На конкурсе «Худший способ обнаружить измену мужа» Мелани наверняка получила бы первое место. Несколько недель назад Майе исполнилось пять месяцев, и малышка впервые серьезно заболела – с температурой под сорок и рвотой. Стив уехал на переговоры в Лос-Анджелес, и Мелани осталась одна с ребенком. Она ужасно нервничала и собиралась везти Майю в больницу. Уже за полночь по времени Лос-Анджелеса Мелани позвонила мужу в гостиницу. В номере никто не взял трубку. «Наверное, еще работает», – подумала Мелани и позвонила в офис. Ответил женский голос. Мелани так и не удалось выяснить ее имя, но эта девушка четко знала, чего хотела. Она и не подумала что-то скрывать или щадить чьи-то чувства; напротив, ей не терпелось выложить правду.

– А, – сказала она, – так вы жена Стива… Стив и Саманта давным-давно ушли. Если не можете дозвониться до его номера, попробуйте набрать ее.

И тщательно продиктовала фамилию Саманты.

Похолодев от макушки до пяток, Мелани дрожащими руками снова набрала номер гостиницы и попросила соединить с Самантой Эллисон. Когда трубку взяла она, Мелани тихим и спокойным голосом спросила Стива. Эта шлюха передала ему трубку. Он сказал, что перезвонит ей через минуту из своего номера. Мелани сидела, окаменев и едва дыша, пока не зазвонил телефон.

По крайней мере у Стива хватило совести не врать и не выкручиваться. Он сказал Мелани, что Саманта для него ничего не значит – ну подумаешь, переспали пару раз – и что между ним и Самантой все кончено. Он сказал Мелани, что любит ее и Майю больше всего на свете и ненавидит себя за то, что сделал. Стив не смог объяснить, почему так поступил. Может быть, стресс виноват? На работе напряг, дома младенец, Мелани занята и капризна. Саманта бросилась ему на шею; они были так далеко от дома. Конечно, это вовсе не причина и не оправдание, он все прекрасно понимает. Стив сказал ей, что никогда не простит себе такой проступок, но если Мелани сможет его простить, то он будет образцовым мужем до конца своих дней. Он представить себе не может, что будет делать, если Мелани от него уйдет.

Мелани все никак не могла осознать случившееся. Стив вернулся на следующий день и буквально упал перед ней на колени. С сухими глазами, абсолютно ничего не чувствуя, Мелани наблюдала, как он плакал. Тогда Стив пошел и купил ей дорогой браслет с бриллиантами. Мелани с отвращением посмотрела на подарок и велела Стиву, отнести браслет обратно в магазин. Через несколько мучительных дней Мелани поняла, что ей нужно немного побыть одной, и отослала Стива пожить у родителей. Он взял кое-что из одежды и ушел. Потом его снова отправили в Лос-Анджелес.

Все это случилось почти три недели назад. С тех пор Стив только один раз приезжал в Нью-Йорк на выходные. Мелани позволила ему жить в их квартире, чтобы он мог повидаться с Майей, однако заставила спать на диване. Она с ним почти не разговаривала, а с тех пор как Стив вернулся в Лос-Анджелес, даже на звонки не отвечала. Он оставил ей как минимум пять сообщений на автоответчике, и еще семнадцать пришло по электронной почте – она подумывала удалить их, не открывая. Мелани понимала, что долго так продолжаться не может: у них ребенок и совместный займ на дом, поэтому нужно на что-то решаться. Надо было думать о будущем, но Мелани могла только тосковать о потерянном прошлом. Присутствие Стива ее раздражало, и в то же время больше всего на свете ей хотелось быть с ним вместе – словно ничего не случилось.

Хватит, сколько можно сидеть и обливаться слезами – надо дело делать. Маме звонить не стоило: она хотела, чтобы они со Стивом помирились. Иногда мамин прагматизм шокировал Мелани, и сейчас ей не улыбалось получить очередную порцию нотаций. «Мелани, перестань быть идеалисткой. Мужики, они такие и есть, мне ли этого не знать? Да ты должна быть благодарна, что Стив не бросил тебя, а, наоборот, пытается загладить вину. На твоем месте я бы взяла этот браслет – и все остальное, на что удалось бы его раскрутить, – а потом заставила бы его отчитываться за каждый шаг всю оставшуюся жизнь». Нет уж, сейчас она не в состоянии выслушивать циничные поучения. Кроме того, мама слишком занята, чтобы нянчиться с внучкой. Она теперь переживала вторую молодость: работала бухгалтером в преуспевающей дерматологической клинике, купила неплохую квартирку в Форрест-Хиллс, перекрасилась из природной брюнетки в блондинку, пристрастилась к занятиям танцами и завела как минимум двух любовников. Нет, маме лучше не звонить.

