Рапорт Интерпола, как известно, официально никого ни к чему не обязывает. Так что нам имеет смысл продолжать рассказ дальше. Тем более что, как казалось, в жизни Михаила Черного и его бизнеса наступил звездный час. Заводы исправно приносят деньги, налоги не отягощают, формальное законодательство не нарушается (никаких уголовных дел больше нет!), акции заводов скуплены, менеджеры (вроде бы) полностью под контролем и выполняют все указания TWG. Более того, для управления бизнесом нет необходимости даже находиться в стране! Все можно делать из-за рубежа. А с 1994 года Михаил как раз и живет в Израиле! Мечта, да и только! Однако ситуация вокруг алюминиевых заводов стала постепенно развиваться не по сценарию, нарисованному на бумаге Михаилом...

Если посмотреть на российскую прессу конца 1990-х годов, то мы заметим часто встречающееся словосочетание «первая алюминиевая война». Обычно речь заходит о двух сюжетных блоках – убийствах в Красноярске и убийствах в Москве. Борьба за КрАЗ перешла из кабинетов на улицы и запахла порохом.

Но для нас важнее не то, сколько людей со снайперскими винтовками бегало тогда по чердакам и подвалам и кто кого завалил, а то, что означали все эти события для империи TWG, империи Михаила Черного.

В своих притязаниях на роль «регулировщика финансовыми потоками» предприятий отрасли TWG была далеко не одинока. Ясно, например, что как минимум директорат предприятий был бы не прочь торговать металлом, обманывая своего трейдера, и получать выручку в валюте. И его стремление к самостоятельности вполне понятно – слишком большие деньги проходили мимо.

Поначалу казалось, что 1993 год не внесет никаких фатальных изменений в судьбы этих людей. Внучка директора КрАЗа Ивана Турушева учится в Англии. Учеба оплачена ТСС (74 тысячи фунтов). На средства из тех же источников ей была куплена квартира в Москве (90 тысяч долларов). Мало кто помнит, но тогда за эти деньги можно было, например, купить шикарную четырехкомнатную квартиру в «сталинке» в районе метро «Университет» и сделать там отличный ремонт...

Но летом 1993 года цены на алюминий на Лондонской бирже металлов идут вниз. Черные устанавливают фиксированную цену за тонну по толлинговому контракту за ранее поставленный с КрАЗа металл – 490 долларов. Завод «попадает» на 14 миллионов долларов. Эти деньги и должны поделить между собой Черные, Анисимов и Турушев. Коммерческий директор КрАЗа Юрий Колпаков сначала отказывается, но в итоге подписывает дополнение к договору, закрепляющее новые условия.

И вот тут начинается очень странная история. 12 октября 1993 года Турушев прилетает в Лондон, где подписывает документ, что ТСС в течение десяти лет будет поставлять ВЕСЬ глинозем на КрАЗ. 17 октября он – в Красноярске. 20 октября его избивают в подъезде, бьют монтировкой по голове, но он остается жив.

И снова вопрос: кому это выгодно? Согласно версии, озвученной когда-то самим Турушевым, это дело рук братьев Черных, которые не хотели перечислять ему 2,5 миллиона долларов. Он издает приказ о приостановлении контракта КрАЗа с фирмой Trans-Cis Commodities, а также об увольнении коммерческого директора Колпакова, чтобы списать на него причиненный ущерб КрАЗу.

Вскоре после выздоровления Иван Турушев покидает пост генерального директора. И опять-таки здесь две версии: по одной – его «ушел» Совет директоров, по другой – Турушев все понял и сам ушел на пенсию.

Пронюхавшие о ситуации конкуренты (сотрудники западных компаний, например американской AIOC) поспешили развернуть обстоятельства в свою сторону. Они обратились с письмом в Генпрокуратуру России, где описали сложившуюся ситуацию. По их словам, только вмешательство Олега Сосковца и звонки Льва Черного успокоили Турушева. Он вернул контракт, но 14 миллионов долга повесил на Колпакова...

Есть третья версия, в которой активную роль играет уже Анатолий Быков. Согласно этой версии, Турушев всячески противился росту влияния TWG в крае. Он обращается за помощью к бывшему второму секретарю крайкома КПСС Виктору Цимику, ставшему видным предпринимателем (глава «Красноярского торгового дома»). В милицейских кругах Красноярска ходили слухи, что Цимик заказал Быкова. Однако 4 августа 1994 года Цимик сам был застрелен на пороге собственного дома. Убийца и заказчик преступления, естественно, не были найдены.

