— Ну что, седлаем и в путь?

"Очень символичные у них имена… Случайно ли?"

Местность вокруг быстро менялась. Дорога, сужаясь и петляя, уверенно поднималась в гору. Город за спиной уже напоминал игрушечный. Этому ещё больше способствовал снег, в огромных количествах поваливший с неба.

Рогоны шли неспешной уверенной рысью, самостоятельно выстроившись в цепочку. Вожаком этой небольшой группы явно был Мрак. Именно он вместе с Ярославом и возглавил шествие. За ними плелись Максо на Балагуре, вечно старающемся вытворить что-нибудь этакое, и Аиша на Тени, стреляющей глазками во все стороны (что больше наводило на мысль о нервном тике, нежели о желании познакомиться поближе — слишком велика была скорость движений). Затем Виктор на Буяне, с самого начала оправдывающим имя, Мьерго на Пике, Грусть и Вьюга без седоков, навьюченные провизией и прочей поклажей. Замыкал шествие Тэпер на Гневе, всю дорогу недовольно сопящем.

Друзья неумолимо приближались к цели, вступив на земли, не обозначенные на карте. Ещё в Оларе Мьерго посоветовал убрать её подальше, ибо ни один картограф не пересекал границы Страны Магов. А если и совершил кто-то сей подвиг, то вернуться и поведать что там, да как, нужным не посчитал. Нет, сами горы на карте изображены были, но контурно, без всяческих обозначений, дорог и прочих подробностей. Правда, Максо, листая тот самый ворованный фолиант, натыкался на карту Северных гор, но помнил её смутно, урывками; за ненадобностью не запомнил. Но и это было неплохо. Ибо лучше такой источник сведений, чем вообще никакого.

Прощание с Жустеном постарались сильно не затягивать. Он лишь выразил искреннюю надежду увидеть их ещё раз… Оседлав "лошадок", отряд двинулся в путь. Фурор, который они произвели в городе, польстил бы любому самолюбию. Ведь не смотря на ранний час людей на улице было немало. И столь странное шествие просто не могло не привлечь их внимание. Ибо рогонов здесь хоть редко, но видели, а вот таких седоков… Кристально белые плащи никак не походили на красные одежды воинов Ордена Хранителей! А ведь считалось, что других всадников рогоны не признавали…

Горы были великолепны. Величественные, заснеженные пики, пронзающие небо острыми вершинами. Свет заходящего солнца, отражаясь от ледяной поверхности, слепил глаза и наполнял всё вокруг ощущением радости и звенящего восторга.

Вот в таком приподнятом настроении друзья и проехали остаток дня, остановившись на ночлег в небольшом ущелье. Виктор, порывшись в сумках, достал небольшую деревяшку и, нашёптывая что-то под нос, облил её голубоватой жидкостью из одной из своих многочисленных склянок. Заплясали голубоватые языки пламени. Воздух вокруг ощутимо нагрелся.

— Неплохо, — Ярославу уже начало казаться, что он никогда больше не сможет удивляться. Все чудеса этого мира воспринимались привычно, как само собой разумеющееся. Терзало только одно — полное непонимание того, что с ним происходит. — Теперь я понимаю, почему ты сказал, что проблем с огнём у нас не будет. И долго продержится это пламя?

— До утра хватит.

— Вот и отлично, — Мьерго принялся за готовку ужина — сегодня была его очередь.

…Ночь неспеша завладела этим миром. Солнце зашло, уступив место щербатой луне. На тёмном покрывале неба сияли неугомонные звёзды. Вокруг царил мистический, нереальный полумрак. Небольшая компания тесным кольцом окружила голубое пламя костра, закутавшись в плащи и тёплые одеяла. Все молчали, думая о чём-то своём. Восьмёрка рогонов, поджав лапы и тесно прижавшись друг к другу, пристроилась неподалёку. Где-то завывал ветер, вольготно гуляя среди горных пиков.

