— Причем здесь я, коли речь о короле? Или ты прочишь мне трон Согури?

Хитар помотала головой.

— Вскоре умрет Великий герцог, и ты займешь его место. У тебя останется время подготовиться к битве с Сумуром.

Смутные пока подозрения шевельнулись во мне, и что-то, похожее на страх, завибрировало в позвоночнике. Я внимательно посмотрел на колдунью.

— Хитар, признавайся, ты причастна к бегству Белуанты?

— Да, я её спровадила из Госки, — совершенно равнодушно ответила она.

— Куда?!

— Не знаю. Этим занимался мастер Коробка.

Мне осталось только выругаться про себя. Тащить паршивку во дворец для допроса с пристрастием не имело смысла. Скорее всего, она действительно не в курсе, где сейчас Белуанта и даже Коробка. Да и не хотелось мне передавать Хитар ни в чьи руки. Подло это как-то, тем более, что девчонка от меня и не таилась вовсе. Найти скрывшегося мастера также было делом нелегким, если вообще возможным. Опытный лис либо надежно затаился, обрубив все концы, либо вовсе покинул пределы герцогства. У меня оставалась, таким образом, всего одна зацепка — лодка, купленная Уфелдом.

Через Госку протекала единственная река — Хачор. Она брала начало в горах Илиз, то есть сравнительно недалеко, и в столице герцогства не превышала сорока метров в ширину. За городом река круто поворачивала на север, где вековые леса обступали её берега. Если в бегстве Белуанты, действительно, задействован Уфелд, то лучшего места для укрытия не придумать. Тысячи квадратных километров практически безлюдной земли. Чтобы прочесать эти дебри, потребовалась бы вся армия Великого герцога. Либо один высококвалифицированный и выносливый колдун, то бишь я.

Коробка, хоть и называют его мастером, допустил существенную ошибку. Белуанту следовало прятать среди людей, где мне не под силу отличить её ауру от тысяч подобных. На безлюдье же она будет видна мне, как на ладони, ведь никакая чаща не заслоняет астрального излучения. Конечно, придется проехать десятки, а то и сотни километров, но это уже издержки производства.

Вернувшись во дворец, и ничего не доложив герцогу, я разослал слуг собрать молодое дворянство, с которым только несколько часов назад расстался. Оставалось позаботиться о провианте на несколько суток, всё остальное, наверное, еще не вынималось из седельных сумок. За этими приготовлениями меня и застал Его Высочество.

— Ну? — только и спросил повелитель, заходя на конюшню, куда минутой раньше заглянул и я.

— Кажется, напал на след. С малым отрядом выступим часа через полтора.

— Поспеши, Юрай, — нахмурившись, сказал герцог. — По городу поползли слухи, что ты замыслил отравить Белуанту, оттого девчонка и подалась в бега.

— Что за вздор! — вырвалось у меня.

— Сам знаю, что вздор. Но на каждый роток не накинешь платок, — произнес он местную фразу, в переводе на русский означавшую именно это. — Девчонку надо отыскать как можно скорее и предъявить народу. Живую и невредимую. Не хватало нам только волнений в Госке. Ты знаешь, что Его Величество Сумур Первый готовится к походу?

Я кивнул.

— А против кого, знаешь?

— Сказывают, что против меня, Ваше Высочество.

Великий Герцог как-то по-свинячьи хрюкнул:

— Сказатели твои — фантазеры великие. Кто ты для короля? То-то. Против меня он идет, хочет положить конец моему правлению.

— Но повод, Ваше Высочество? — спросил я, поглаживая волнистую гриву своего жеребца.

— В поводе всё и дело. И, кажется, племянница моя, конечно, с чьей-то помощью такой повод нашла и преподнесла королю. Уверен, что это давно спланировано графом Космой. Попытка отравления Белуанты пришельцем, её вынужденное бегство — чем не свидетельство слабости власти? Значит, нужно помочь: мятежных — на дыбу, обессилевших — на покой.

Как мог, я постарался успокоить герцога, хотя мало в этом преуспел. Тут стали подъезжать и мои товарищи.

— Да пребудут с вами Великие Белые, — совсем тихо благословил нас правитель, когда маленький отряд в десять всадников тронулся в путь.

