— Что? — Яр подскочил.

— Сядь. Могу повторить. Отныне ты — Ярослав Ре'мьеро де Крон, мой племянник. Правда имя несколько необычно для нашего слуха, но моя кузина всегда слыла эксцентричной особой. Так что это никого особо не удивит. Я подумал, что ты не одобришь смену имени.

— Алексимо, я даже не знаю, что сказать.

— А ничего и не нужно.

Ярослав поднялся, подошёл к Алексимо и протянул руку. Барон усмехнулся и просто обнял своего новоиспечённого "племянника".

— Спасибо, Ал. Я этого никогда не забуду.

— И не надо, — барон снова уселся в кресло. — Садись. А теперь насчёт твоего вопроса. Прежде всего, ты должен побывать в столице, так сказать показаться пред светлые очи Его Величества. Ведь тебе уже двадцать пять, а ты ещё не представлен ко двору, — Алексимо ехидно улыбнулся. — Пора!

— Ты что смеёшься надо мной?!

— Нет, ну что ты. Нисколько, — де Крон хмыкнул. — Отныне ты — житель этого мира, по крайней мере, для всех остальных, поэтому веди себя соответственно.

— Хорошо. В столицу так в столицу. Но что потом?

— Видно будет.

— Это не ответ.

— Поверь мне, иногда лучше уж так, чем совсем никак. До Виньеры довольно далеко, мало ли что случится по дороге. Да и на месте всё может произойти. Потом решим. Всё равно чего-то более конкретного у нас пока ещё нет. Правда твоё обучение не закончено, тебе ещё многому предстоит научиться, но я думаю, мы продолжим его в пути.

— Я что-то не очень понимаю… Ты что собрался ехать вместе со мной?!

— А ты что думал, от меня так легко отделаться?!

— Причём здесь это! Тебе же нельзя покидать поместье, я уж не говорю о поездке в столицу.

— Знаешь, что может быть хуже изгнания? Упущенная возможность хоть ненадолго от него избавиться! Я думаю, Его Величество Лехандро даже не вспомнит причину моего столь долгого отсутствия в Виньере, а если и вспомнит… в Недра его!

— Ты уверен?

— Абсолютно!

— Ну, тогда за нашу удачную поездку? — Ярослав поднял кубок.

— За поездку!

… Барон Ре'дьяго, не удержавшись, оглянулся — ещё немного и стены замка исчезнут из вида, останутся позади; прошло уже семь лет с тех пор как Алексимо в последний раз покидал его, и ведь ещё неизвестно вернётся ли он когда-нибудь сюда снова. Де Крон тряхнул головой, отгоняя невесёлые мысли, отвернулся и пришпорил коня. Началось!!!

Тело ломило от боли. Прошла уже первая неделя пути, а привыкнуть к постоянной скачке оказалось не так просто. Сначала всё было нормально, но потом усталость и боль в натруженных с непривычки мышцах накопились и заявили свои права на его несчастное, бренное тело. Так что уже второй день в дороге превратился для Ярослава в пытку. Он изо всех сил старался не показать истинного мнения по поводу садистов-лошадей и подлеца-седла, но это было неимоверно сложно. Не заметить его пусть и редких, но страдальчески искаженных гримас мог только слепой. Но Яр стоически молчал и на каждом привале старался ходить нормально. Теперь-то он понимал, как нелепы были его же собственные строки: главный герой, попадающий в новый мир, лихо скачет на коне чуть ли не сутками на пролёт и при этом ещё и получает истинное и огромное удовольствие… А ведь в отличие от него у Мстиславского уже был опыт езды на лошадях! Хотя разве можно сравнить получасовую прогулку на старой кляче с постоянным пребыванием в седле ретивого жеребца? Определённо нет!

Яр с тоской посмотрел на дорогу — Алексимо обещал деревню через два часа, а это пусть и маленькая, но всё же передышка для измученного тела.

Молодой человек был в восторге от идиллической природы, открывшейся перед ним за время пути. Теперь он был абсолютно уверен — цивилизация губит Землю. И именно отсутствие её превращает Дрэгар в Рай. Правда, привыкнуть к нему изнеженному цивилизацией человеку трудно, но возможно. А при наличии хотя бы малой толики желания это доставит ещё и уйму приятных мгновений.