Тэпер Варшек завозился и извлёк на свет губную гармошку. Вздохнул и заиграл. Что-то тоскливое, оно резало и рвало душу на части. Хотелось закричать. Хотелось вскочить и бежать. Сделать хоть что-нибудь. Хоть что-то, чтобы унять боль… А Ярослав сидел и горький ком застрял в горле. Он вспомнил ту, другую жизнь. Вечно смеющиеся глаза Лёхи, ворчащего на весь свет Стаса и Димку, так мечтающего увидеть море!.. И ему вдруг снова захотелось заплакать. Как когда-то в детстве, когда он понял, что мечты никогда не сбудутся. Но он сдержался и с трудом сглотнул. Огляделся и со всей ясностью понял, что это второй шанс. Его возможность жить счастливо…

"А нужно ли мне возвращаться? Зачем? Выдумывать фантастику, которую я предал с самого начала, ибо сам насмехался над тем, что писал?! Жить в одиночестве, всё время жалея, что не умер на войне?! Когда здесь есть друзья и… любимая?! Абсурд! Но что делать? Повернуть сейчас, когда пройдено столько преград? Или идти дальше?.. Да, идти, но только, чтобы узнать для чего я здесь. И почему именно я?!"

А Варшек играл. Но мелодия изменилась. Теперь она дарила надежду и наполняла сердце верой. Верой в хороший исход.

Ре'мьеро проснулся ночью. Огляделся, пытаясь понять причину, побудившую открыть глаза. Встал и сразу же ощутил холод, пробравший даже сквозь тёплый плащ, невзирая на всё ещё пылающий костёр. Все спали. Ярослав решил размяться и отправился прогуляться вокруг лагеря. Проходя мимо рогонов, заметил, что Мрак следит за ним взглядом своих проницательных глаз.

" — Почему не спишь?", — обратился к нему Яр, надеясь, что, быть может, рогон даст разгадку тому, что разбудило и его самого.

" — Потому что мне мешает ОНА…"

" — Кто?", — Ярослав снова огляделся.

" — Злая магия!"

" — Здесь?"

" — Да. Рядом с магом…"

Ре'мьеро настороженно приблизился к Виктору и только сейчас заметил, как тот бледен. Губы шевелятся, веки подрагивают, да и сам он, кажется, вот-вот вскочит.

— Виктор! — Ярослав встряхнул мага. Тот с тихим вскриком дёрнулся, просыпаясь, и бессмысленно посмотрел на него. — Что с тобой?

Взгляд Виктора, наконец, обрёл ясность и осмысленность.

— Что? — голос хриплый и тихий, еле слышный.

— Тебе что-то снилось?

Маг резко сел и потянулся к сумке, с которой никогда не расставался. Покопавшись, извлёк оттуда Чашу.

— Возьми. Забери ЕЁ. Я больше так не могу.

Артефакт в руках Виктора светился матово-фиолетовым.

— Чего не можешь? Да что, в конце концов, происходит?!

— Не могу больше быть рядом с НЕЙ, — маг выглядел измученным и опустошённым. — Ярослав, я уже говорил, что Чаша опасна… но я и не предполагал насколько! Она искушает меня, мучает!.. Я устал. Я боюсь поддаться… ЕЁ обещания слишком заманчивы!.. Забери её! Чаша боится тебя. Я чувствую это. Ты сможешь с ней справиться. Прошу тебя.

Ярослав с непонятным для себя трепетом взял артефакт из рук Виктора. Фиолетовое свечение моргнуло и с шипением исчезло.

— Конечно, Виктор. Я заберу её, если тебе станет легче.

— Станет.

Ре'мьеро отошел от мага и, подойдя к поклаже, спрятал Чашу в своей сумке. Обернулся, но Виктор уже спал. Его лицо выражало полное спокойствие.

Ярослав же, обеспокоенный состоянием друга, ещё долго не мог заснуть. Он сидел возле костра, подняв глаза к небу, и любовался миллиардами звёзд. Вдруг одна из ночных прелестниц, сорвавшись с насиженного места, полетела навстречу с горизонтом. Ре'мьеро кинул взгляд на друзей, мирно посапывающих под одеялами. Посмотрел на Аишу — она свернулась калачиком как кошка, сложив ладони под щекой.

"Пусть они останутся живы!"

Утром погода испортилась окончательно. Подул пронизывающий ветер и закружил снег в намечающейся пурге. Но Ярослав всё же решил не оставаться в ущелье, а продолжить путь дальше.

Дорога всё больше стала напоминать непроходимую тропу. С лёгкостью змеи она изгибалась под невероятными углами и неминуемо кралась в гору.

К обеду отряд окончательно закоченел и стал напоминать двигающиеся сугробы. Что, впрочем, не помешало им оценить доставшееся сокровище — рогонов. Эти великолепные звери, казалось, не знают усталости. Идут мягкой, плывущей рысью, с грацией кошек перепрыгивая трещины и ямы. Без них на этот путь ушло бы намного больше времени и сил.