— Признаю себя виновным.

Лора взглянула на него в замешательстве:

— Как это понять?

— Это значит, что он стянул пиджак, — пояснил сержант Мули.

— Сейчас нет времени рассказывать, Лора. — Проныра повернулся к младшему инспектору Кариуки: — Послушайте, мой дорогой, вы своего добились. Почему бы вам не арестовать меня попозже? Мне необходимо побывать на вокзале и встретить поезд из Момбасы.

— Поезд может подождать.

— Не может! — гневно отрезала Лора.

— Вот что я вам предложу, — сказал Проныра. — Наденьте на меня наручники и отвезите на вокзал. После прихода поезда сажайте меня на здоровье в камеру, пока я не внесу залог.

Он заметил блеск в глазах Кариуки и понял, что сделал правильный ход.

Проныру с Лорой усадили на заднее сиденье, и вся компания отправилась на вокзал.

— Ничего не скажешь, инспектор, — не унимался репортер. — Вы отлично провели операцию.

Кариуки сначала ничего не ответил, а потом рассмеялся. Сержант тоже заржал.

— Сержант, расскажи нашему храброму репортеру, как все произошло.

Сержант обернулся:

— По правде говоря, толстуха вас заложила.

— Толстуха?.. — переспросила Лора.

Проныра вспомнил вздымающуюся грудь кастелянши в «Хилтоне».

— Да, — сказал Проныра в ответ на вопрошающий взгляд Лоры. — Заложила меня толстуха.

— Она-она, кто ж еще, — продолжал сержант. — Явилась в участок сообщить, что официанты из «Хилтона» украли ваш бумажник и корреспондентскую карточку. Сказала, как это ужасно, что у такого хорошего человека официанты крадут деньги. «Хилтон», Проныра Нельсон Наэта — в участке сразу навострили уши. Позвали нас послушать ее песни. Вот так, мистер репортер, вы и заработали наручники.

— По-прежнему ничего не понимаю, — недоумевала Лора.

— Я все тебе объясню, — пообещал Проныра.

— Не ей, а судье, — ввернул младший инспектор Кариуки.

Поезд подошел к перрону Найробийского вокзала в восемь часов десять минут утра, с десятиминутным опозданием.

Проныра оглядел платформу.

— Из Управления безопасности как будто никого, — сказал он.

Младший инспектор Кариуки вопросительно взглянул на него:

— Вы ожидаете людей из управления?

— Да, — ответил Проныра и поднял стянутые стальными браслетами руки. — Не думаю, чтобы это им особенно понравилось.

Младший инспектор пожал плечами.

Проныра повернулся к Лоре:

— Надеюсь только, Эразмуса не отпугнет мой вид.

Агенты переглянулись и рассмеялись:

— Нет, этот парень просто невозможен! Ты слышал, что он сказал, сержант? — спросил младший инспектор.

— Слышал, слышал.

— Оказывается, он прибыл встречать доктора Эразмуса, — продолжал Кариуки. — Ну-ка, сержант, говорит тебе что-нибудь это имя?

— Доктор Эразмус? — переспросил коротышка, корча серьезную мину. — Кажись, где-то слышал. Не тот ли это врач, которого на днях засадили в тюрягу за нападение на пациентку?

— Ох, сержант! — рассмеялся Кариуки.

Поезд остановился, из вагонов начали выходить пассажиры. Проныра и Лора в сопровождении детективов пошли вдоль вагонов, заглядывая в окна первого класса. С поезда сошло несколько белых пассажиров. Расторопные носильщики везли их багаж. Проныра встал так, чтобы все прибывшие, направляясь к выходу с платформы, видели его. Казалось, никто не обращает на него ни малейшего внимания. Проныра только услыхал, как маленький мальчик, державшийся за материнскую юбку, спросил:

— Мама, почему у него руки связаны?

Ребенок не получил никакого ответа. Мать молча потащила его за собой, стремясь поскорее уйти.

Лора посмотрела на Проныру с тревогой.

— Он говорил, что сядет в этот поезд, — сказал Проныра, испытывая дурные предчувствия. — И в Управлении безопасности обещали прислать людей.

На самом деле, как теперь он вспоминал, в управлении ничего подобного не обещали. Это Килонзо говорил, что работники управления будут на вокзале, даже если звонивший из Момбасы человек окажется «подсадной уткой».

Перрон уже пустел. Вдруг из одного вагона вышли два европейца в наручниках. Лора вытаращила глаза.

