– Шведов оцепенел. Он вспомнил, что заколку вместе с галстуком оставил в бардачке «феррари». Неожиданно для себя он произнес это вслух.

Лариса среагировала мгновенно.

– По-моему, ты ошибаешься, – разговаривая одновременно еще с кем-то, видимо, с мастером, возразила жена, – я видела ее на тебе утром.

– Тебе примерещилось, – раздраженно заявил Шведов.

Лариса никогда не упиралась и не спорила с мужем. Если ему показалось, что он забыл и заколку, и галстук в машине, так тому и быть. Главное, чтобы он выполнил ее просьбу, прицепил заколку.

– Когда мы на днях возвращались из театра на «феррари», помнишь? – спросил муж.

– Конечно, дорогой. Ты отпустил Васю, потому что он прихворнул, и мы поехали на «феррари». Я помню, как ты снял галстук.

Привычку, расслабляясь, снимать галстук Шведов имел с молодости. Когда темный, непонятного цвета костюм и такой же бесцветный галстук считались обязательной одеждой руководящего работника.

Вот и забыл забрать из машины.

– В чем проблема?

– Я уже в квартире. Некогда спускаться в гараж. Приму душ, переоденусь и на совещание.

– Пошли Васю в гараж, он принесет.

– Умница, – похвалил он жену. – Пока, до встречи.

– Вася, – позвонил он шоферу, – спустись в гараж. Пару дней назад я оставил в «феррари» галстук с заколкой, подарком Ларисы. Просит, чтобы я в ней сегодня покрасовался на приеме.

– Занести вам? – уточнил Вася.

– Можешь не подниматься, я приколю ее в машине.

– Понял, – отрапортовал Вася и отключился.

Шведов замер в ожидании. Сейчас он вернется и скажет, что машины нет на месте! Через несколько минут раздался звонок.

– Любимый, ты нашел чистую сорочку?

– Да! – рявкнул Шведов.

– Не сердись, – тут же уловила его настроение Лариса, – я вспомнила, что горничная после стирки забыла их развесить в шкафу. Вот и позвонила.

– Не волнуйся, дорогая, я справлюсь.

Следующий звонок поверг Шведова в шок.

То, что он задумал осуществить, само шло ему в руки.

– Артур Владимирович, – взволнованно кричал в трубку Вася, – Максим, паршивец, угнал вашу машину.

– Как угнал, когда?

– Сторож сказал, что часа три назад.

– Он видел?

– Нет, он обедать уходил, вернулся – машины нет. Позвонил охраннику на воротах, тот сказал, что видел, как выезжала «феррари». А сторож вот сейчас стоит тут и говорит, что видел, как Максим с утра вокруг нее крутился.

– Ну, ничего страшного, не переживай так и сторожа успокой, пусть волну не гонит! Парень покатается и приедет. – Шведов, как мог, изображал из себя доброго и всепрощающего отчима.

– Так ведь я что? Волнуюсь, как бы парень во что-нибудь не вляпался! Он с девчонкой этой может лихачить.

– С какой еще девчонкой?

– Той, что у него теперь, то есть у вас, в доме целыми днями пасется.

– Ну что теперь можно сделать? Не заявлять же в ГАИ, чтобы его по всей Москве ловили. Мне шум не нужен. И Лариса будет волноваться. Вот вернется, тогда я ему покажу!

– А как же галстук с заколкой?

– Да черт с ними! Жди, я почти готов, сейчас выхожу.

– Ладно, – не желая успокаиваться, все же согласился Вася.

Когда Шведов спустился, Вася буркнул, что Ларисе Петровне все же позвонить стоит. Может, она знает, где Максим.

– Если через пару часов не объявится, тогда... – якобы не желая волновать жену, возразил заботливый муж.

На совещании Шведов проявлял необычную активность. Пару раз высказывал свое особое мнение, даже ввязался в спор с давним оппонентом и врагом.

«Чтобы помнили о моем присутствии в случае чего», – размышлял он.

Через час, включив телефон, Шведов тут же увидел непринятые вызовы – звонила жена – и, соединившись, услышал расстроенный голос Ларисы.

– Только ты не волнуйся, – предварила она разговор с мужем. – Нашу машину угнали.

– Я знаю, – спокойно ответствовал он.

