Хунн каждые пять минут смотрел на часы. Сердце его колотилось, как пулемет. Он еще раз подошел к столу, взял бумажку с пометками, стрелочками и фамилиями. Так легче, — переносить свои действия на бумагу в виде наглядной блок-схемы. Помогает при планировании операций. При условии, правда, что эту бумажку ни один человек не увидит.

В кабинете майора было накурено, пепельница была завалена окурками дешевых американских сигарет. На столе скучали несколько грязных чашек из-под кофе и упаковка стимуляторов. Наверное, не стоит мешать стимуляторы с кофе, ведь какая нагрузка на сердце! Плевать! Хунну было плевать на все, — сегодня решалась судьба дела, которое он готовил, без малого, полгода. Если не выгорит, тогда пошло оно к черту!

Без пяти семь… Рабочий день закончен, а Ричардс все сидит в кабинете. Работает, мать его! А ведь соберется, да и пойдет домой! Где же Бернардо?! Хунн еще раз отрепетировал, как он достает свой пистолет из-за ремня и нажимает на спусковой крючок.

Дверь в кабинет была открыта, и вскоре Хунн услышал в коридоре шаги. Он на всякий случай достал из сейфа, стоящего рядом с государственным флагом США, второй пистолет. На мгновение сердце Хунна замерло. В груди он почувствовал холодок.

На пороге появился Бернардо. Одетый в полевую форму со знаком Военно-Воздушных сил США, со складным «Аресом» в руках. щелчком

— Хунн, это я. Можно войти?

— Заходи, Бернардо. Что за музейный экспонат у тебя?

Бернардо ухмыльнулся, раскрыл свое оружие. Со зарядил магазин.

— А мне нравится! Ты что, забыл? В свое время наши продавали такие штуки в Грузию! Теперь я один из немногих обладателей такого раритета!

Хунн немного перевел дух. Болтовня словоохотливого Бернардо успокаивала его.

Снова шаги в коридоре… Осторожный стук в дверь:

— Разрешите, сэр?

— Давайте, какого хрена вы опаздываете? — выругался Хунн.

В кабинет вошли еще трое. Капитан Гор, рыжий, с веснушками, мастер уоррент офицер 5 класса Истерн, высохший, лысый, с лисьими глазками. И доктор Григорадзе в потрепанном коричневом пиджаке, глядящий из под треснутых очков с подобострастием. В своем убогом одеянии он казался чужеродным явлением в компании американских военных, одетых в ладную форму.

— Доктор, у вас все готово? Пациенту сразу же потребуется помощь, помните об этом! — Хунн говорил по-английски, грозя пальцем старику в пиджаке. Тот поперхнулся, ответил на корявом английском:

— Да, сэр. Не беспокойтесь. Я лично осмотрел палату. Туда добавили все необходимое.

— О-кей, — медленно выговорил Хунн. — Помните, господа, у нас десять минут, не больше. Потом нам уже не дадут ничего сделать. Аскин все подготовил. Да, и вот еще что… Если наш план провалится, не сносить нам головы! Помните об этом.

— Наш план хорош, — Бернардо достал сигарету, закурил. — Но нас мало.

— Ничего… Если все будет в порядке, нас никто уже не будет ни о чем спрашивать, а будут лишь выполнять наши приказы, — улыбнулся Хунн. — Мои приказы! А как там наш вероятный подозреваемый?

— Дома сидит, — доложил Гор. — Сидит, и в ус не дует!

— У него все подготовлено?

— Так точно, сэр.

— Семь-ноль пять, господа! — торжественно произнес Хунн, указывая на часы. Ну все… Пора! Будьте наготове!

— Господин майор, машина будет подана ровно через семь минут после того, как все случится, — отрапортовал Истерн.

— Черт, семь минут — это много! — поморщился Хунн. — Ладно! Сейчас или никогда!

Хунн чиркнул спичкой и поджег бумажку со своими схемами. Бросил горящую бумажку в пепельницу, подождал пару секунд, пока пламя не сожрало большую часть листка, затем взял фуражку и быстрым шагом направился из кабинета. За ним направились все остальные…

… Ричардс, надев очки для письма, писал и писал уже второй час. Надо было идти домой, но нет…пока дело не кончено. Еще пару листов… Торопиться некуда, жена с сыном уехали в Гоми, в сой старый дом. Тем лучше… Сегодня он побудет дома, в холостяцком одиночестве, а завтра поедет к ним.