Накануне вечером, поджидая пассажирку у Коровьего Брода, Уфелд порядком продрог. Лодку он укрыл в густом прибрежном камыше, еще не поддавшемся первым заморозкам, забросил в воду наугад рыболовные снасти. Народ бывал здесь разве что летом, но маскировка не повредит.

Уже начало темнеть. Поплавки из бересты почти не различались на бегущей воде, а никто не появлялся. Байг отложил в сторону бесполезные удочки и набрал хворосту. Тот был сыроват, но люди его профессии способны развести костер даже под ливнем. Вскоре в маленькой ложбинке заплясали на шипящих сучьях язычки пламени — ровно настолько, чтобы согреть озябшие руки.

Мелкие торопливые шажки он расслышал за несколько десятков метров. Вгляделся пристальней.

— Хитар! — сорвалось с его губ, когда женщина подошла ближе, и почти тут же понял, что опознался. Но как похожа! И рост, и фигура, и овал лица!

— Ты Уфелд? — спросила женщина, быстро и испуганно оглянувшись на свой след и, получив утвердительный ответ, тотчас спросила: — Меня предупредили, что мы поплывем на лодке. Где же она?

Серый байг — так уж случилось — никогда в жизни не видал воочию Белуанты, поэтому даже не знал, как обратиться к своей подопечной. Он лишь молча подобрал веревку и подтащил замаскированную камышами лодку к самому берегу. Белуанта поспешно заняла свое место.

— А где же Ваши вещи, госпожа? — спросил байг, отталкиваясь веслом от берега.

— Ты не в своем уме? Как бы я с вещами сбежала из дворца?

Уфелд насторожился. "Из дворца" — это о многом говорило. Итак, дворцовые тайны. Этого ему только не хватало! Но с начальством не спорят, да и поздно уже. Энергичными гребками он отправил лодку на стремнину, и течение подхватило ее. Оставалось только изредка поправлять ее ход.

Девушка, которую он тайно увозил из Госки, не только лицом и статью походила на Хитар, но и была ровесницей качкарской колдуньи. Примостившись на узлах, собранных Уфелдом, она затихла. Немногие минуты, остававшиеся до полной темноты, позволили байгу более-менее разглядеть свою спутницу вблизи. Теплый плащ без всяких гербов и прочих выкрутасов. Лицо бледновато, то ли от природы, то ли от испуга. Пальчики в нитяных перчатках тоненькие. Замерзнет, пожалуй. Что же Коробка не предупредил, что беглянка будет без поклажи? Во что её наряжать прикажете? Это для себя он захватил несколько смен белья с расчетом на наступающую зиму. А эта в чем будет щеголять? В ботиночках на рыбьем меху? Да, задал мастер Коробка задачку…

Места эти Уфелд более-менее знал. Неплохие места, целому войску можно спрятаться, не то, что двоим беглецам. И зверья порядочно, так что с голоду не помрешь. Байг и в прошлые разы неплохо управлялся с помощью одних только силков да охотничьего ножа. На этот раз он запасся самострелом, который в разобранном виде покоился в одном из мешков на дне лодки, а также целым набором ножей. На удочки, о которых упоминалось выше, он, по большому счету, не рассчитывал. Если и клюнет, то какая-нибудь мелочь. Другое дело прикрепить к палке зазубренный нож и бить рыбу на перекатах.

И еще радовало Уфелда то, что леса эти были почти свободны от нежити. Лишь одно место, в трех сутках сплава по реке ниже, считалось опасным. Вокруг него ходили местные легенды, в смысл которых байг никогда не вникал. Одно знал точно: место это, около километра в поперечнике, примыкало к реке. В центре его, скрытый густым ельником, стояла избушка, вполне безопасная. Необходимо лишь преодолеть внешний круг, занятый нежитью.

В своей многотрудной жизни байг не одну сотню раз встречался лицом к лицу с разными порождениями черных чародеев. Природная наблюдательность, помноженная на неусыпное чувство опасности, позволяла ему угадывать присутствие затаившейся нежити по мельчайшим признакам: по вдруг наступившей тишине, по листве, дрожащей в полном безветрии, по слишком хорошей тропе, ни с того, ни с сего взявшейся в чащобе. Конечно, от некоторой нежити бежал бы храбрый Уфелд, сломя голову. Но большинство созданий были почти неподвижными. Дотронься или войди в зону действия — тогда другое дело. По тем немногочисленным сведениям, которые имел время собрать Уфелд, нежить к северу от Госки была именно такова.