Лаборатория оказалась обширным полупустым залом, в котором на первый взгляд действительно никого не было. Мокрица осмотрелся и с удивлением произнес:

— Не понимаю! В это время он всегда сидит здесь. Наверное, он куда-то вышел…

Сита быстро осмотрелась, оценивая обстановку. Через узкие стрельчатые окна в лабораторию проникал предзакатный свет. В залу вели две двери: та, через которую пришли они, и маленькая, в дальнем углу. Оформленная в традиционном для этого замка стиле — стеллажи по стенам, органы в банках — она имела одно существенное отличие. Ровно посредине, в центре выложенного цветными плитками магического круга, стоял полированный каменный стол, покрытый характерными красноватыми потеками. На столе темнело тело мужчины, обнаженное до пояса, со вскрытой грудной клеткой. Неподалеку на высоком столике, в окружении трех горящих свечей, на обсидиановом блюде билось само по себе темно-красное сердце. Когда Сита вгляделась в черты выпотрошенного человека, ее изумлению и ужасу не было границ. Девушка отшатнулась и закрыла лицо ладонями, крик замер в ее горле. На столе лежал лорд Килбурн.

— Это и есть твой дядя? — прошептал Мокрица, тихо подобравшись сзади. Сита молча кивнула, не в силах издать ни звука. — Лорд Фалагар явно затевает какой-то колдовской трюк. Интересно, как ему удалось заставить сердце биться на этой тарелке?

— Замолчи, — с трудом пробормотала девушка, — это просто кошмар. Я никогда не думала, что лорд может поступить с лордом как с подопытной лягушкой. Какая жестокость! Но зачем?

— Наверно, сердце понадобилось хозяину для пересадки, — хладнокровно предположил дракон. — Сердце лорда, знаешь ли, это тебе не кишки гоблина… А ты заметила, что кровь из трупа не течет, и он даже не побледнел?

— Да, правда! Подожди-ка, дружок, иди, глянь, нет ли где рядом твоего колдуна, а мне надо подумать…

Мокрица с удивлением взглянул на Ситу и заковылял в сторону маленькой дверцы. Девушка, прикрыв глаза, водила руками над телом дяди, опасаясь прикоснуться и как-либо повредить чары, предохраняющие тело от тления. Перед ее внутренним взором ярко вставали сцены из казавшегося поразительно давним прошлого. Ночная Гильдия магов, кровь, потоком хлынувшая на письменный стол, холодный голос Кригана, укоряющий ее за трусость и отсутствие выдержки. Заклинание Исцеления с той поры намертво впечаталось в ее память. Но как насчет вырезанного сердца? «Легкие ранения, ушибы, головные боли»… Существовали и воскрешающие заклинания, но, чтобы освоить их, Сите пришлось бы затратить несколько месяцев, в ее же распоряжении были считанные минуты. Тело Килбурна на первый взгляд казалось совершенно невредимым, но, кто знает, какие внутренние органы были повреждены? Сита понимала, что у нее нет времени на колебания и долгие раздумья, и решила рискнуть. В воздухе прозвучали первые слова заклинания, и девушка осторожно протянула руки к черному блюду.

Между тем Мокрица подкрался к маленькой двери и прислушался. Издалека, словно из бочки, доносилось монотонное бормотание, переходящее в шепот. Дракончик вздрогнул и отшатнулся. Инстинкт подсказывал ему, что надо убегать и прятаться, но он устыдился, собрался с духом, прополз в неплотно прикрытую дверь и затаился под кучей запыленных нераспечатанных свитков, наваленных в углу кабинета. Каменный пол был невообразимо грязен, заплеван и покрыт слоем огрызков шелухи и клочков бумаги. Как видно, Фалагар любил пообедать в тиши кабинета, но не разрешал здесь прибирать и не подметал сам.

Вдруг Мокрица вздрогнул. Прямо над его головой знакомый старческий голос задумчиво пробормотал:

— Все ли рассчитано верно? У меня нет права на ошибку. Может, лучше не рисковать? Если он умрет, это будет конец всего, катастрофа! А зачем он мне такой, будь он проклят?! Восемьдесят лет поисков, погубленные годы на службе у невежественного злодея из северных лесов, опаснейшее предприятие в Южных горах, когда моя собственная жизнь висела на волоске — и такой ничтожный результат! А расходы! Оплата труда каменщиков, покупка серы на юге по кошмарной цене… одна рыба два раза в день чего стоит! В то время, как я сам который год живу впроголодь в недостроенном замке… Нет, решено. Дольше так продолжаться не может.