Но если эта версия (мол, Быков по чьему-то заказу расправился и с Турушевым, и с Цимиком) верна, то к событиям осени 1993 года она отношения пока не имеет. Это уже сама алюминиевая война в Красноярске. Вернее, ее начало.

А есть еще и четвертая версия – от TWG. Согласно ей, директорат КрАЗа приворовывал солидарно. По указанию Турушева Колпаков отправлял на сторону алюминий, минуя компании TWG. Так что сами там у себя разбирайтесь, кто виноват... Слабенькая версия...

Необходимо отметить во всех версиях одну общую черту: все они говорят о наличии антиТWGэшной направленности в действиях всех фигурантов «дела Турушева». Даже тех, кто очень тесно связан с компанией братьев Черных. Не странно ли это?

Контингент красноярских кладбищ пополнялся не только за счет «убиенных от топ-менеджмента». Ситуация вокруг КрАЗа была такова, что завод кормил и всякого рода уголовную публику. Как в это же время на Саяногорском алюминиевом заводе, вокруг которого вообще забора не было (!), и алюминий вывозил, кто хотел, куда и как мог.

Криминальные группировки являлись серьезным препятствием на пути TWG и ТСС, и их необходимо было любой ценой устранить.

Вывод уголовников из числа участников охоты за алюминием был сделан TWG по всем правилам – чужими руками. Причем ее союзником в этом деле стала не милиция, а авторитетный бизнесмен, ныне известный красноярский политик Анатолий Быков.

Этот исторический эпизод стал настолько хрестоматийным во всех описаниях алюминиевых войн, что не привести его просто невозможно.

Говорят, что Михаил Черный познакомился с Анатолием Быковым совершенно случайно. Якобы дело происходило в ресторане, где ужинали Черный с Юрием Колпаковым, тогда еще замом гендиректора КрАЗа.

Колпаков указал на одного из посетителей, молодого, типично боксерской внешности человека. Его звали Анатолий Быков. Зам. генерального сообщил Черному, что у Быкова хорошие отношения с Геннадием Дружининым, бывшим участковым в красноярском районе Зеленая Роща. В 1982 году тот был комиссован из органов, получив вторую группу инвалидности. Вместе с Быковым работал в кооперативе по изготовлению фляг для масла и розливу его в пластиковую тару (на территории КрАЗа).

Дело было еще в 1991 году. TWG в Красноярске мешали всякого рода наезды со стороны «синих» – уголовников, стремившихся «крышевать» всё и вся. Анатолий Быков, спортсмен и, как он сам считал, бизнесмен «новой формации», не выносивший уголовную братию на дух, боролся с ней очень резко. Авторитетов не уважал и денег им в общак не платил.

Говорили также, что именно он не допустил в город заезжих чеченских криминальных авторитетов. По одной версии, чеченцев его ребята загнали в Енисей, где и оставили. По другой – их расстреляли прямо в аэропорту Емельяново, куда «криминальные генералы» прилетели на чартерном рейсе.

Быков достаточно быстро разобрался с авторитетами. Считалось, что за ним стоит «сила» и в Москве, и в Средней Азии, куда якобы он съездил с подачи Черного. Поговаривали даже, что там Толю Быка «благословил» на подвиги сам Салим. И подвиги начались...

Бывший замначальника краевого УБОПа Валентин Школьный рассказывал: «Помог случай. Как-то одному из наших авторитетов Чистякову (Чистяк) стало известно, что Быков о нем плохо отозвался. Чистяк позвал его на „стрелку“. Как Быкова на ней не разорвали, остается загадкой – с ним разговаривали очень жестко. Но факт: он уехал со встречи живой и невредимый. И вот немного позже Быков со своей бригадой заехал в казино „Яр“. Там он встретил Чистяка. И тот брякнул: „Зачем ты сюда со своим стадом явился?“ Такое прощать нельзя. Ребята Быкова тогда избили Чистяка до полусмерти. Могли, наверное, и убить, но тот взмолился: „Извините! Не убивайте!“