– Кто-кто это сделал?

Шведов молчал.

– Почему ты молчишь? Мне позвонил какой-то начальник из ГАИ. Ее уже нашли.

– Вот и прекрасно! Значит, все в порядке!

– Ничего не в порядке. Она разбита!

– Лариса, да не переживай ты так! «Феррари» застрахована. Нам все вернут.

– Артур, дело вовсе не в этом. В ней человек.

– Тем более его накажут. Надеюсь, он здоров?

– Не совсем.

– Ранен?

– Знаешь, Артур, только ты не волнуйся, в ней Катя!

– Какая еще Катя? – Шведов постарался придать голосу спокойное безразличие.

– Одноклассница Максима, и она...

– Что она? Надеюсь, жива?

Шведов замер в напряжении, ожидая ответа.

– Она в коме. Лежит в местной больнице, и врачи считают... Артурчик, ты должен распорядиться, чтобы ее перевели в Москву.

– Если ты так считаешь, дорогая, я все сделаю. Ларчик, – будто что-то сообразив, спросил Артур, – а где Максим?

– Он пропал. Его ищут, – упавшим голосом прошептала Скобцева. – И подозревают, что это он... Артур, я тебя прошу, ты должен что-то предпринять.

– Жди меня дома, я сейчас приеду. – Голос Шведова звучал твердо, как голос начальника, собирающегося включиться в проблему.

Главное сейчас не сделать неверного шага. Постараться, чтобы все шло так, как идет само. Шведову даже не верилось. Все складывалось так, будто кто-то помогает ему. Если Катя в коме, а Максим в бегах или просто шляется, как всегда, это означает, что его поймают, – и тогда...

Максима допрашивали в присутствии классного руководителя. Таков закон.

Ольга, бросив Лельку, компанию и отдых, вернулась в Москву.

Максим растерялся совсем. В других случаях хорошо владеющий речью, умеющий постоять за себя, мальчик заикался, путался в показаниях.

Ольга, как могла, помогала ему.

В момент, когда следователь стал выспрашивать, в каких отношениях он находится с пострадавшей девушкой, напирая на сексуальные контакты, Ольга запротестовала. Готовясь к допросу, они договорились с Максимом, чтобы не навлекать на себя еще больших подозрений, о близости с Катей следователю не сообщать. Того же мнения был и Заломов. Все чувствовали, что правоохранительные органы уже имеют свою четкую версию.

Взяв якобы Катю покататься на машине отчима, Максим не справился с управлением, «феррари» соскочила с шоссе в кювет и врезалась в дерево. Поскольку свидетелей происшествия не оказалось, он сбежал, бросив раненую девушку.

– Чем вы занимаетесь с Катей, когда встречаетесь? – продолжил следователь допрос.

– Разговариваем.

– О чем?

– О разном.

– Ходят слухи, что с ней, с такой девушкой, – следователь внимательно посмотрел на Максима, – говорить не о чем? Это правда?

– Нет.

– Ты обещал ее покатать на машине отчима?

– Обещал. Ну и что?

– И обещание выполнил?

– Нет.

– Зачем обещал?

Максим, потупясь, молчал.

– Ребята в этом возрасте могут говорить, хвастаться в среде сверстников поступками, которые не совершали и совершать не будут. Это своеобразная форма самоутверждения, – объясняла следователю Ольга. Она, как могла, пыталась выгородить мальчика. «Если не справишься ты, я что-нибудь придумаю», – наставлял ее Заломов.

– А ты слышал от Кати о ее близких отношениях с кем-нибудь? И если да, то как ты к этому относился? – Следователь сверлил глазами мальчика.

– Я хоть и не адвокат, но отлично понимаю, к чему вы клоните, – вступилась Ольга. – Вы хотите подвести Максима к своей версии случившегося, а потом...

– Ольга Алексеевна, девочка училась в вашем классе. Вы должны, как классный руководитель, одинаково относиться ко всем учащимся.

– Почему вы решили, что я отдаю кому-то предпочтение?

– Кто-то, возможно, намеренно хотел ее убить. – Проигнорировав вопрос учительницы, следователь продолжил: – На какой почве? Любой! Это может быть и ревность, и... что угодно!

– Не понимаю, почему Максим должен за это отвечать.