Мокрица выглянул из-под вороха свитков. Фалагар в засаленном халате сидел за письменным столом, заваленным старинными книгами и разным барахлом, низко опустив голову и обхватив ее руками. Он был настолько сосредоточен и погружен в свои размышления, что не заметил ни перешептывания в соседней зале, ни отчетливого шороха в углу кабинета. Согбенная костлявая спина старца и редкие седые волосы производили бы жалкое впечатление, если бы не волны магической силы, кругами расходившиеся от него — волны настолько ощутимые, что у Мокрицы начали мешаться мысли и наливаться тяжестью чешуйчатые веки Фалагар очевидно готовился к какому-то магическому действу.

— В хрониках Креллиона упоминается о короле, которому в детстве пересадили сердце умирающего дракона. Он выжил и превзошел своих современников в мудрости, силе и невероятной свирепости. Сможет ли произойти обратный обмен? Молодой дракон, трусливый и мягкотелый, и лорд, за долгую полную жестокости жизнь сделавший сердце нечувствительным к чужой боли и страданиям… Окаянный слизняк! Он скорее заморит себя голодом, чем покажет настоящий драконий характер. Не иначе как его отец был ящерицей. Но все же, какой удар, если он умрет…

«Я с тобой поквитаюсь за слизняка» — подумал Мокрица, закипая от гнева. Он с младенчества боялся своего сурового и язвительного воспитателя и никогда не любил его, но благоговел перед его умом и колдовским талантом; теперь же юный дракон чувствовал, что уважение исчезло, и его место заняла жгучая ненависть. Он не отрывал взгляда от затылка колдуна, выбирая момент для мощного броска, но тут из лаборатории донесся хриплый вопль, полный боли. Фалагар как ужаленный подскочил в своем кресле. «Это еще что?!» — прошептал он и кинулся к двери. Мокрица замер под свитками, когда Фалагар пронесся мимо него, а потом бесшумно пополз следом.

Нет!!! — вырвался крик отчаяния у колдуна, когда он вбежал в залу и осознал, что там произошло. Возле стола в растерянности застыла Сита: ее руки были по локоть в крови. Килбурн, доселе так аккуратно положенный посередине стола, свешивался с одного края, словно подстреленный на крепостном валу солдат. Его синевато-бледное лицо перекосила гримаса удушья, глаза закатились так, что были видны одни белки. Сердца на черном блюде не было.

— Веспер? Неужели это ты? — изумленно воскликнула Сита. Вихрь воспоминаний пронесся в ее мозгу: придворный маг, то приторно раболепный, то на удивление наглый; путешествие в Землях Призраков, едва приведшее их к гибели, и непонятное поведение Веспера, дважды исчезнувшего в самый опасный момент… Цепочка подозрений наконец замкнулась. «Фалагар… хозяин Ущелья», — почти беззвучно прошептала девушка.

— Опять ты путаешься у меня под ногами, маленькая дрянь! — заорал Фалагар. — Ты просто создана, чтобы портить мне жизнь! Не умеет колдовать, а все туда же! Объясни, что ты сделала с Килбурном?!

— Я знаю, что исцеляющее заклинание не применяется для оживления, но надеялась, а вдруг получится, — от неожиданности начала оправдываться Сита, — а как только я коснулась его, сразу хлынула кровь, и тогда я схватила сердце, а он…

Фалагар схватился за голову и начал рвать редкие волосы. «Идиотка! Ты погубила его!» — причитал он.

Глядя на беснующегося старичка. Сита ощутила сильнейший прилив ярости и острого разочарования. «Вот он, величайший маг Фалагар, герой легенд и сказаний, старый жулик, интриган и шпион, так же мерзкий внутри, как и снаружи!» Не помня себя от злости, она пронзительно закричала:

— Я хотела спасти дядю, хотя он и не заслужил этого, а погубил его ты, ты! Давно ты пытался разделаться с ним, и вот, наконец, добился своего! Не понимаю, как тебе удалось справиться с ним, разве ты нанес удар исподтишка. Скажи, откуда такая упорная, многолетняя ненависть? Что сделал тебе дядя?