По данным английских компаний, занимающихся недвижимостью, покупателем каждого пятнадцатого дома стоимостью от 1 миллиона фунтов и выше, является россиянин. В центре Лондона, в районах Мэйфэйр, Кенсингтон, Челси, имеют квартиры Роман Аркадьевич Абрамович и ныне ставший американским бизнесменом Леонид Блаватник. Он купил свой дом на Кенсингтон-Пэлэс-гарден за 41 миллион фунтов стерлингов на аукционе, перебив цену, предложенную самим Абрамовичем. Губернатор Чукотки, впрочем, уже имеет особняки Стидхем-Хаус и Флайтинг-Хилл-Хаус, общей площадью около 250 гектаров. В домах в среднем по семь или девять спален, бассейны, спортивный зал. И конечно, два поля: для игры в гольф и в поло. Четырехспальная квартира в Найтс-Бридже – это городская резиденция Романа Аркадьевича. В его же собственности находится шестиэтажный дом во владениях герцога Вестминстерского стоимостью 28 миллионов фунтов и весь спортивный комплекс футбольного клуба «Челси». Стэмфорд-Бридж, район, где располагается клуб «Челси», англичане давно зовут «Роман-империя», что можно одновременно перевести и как Римская империя. Сам же клуб давно кто-то ласково переименовал в «Челски».

Но вот в большом свете Роман Абрамович предпочитает не появляться. Даже для вездесущих английских папарацци хозяин Чукотки – большая загадка. Роман Аркадьевич никому не дает интервью, и поэтому в прессу попадает немногое. Известны лишь суммы, которые Абрамович тратит на приобретение игроков для своего футбольного клуба «Челси». За последние три года трансферная политика клуба стоила Абрамовичу около 200 миллионов фунтов. Также лондонские журналисты утверждают, что в последнее время Абрамович появляется в английской столице крайне редко, проводя в своих владениях не больше одной недели в месяц. Все остальное время чукотский губернатор отдыхает на Антибах, где им еще семь лет назад был куплен один из лучших особняков. На все свои деловые встречи Роман Аркадьевич летает на личном самолете.

– Я читал замечания его биографа, который говорит, что Абрамович в жизни может быть достаточно приятным человеком. Но если, говорит, касаться бизнеса, то я, говорит, лучше пойду плавать в бассейн с акулами, – смеется Сева Новгородцев, сидя напротив меня в маленьком открытом кафе на Уильям-Хилл-роуд. – Понимаете, эти олигархи, особенно русские, друг друга любят, потому что у них есть свое внутреннее общество богатеев. И богатый человек всегда интересуется другим богатым человеком. Как он сделал деньги? Как он их употребил? Как у него вложение идет – и все. У них там своя буржуазная тусовка. Обычным людям там места нет.

Недавно в русскую «буржуазную тусовку» Лондона попал и Олег Дерипаска. В Белгравии у «короля» русского алюминия есть дом стоимостью 25 миллионов фунтов. В шестиэтажном доме – девять спален и шесть гостиных. По соседству живут Татьяна Дьяченко и Валентин Юмашев. У этого дома лондонские папарацци часто замечали и сына Татьяны, внука первого российского Президента Бориса Ельцина-младшего. Ельцин-младший учился в элитном Вестминстерском колледже.

– Русские сами с собой тусуются, – уверен Артем Тарасов. – Богатые русские те, у которых есть дома, где тринадцать или восемнадцать туалетов, например. Я бывал во многих таких домах, где живет семья из пяти человек и у них тринадцать туалетов, там собираются люди, там накрывается стол. Там очень здорово, мясо жарят, шашлыки. Приглашают гостей на парти. Это вечеринка английская, только трансформированая в русский вариант. Например, приезжает кировский балет или труппа Большого театра. Весь балет на парти идет к ним в домик. Все, значит, ходят, пьют шампанское. И делают вид, что они и есть настоящие английские аристократы.

Мы сидим с Артемом в старом английском пабе, и я искренне благодарю его за увлекательнейшую экскурсию по русскому Лондону. Как это ни странно, но мой интерес к лондонской недвижимости и ее владельцам никого здесь не удивил. Мне же, как выяснится чуть позже, полученные знания очень пригодятся. Но в тот момент я этого даже не подозревал. Тарасов, кстати, один из первых российских бизнесменов, переехавший в Лондон, как никто другой, знает, как скупалась здесь недвижимость, как открывались офшоры и банковские счета.