— Это ведь он! — воскликнула она. — Человек с фотографии! Мнимый врач, что увез Шэйна!

Проныра и Лора уставились на скованную наручниками пару и не сразу заметили третьего белого, в очках и с портфелем. Замыкал шествие африканец, который, судя по всему, был хозяином положения.

— Это Эразмус, — быстро проговорил Проныра.

— Ты уверен? — спросила Лора.

— Парень за его спиной — из безопасности, — сказал репортер. — Я встречал его раньше. Так что это наверняка Эразмус.

Проныра шагнул вперед, а Лора замахала номером «Обсервера», который принесла с собой. Человек в очках заметил их и улыбнулся. Проныра улыбнулся в ответ и скорчил гримасу, как бы говоря: «Не обращайте внимания на наручники!» В этот момент их обогнала группа мужчин, среди которых были инспектор Килонзо и начальник Управления безопасности.

— Доктор Эразмус, — донеслись до растерявшегося Проныры слова начальника управления, — извините, что нам не удалось оградить вас от всякого рода неприятностей.

Он посмотрел на агента, стоявшего позади троих белых.

— Отлично сработано, инспектор. Отлично!

— Благодарю вас, сэр, — вежливо ответил агент. — Откровенно говоря, работы было немного. Эти двое так и не поняли, что с ними в темноте приключилось. Они пришли в себя, когда мы уже проехали Ати-Ривер.

— Отлично, — повторил начальник и, повернувшись к Эразмусу, сказал: — Вам первым делом необходимо отдохнуть с дороги. А этой паре придется поехать с нами в управление. У нас к ним есть несколько вопросов.

Еще бы! — подумал Проныра. Тут только начальник управления заметил его и Лору.

— А, это вы, мистер репортер! — воскликнул он. — Но… почему вы в наручниках?

Проныра пожал плечами и кивнул в сторону младшего инспектора Кариуки. Начальник Управления безопасности в свою очередь перевел взгляд на инспектора Килонзо.

— Что происходит? — спросил он.

— Не знаю, — ответил Килонзо. — Очевидно, есть веская причина.

— Что бы там ни было, долой наручники! — приказал начальник управления. — Нам сейчас совсем невыгодно восстанавливать против себя прессу.

— Выполняйте, — буркнул Килонзо Кариуки.

Кариуки потоптался в нерешительности, потом повернулся к сержанту Мули, который все еще держал в руках клетчатый пиджак Шэйна.

— Сержант, освободите этого человека.

— Есть, сэр! — отчеканил сержант, снимая с Проныры наручники и передавая ему пиджак Шэйна.

Поравнявшись с репортером, Эразмус протянул ему руку и сказал:

— От всей души благодарю, мистер Нельсон.

— Не за что, — ответил Проныра. — Рад, что смог помочь.

Потом он повернулся к Килонзо и задержал его, в то время как остальные покинули перрон.

— У нас с тобой еще одно дельце, пора бы с ним покончить, — сказал Проныра.

— Какое дельце?

— Шэйн, — вступила в разговор Лора. — Вы получили своего ученого, а где мой певец?

— Ах, да! — Килонзо улыбнулся. — Вчера вечером мы нашли его целым и невредимым.

— Значит, с ним все в порядке? — крикнула Лора, и глаза ее наполнились слезами. — Он жив и здоров?

— Жив и здоров, — ответил Килонзо. — Нуждается в покое, вот и все. Немудрено — он просидел несколько суток взаперти на складе в Промышленном районе.

— На складе?..

— …принадлежащем «Орлу», — сказал Килонзо, сверля Проныру взглядом.

— «Орлу»? — переспросил репортер, отводя глаза.

— Ну-ну, Проныра, не притворяйся. Ты же висел у Гарольда Маклеода на хвосте с тех самых пор, как узнал, что парни с «кортиной» работают в «Орле».

— Да, я… э-э… работал над статьей о контрабанде маиса.

— Черта с два ты над ней работал! — весело рассмеялся Килонзо. — Я справлялся у твоего редактора. Он сказал, что ты трудишься над статьей о контрабанде, но ничего интересного пока не разнюхал. Я спросил его насчет «кортины». Он ничего о ней не слышал. Оказалось, ты даже не счел нужным посвятить его в этот аспект твоих расследований. Тогда я кое-что заподозрил и приставил к тебе двух ребят, чтобы разузнать твои намерения. Эта мера оправдала себя. Ты явился на квартиру к певцу — маисовой контрабандой там и не пахло. Я решил связаться с Управлением безопасности и ввести их в курс дела.