Наконец, показались поля возделанной земли, но как ни странно на них не было работающих энэкеров. Плуг без всякого интереса оглядывала пегая лошадка, лениво отгоняя настырных мух — её так и не успели впрячь. Хотя она, кажется, абсолютно не переживала по этому поводу… Но где же люди? Что могло произойти? Ярослав посмотрел на Алексимо в ожидании объяснений, но тот, судя по обескураженному выражению лица, сам был поражён открывшейся картиной.

— Ничего не понимаю! Может в деревне что-то выяснится?!

Но деревня так же хранила молчание. Пустые дома. Казалось, их покинули в спешке, побросав всё. Миски для корма лежали на земле прямо возле птичьего двора. Пустое ведро валялось у колодца. Никого.

— Да что, во имя Неба, здесь происходит?!

— Барон! — окликнул де Крона начальник охраны, отошедший чуть в сторону от остальных. — Посмотрите туда! — он показал на южную окраину деревни. — Кажется, они все там.

— Молодчина, Мьерго. Поехали туда. Выясним в чём дело.

А дело оказалось, в общем-то, нехитрое. Всё население деревни и прилегающих к ней земель собралось… на казнь. Перед толпой стояла виселица, а на её помосте двое в доспехах цвета терракотового кирпича держали связанного парня. Ещё шестеро воинов удерживали толпу на расстоянии. Приговорённый к повешению стоял прямо, слегка расставив ноги и гордо вскинув голову. Казалось, ему предстоит идти не на эшафот, а на коронацию. Молодой, двадцати-двадцати пяти лет, голубоглазый блондин, с правильными, классическими чертами лица, одетый во всё чёрное. "Чем же он провинился?"

Незнакомец заметил вновь прибывших и посмотрел на Ярослава, по стечению обстоятельств оказавшегося первым, с надеждой. Остальные, казалось, даже не заметили появление семерых всадников, одетых в цвета дома де Крон — чёрное с золотом.

А тем временем осуждённого подвели к виселице, и одели ему на шею петлю. Да, Ярослав был здесь чужим — похоже, подобное зрелище ни для кого не было в новинку, но именно поэтому, а может по какому-то внутреннему толчку, он не захотел молча наблюдать за происходящим. " Я наверняка об этом пожалею!"

— Стойте! — крикнул новоиспечённый Ре'мьеро, направив коня к помосту.

Как ни странно крик возымел действие — воины остановились. Барон, на ходу сыпля проклятиями, последовал за своим "племянником".

— Что здесь происходит? В чём обвиняется этот человек? — Яр постарался придать своему голосу властность и полную уверенность в своих силах. Кажется, получилось. Воины как-то стушевались — всадников беспрепятственно пропустили к эшафоту.

— Кто здесь главный?

Вперёд вышел один из воинов, отличающийся от остальных только более дорогим обмундированием.

— Я, господин.

— Отвечайте на мой вопрос!

— Я — Дарго. Десятник личной охраны барона Пильемо Ре'грана — хозяина этих земель. Этот человек приговорён к повешению. Он обвиняется в мошенничестве и воровстве, — снова поток ругани у Алексимо.

— И есть этому доказательства? — народ зашумел, кажется, был недоволен откладывающимся зрелищем.

— Естественно.

— Я с удовольствием их послушаю.

— Простите, господин, но какое вы имеете право это требовать? — голос десятника прозвучал несколько неуверенно. Он уже явно был не рад свалившимся на его голову незнакомцам.

Ярослав всегда не любил, когда ему перечили. К тому же в этом мире уважают только силу, как, впрочем, и на Земле.

— Право дворянина, не позволяющее допустить несправедливости! — " Что-то слишком патетично получилось. Ну и чёрт с ним!"

— С кем имею честь говорить? — как-то поздновато спохватился Дарго.

— С Ярославом Ре'мьеро де Крон, — впервые Яр произнёс своё новое имя сам — звучало неплохо, — и его дядей бароном Алексимо Ре'дьяго де Крон. Этого вам достаточно?! — казалось, Ярослав был возмущён. "Нет, во мне всё-таки умирает великий актёр!"

— Господин, приказ о повешении дал сам барон Ре'гран. О доказательствах я сам ничего не знаю.