– Когда я впервые осел в Лондоне, а это было в 1990 году, это был город, куда рванули все начинающие бизнесмены из России. Всем нужна была валюта, всем нужны счета и западные партнеры. И – офшоры. Я лично бесплатно выступал консультантом для сотен приезжих. Я сегодня даже не могу вспомнить, сколько офшоров я открыл. Около 150 человек в год ко мне ездили: от глав районных администраций до откровенных бандитов. Я лично открыл за свою жизнь около 700 офшоров для этой публики. Даже для ансамблей струнных инструментов открывал бизнес и западные банковские счета. Но все это после того, как рухнул СССР. 1991 год был переломным. До этого никто в бизнес не лез. Были кооперативы и «цеховики». Последние действовали в тени и никогда не регистрировались и не платили налогов. Некоторые из них быстро и правильно сориентировались и бросились на сырьевой рынок. В советской экономике экспорт алюминия приносил до 25 процентов госбюджету. Не нефть, а именно алюминий! Кстати, если на секунду отвлечься, можно вспомнить, как первую внешнеэкономическую структуру по экспорту алюминия создал Юлиан Семенов с помощью лично Михаила Горбачева. Эта компания называлась «Бурда», потому что Раиса Максимовна очень любила этот журнал. Но это была мелочь по сравнению с тем, что начало происходить дальше. Итак, оценив грядущие дивиденды, самые ловкие «цеховики» в связке с чиновниками строили первые экспортные компании. А затем на их базе или одновременно с ними возникали международные концерны типа TWG – первого монополиста на рынке алюминия. До сих пор идут споры, кто придумал схему толлинга, самую выгодную «золотую жилу» в истории новой российской экономики, – братья Рубен, которые возглавляли этот концерн, или их партнеры в России братья Черные. Но сейчас это уже не столь важно. У Рубенов, кстати, был опыт торговли еще в советское время, они ведь еще у Внешторга СССР покупали алюминий! Так что Черные нашли лучшего партнера в мире... Вокруг каждой из таких крупных бизнес-структур в России образовывались «крыши». Это стало нормой, но уже чуть позднее, в 1993–1994 годах. Было всего три схемы для начинающих олигархов. То есть как защититься от уличного и более серьезного криминала. Первая схема – коррупционная. «Крышей» становились правоохранительные органы и власть. Эту схему использовал Черный. Ему нужны были чиновники и спецслужбы. Вторая схема – бандитская. Когда с вами работали только бандиты. Третий путь – создание собственной армии. Я как бизнесмен использовал третью схему, когда открыл компанию «Русское Лото». У меня были десятки охранников, которые защищали и меня, и деньги. Но спайка с государственными чиновниками всегда побеждала всех остальных. Время показало, что первая схема, по которой работал Михаил Черный, – самая выгодная и прибыльная...

Артем Михайлович тяжело вздыхает, будто воспоминания о том уникальном периоде экономической жизни России, который подарил всем нам понятие «крыша», неожиданно перебросят нас, словно машина времени, в те страшные годы. Кажется, ни один уважающий себя бизнесмен не хотел бы вновь оказаться в начале 1990-х годов. Если, конечно, этот бизнесмен по своим замашкам и менталитету в той эпохе не остался навечно...

Я, находясь в Лондоне, не надеялся получить какую-либо новую информацию о Михаиле Черном. Но судьба уготовила мне очень интересный сюрприз. Утром 16 октября 2006 года я позвонил Александру Литвиненко. Мы договорились встретиться в одном из ресторанов на Бонд-стрит. Если бы мне сказали, что через месяц его убьют в двух шагах от этого места, я бы ни за что не поверил. ...Это была наша последняя встреча...

Мы разговаривали с Сашей несколько раз. В основном по телефону. Познакомившись в 1998 году, когда Литвиненко, все еще являясь подполковником ФСБ, фактически прислуживал при дворе Бориса Березовского, мы встречались в доме приемов «ЛогоВАЗа», куда офицер Волков, как в первое время, видимо шифруясь, называл себя Литвиненко, приводил обедать свою жену и родственников.