Ричардс услышал шаги в коридоре. Повеяло свежестью ветра из окна. Что-то прохладно сегодня… Надо заканчивать, и домой!

Ричардс услышал стук в приемной. Чей-то голос спросил по-грузински:

— Разрешите, полковник!

— Да, входите! — Ричардс снял очки.

Дверь скрипнула. На пороге образовался заросший мужчина тридцати лет в серой безрукавке и круглой шапочке. Ричардс пару раз мельком видел его на базаре. Интересно, а кто пустил его сюда?

— Кто вы? — спросил Ричардс. — По какому вы вопросу?

Человек молчал, глядя на Ричардса выпученными глазами, словно в пустоту. Было видно, что он нервничает.

— Вы пришли, чтобы посмотреть на меня?! Помолчать о своем? Кто вы?! Какое у вас дело? — недовольно спросил Ричардс.

И в этот момент человек выхватил длинный пистолет с глушителем. Ричардс увидел этот момент будто в замедленном кино. До этого он и не смел предположить, что когда-нибудь в него будут стрелять в его же собственном кабинете.

Полковник инстинктивно откинулся назад, будто желая спрятаться, утонуть в спинке кресла. В этот момент человек нажал на спуск. Потом еще раз.

Пуля ударила Ричардса в живот. Через мгновение новая боль в левом плече. Он закряхтел, выгнулся в кресле дугой. Ноги его заскользили по полу, и Ричардс рухнул на пол, опрокинув кресло. Сильнейшая боль погасила его сознание. Последнее, что отметила его память, — время. На часах было тринадцать минут восьмого…

Спустя минуту в кабинет быстрым шагом вошел покрасневший Хунн. На ходу вытирая пот со лба и шеи, он прошагал к тому месту, где распростерся на полу Ричардс. На его рубашке расплывались красным две раны. Убийца стоял на том же месте, опустив руку с пистолетом.

Хунн приложил пальцы к шее Ричардса. Пульс есть. Хорошо…

— Хорошая работа, парень! — одобрительно сказал Хунн. — У тебя талант!

— Господин военный, вы обещали расплатиться на месте! — пролепетал преступник.

— Я помню, — сказал Хунн. — Он быстро отошел назад, огляделся по сторонам, будто боялся, что за ним могут наблюдать через окно. — Ты согласен взять лекарствами? Таких сейчас нет.

— Согласен, только быстрее, — попросил человек.

Хунн запустил левую руку в карман брюк, и тут же молниеносным движением правой вытащил из-за ремня свой «Кольт», во мгновение ока отправляя в живот и грудь ненужного более исполнителя три пули. Тот охнул и упал мешком неподалеку от своей жертвы. Пистолет с грохотом упало на пол.

Оружие Хунна не было снабжено глушителем, и выстрелы эхом прокатились по этажу. Хунн положил «кольт» на стол, вытащил платок, забрал у убитого пистолет. Затем он выскочил в пустую приемную и, что есть мочи заорал:

— Тревога! Быстрее сюда! Быстрее!

Тут же раздался топот ботинок. Как по мановению волшебной палочки, появились Истерн и Григорадзе.

— Быстрее, быстрее! — прикрикнул на них Хунн. — Доктор, вас клиент ждет!

Они втроем зашли в кабинет, подняли тяжелое тело Ричардса, положили на стол. Доктор быстро осмотрел полковника, раскрыл свою сумку. Его задача была сохранить полковнику жизнь. В этом пока еще была необходимость.

— Его нужно немедленно госпитализировать, — проблеял Григорадзе по-грузински. — Иначе я за него не отвечаю!

— Вы отвечаете за него своей жизнью! — заявил Хунн. — И извольте говорить по-английски! Не забывайтесь, доктор!

— Простите, сэр, — Григорадзе торопливо достал ампулы, шприц. Хунн отошел к двери. Он не любил вида крови и уколов.

— Истерн, быстрее за машиной! — крикнул он, пронзая своим взглядом подчиненного. Тот опрометью бросился выполнять приказ майора. В дверях он столкнулся с капитаном Гором и дежурным, — сержантом внутренней безопасности.

— Быстрее, он в тяжелом состоянии! — заорал Хунн. — Вы куда смотрели, мать вашу! — накинулся он на дежурного сержанта. — Какого дьявола этот ублюдок вообще смог пройти сюда?!