Мелани неохотно набрала номер сотового телефона сестры.

– Слушаю! – ответила запыхавшаяся Линда, перекрикивая рев автомобильных гудков.

– Лин, это я. Мне нужна твоя помощь.

– Si, claro,[9] шпильки.

– Какие шпильки? Это я, Мелани.

– А, Мел, так плохо слышно. Я подумала, это Тереза. Она идет сегодня вечером на какую-то вечеринку и попросила мои новенькие золотые босоножки на шпильках. Нет, ты себе представляешь? Я за них пятьсот баксов выложила!.. Ну а у тебя как дела?

– Так себе. На работе проблемы, Стив все еще в командировке, а няня грозит уволиться, если ей придется задержаться.

– Вот как. Надо полагать, ты хочешь, чтобы я посидела с Майей?

– А ты можешь?

– Знаешь, сестричка, придумай что-нибудь получше. Я ведь уроню ее ненароком или еще что. К тому же я встречаюсь сегодня с парнем, который может свести меня с нужными людьми в «Телемундо». Ну, насчет создания моего собственного шоу.

Линда работала на местном канале новостей, занимаясь модой и развлечениями. У нее это здорово получалось: она стала своей среди тех самых людей, о которых снимала репортажи, и завела прекрасные связи. Мелани точно знала, что нужные люди раньше полуночи из дома не выходят.

– А во сколько ты с ним встречаешься? – поинтересовалась Мелани.

– В полночь, в центре.

– До полуночи я как раз успею.

– Но мне еще надо волосы уложить!

– Возьмешь мою плойку.

– Хм, эта штучка неплохо придает объем… А маму не пробовала попросить?

– В последнее время она только и делает, что учит меня жить, – сил никаких нет ее слушать.

– Все ясно.

– К тому же ей понадобится не меньше часа, чтобы доехать. Лин, пожалуйста, сделай одолжение.

– А в привычку не войдет, chica? Ты же знаешь, с материнским инстинктом у меня проблемы.

– Ведь в первый раз прошу!

– Хорошо, но за это ты два раза съездишь с мамой за покупками вместо меня.

– Да ты же все равно никогда с ней не ездишь!

– Не согласна?

– Согласна, согласна! Только поезжай скорее ко мне, Элси ждет.

– В жизни не видела, чтобы так боялись собственную няню. Уволь ты ее к чертовой матери!

– Веди себя с ней прилично! Te amo,[10] сестренка!

– Еще бы, – засмеялась Линда и положила трубку.

Мелани позвонила в кафе напротив и заказала бутерброд с курицей и две чашки кофе. Потом присела возле коробок и стала читать ярлыки. Она весьма смутно представляла себе, что именно ищет – что-нибудь, все, что угодно, лишь бы это привело к Хирургу или Бугаю. В свое время Мелани принимала участие в нескольких прослушиваниях и знала, как обычно подшиваются документы. Однако с прослушиванием такого количества телефонов одновременно ей сталкиваться еще не приходилось. Как же в этой груде бумаг найти записи тех разговоров, к которым мог иметь отношение Хирург? Вымотанная до предела, Мелани никак не могла сообразить, с чего начать.

Звонок телефона заставил ее подскочить. Охранник на входе сообщил, что принесли заказ из кафе. В животе заурчало: последний раз Мелани ела утром. По крайней мере такая работа заставит ее похудеть. После родов Мелани сбросила двенадцать килограммов, и все же зеркало постоянно напоминало ей о лишнем весе: требовалось либо сесть на диету (на что не хватало силы воли), либо попотеть в спортзале (на что не оставалось времени).

Мелани вышла через пуленепробиваемую дверь на лестничную площадку и взяла доставленный ужин. С пластикового пакета капало – дождь наконец пошел. Она расплатилась с курьером и вернулась в кабинет. Возле факса в коридоре болтали несколько коллег. Брэд Монахан – высокий, с мужественным подбородком и безупречной прической кинозвезды – размахнулся и бросил в нее мяч. Мелани отвела удар свободной рукой, и мяч укатился под стол.