мечи, тоже из меди, а в руках они несли остро заточенные колышки вместо копий. Несколько созданий покрепче несли носилки, плетенные из ивовых прутьев. На носилках восседала маленькая, но исполненная величия дама в длинных белых одеждах, украшенных перьями и расшитых бусинками. Она тоже была меднолицей, с огромными фиалковыми глазами, но ее волосы, спадавшие на спину и плечи, были так же белы, как ее одежды.

— Ну, мы попали, — пробормотал Ронф.

Гоблин потянулся за мечом и дернул рукоять, но меч не поддался, точно примерз к ножнам. То же самое произошло с топориком Нока, когда он потянул его из-за пояса.

— Зачаровали, — определил гном.

Оружие не послушалось никого. Путники прижались друг к другу, собравшись посреди дороги, и во все глаза смотрели на приближающуюся толпу фей.

— Не бойтесь, существа Иного народа, — носильщики опустили плетенные носилки на снег, и седовласая женщина сошла с них легко, точно птица спорхнула с ветки, — Вам не причинят вреда. Мы только заберем нашу соплеменницу.

Голос седой феи был молодым и звонким. Ее слова были всем понятны, ибо она говорила на Языке всех. Держа маленькую фею на руках, Элиа спрыгнул с лошади.

— Мы не сделали ей ничего дурного, — сказал он, помогая фее выбраться из одеяла и спуская ее на землю, — Она замерзала на лугу, мы согрели ее у костра и везли с собой, чтобы вы нашли ее.

— Мы знаем, — кивнула седая фея, — Мы уже час следим за вами.

Она властно махнула рукой, и маленькая фея побежала к толпе своих сородичей; она смешалась с другими феями и стала неотличима от них. Седая фея важно выступила вперед и чуть приблизилась к Элиа и его спутникам.

— Я — Эфиан из Страны Зеленых лугов, — представилась она, — От имени Лугового народа я благодарю вас за то, что вы не дали погибнуть нашей сестре и вернули ее нам.

В ее голосе было столько властного величия, что Элиа и все его спутники почтительно склонили головы. Поклоном, выражающим благодарность, ответили и феи.

— Вы королева фей? — спросил Элиа седовласую.

— У вас это так называется, — снисходительно усмехнулась Эфиан, — Я — мать Лугового народа. А ты — Элиа Рассказчик.

— Вы знаете меня? — удивился Элиа.

— Конечно, — ростом Эфиан была чуть выше своих подданных; она подошла к Элиа, легко дотянулась рукой до ворота его плаща и потрогала золотую булавку, подаренную Олто Твинклусом, — Ты сын Анны, дочери Реймин.

— Вы знали мою маму? — от волнения голос Элиа стал ломким.

— Нет, но Реймин была с нами одной крови, — поведала властительница Луговой страны, — Феи редко покидают луга и леса и выходят к Иному народу. Когда Реймин выбрала в мужья чародея, мы отказались от общения с ней. Но, когда Луговой народ узнал, какие обиды она претерпевает от Линнет, мы не могли не вмешаться.

— Как это? — спросил Элиа.

— Линнет вела себя вероломно. Она похитила любовь Витольда и тем разбила сердце нашей сестры. После смерти Реймин я наложила на Линнет проклятие. Она не могла смотреться в зеркало под страхом смерти. Линнет была очень осторожна, но однажды коварный чародей из Армаиса подсунул ей зеркало. Сбылось проклятие фей, и Линнет превратилась в камень, — речь Эфиан была такой бесстрастной, словно она рассказывала о чем-то само собой разумеющемся.

— Очень мило, — пробормотал Орн и зябко передернул плечами.

— А Витольд женился на другой, и она воспитала его детей как своих, — заключила Эфиан, — И Анну, дочь Реймин, и Гвендаля, сына Линнет.

— Значит, Линнет окаменела потому, что вы ее заколдовали? — понял Элиа, — А вовсе не потому, что…

— Что она — демон зеркала? — Эфиан опять снисходительно усмехнулась и обратила пристальный взгляд на Орна, державшегося в тени, — Гвендаль Чародей — родич демонов? — она засмеялась, ее смех походил на звон серебряного колокольчика, — Уж ты-то должен знать, как они выглядят!

— Спасибо тебе, госпожа, — взволнованно проговорил Элиа, преклонил колено перед седовласой правительницей и низко склонил голову, — Ты развеяла мои сомнения.

— Это я благодарна тебе и твоим друзьям, — ответила Эфиан и в подтверждение своих слов одарила благосклонным кивком каждого из путников, — Луговой народ не забудет вашей доброты. А теперь мы пойдем. Нам не следует слишком долго быть на виду.

Она проследовала к носилкам, уселась и взмахнула широким рукавом своего белого одеяния. Волна тумана прокатилась по перелеску и с головой окутала Элиа и его друзей. Лошади беспокойно заржали. Когда туман рассеялся, путники остались одни среди заснеженных рябин. Звезды в морозном воздухе светились ясно, было очень тихо. Выехав из перелеска, путники обнаружили, что ночь уже на исходе, хотя разговор с Эфиан длился, как им показалось, несколько минут. А Вернигор, оглядев местность, определил, что они находятся на десять миль ближе к Темноборью, чем должны были.