С остервенением я надел только что снятые перстни. Ненавижу любые побрякушки! Но герцог настоял, чтобы я носил их, а сейчас требовал меня к себе, хоть и знал, что я только вернулся в город. Мне бы сначала помыться, сменить белье, провонявшее потом и дымом костров, ан нет, приходилось идти.

И я пошел, на ходу в который раз переваривая сообщение, переданное мастером Коробкой. Относительно его персоны я не сомневался ни капли: верный служака начальника королевской тайной канцелярии. Но почему король своей главной целью выбрал меня — человека, можно сказать, случайного? Как-то всё это не вязалось. Предположим, Коробка врёт, что люди его профессии умеют делать так артистично, что сами верят в изрекаемую ими ложь. Но цель-то какая-то должна быть? Верно ли то, что информация исходит от Хитар? Вряд ли. Откуда ученице деревенской колдунье знать тайны трона?

Ответив на салют внутренней стражи, я без стука вошел в кабинет Великого герцога. Вид Его Высочества неприятно поразил меня: бледный, растрепанный, с глубокими тенями под глазами. Он даже не счел нужным поприветствовать меня, не то что предложить присесть с дороги.

— Пропала Белуанта, — только и произнес он хрипло.

— Как? Когда? — опешил я.

Оказалось, что вчера утром она давала аудиенцию горожанам и прочему люду, потом её вроде бы мельком видели во дворце, но до какого часу, точно не установлено. А к ужину она не вышла. Хватились её не сразу, так как родители думали, что Белуанта во дворце, а герцог с герцогиней, соответственно, наоборот. Лишь к полуночи стало ясно, что девушки нет ни там, ни там. Герцог поднял всех людей на поиски, которые ничего не дали. А сейчас он намерен обыскать, если потребуется, все дома в Госке, кому бы они ни принадлежали. Заставы уже усилены, еще с ночи.

— Я хочу, чтобы ты лично возглавил поиски, — закончил правитель, устало моргая.

— Есть какие-нибудь зацепки? Может, её похитил какой-нибудь воздыхатель?

— Есть только это.

Герцог, не вставая, протянул мне записку, поднятую со стола. "Я вернусь, когда при дворе не будет колдуна Юрая", — недоумевая, прочел я. Никогда у меня не было никаких столкновений с этой девицей, скорее, наоборот.

— Это точно ее почерк? — спросил я.

Герцог кивнул.

— Тогда я ничего не понимаю.

— Тебя сбивает с толку ссылка на твоё имя. А ней-то, я думаю, и разгадка. Глупая девчонка сбежала по собственной воле, но по чужому почину. Кто-то внушил ей мысль, что ты представляешь для неё угрозу, не иначе. Понимаешь, чем это чревато? Где бы она сейчас ни была, по сути, она в чужих руках. Меня смогут шантажировать. Вот почему её надо найти, как можно скорее! Знаю, что вы, колдуны, видите свечение каждого человека, ты тоже на это способен?

Я кивнул, но вынужден был пояснить:

— Я понял, на что намекает Ваше Высочество. Но это малоперспективно. Действительно, каждый человек излучает особый цвет, который мы называем аурой, но особенной она бывает только у тех, кто не обделен мистическими способностями. У остальных, включая Вашу племянницу, ауры настолько обычны, что трудно не спутать одну с другой.

Сильно нахмурившись, герцог испытующе поглядел в мою сторону.

— А вот я слышал нечто иное…

Не знаю, кто и что наговорил ему, так что пришлось пуститься в объяснения.

— Представьте себе луг, поросший ромашками, Ваше Высочество. И среди этих ромашек — один единственный цветущий мак. Мак в нашем случае — колдун, его издалека видно. А теперь представьте, что из всех тысяч ромашек надо выделить одну единственную. Так и в нашем деле. Вы можете приказать мне, но это лишь затянет поиски.

— А ты что предлагаешь?

Пришлось перебрать в памяти все когда-то в юности читанные мной детективы. Конечно, все эти пинкертоны и пуаро — ребята успешные в силу того, что их кто-то выдумал, но должно же быть в их деяниях рациональное зерно. С видом одновременно смиренным и уверенным я произнес:

— Необходимо сузить круг поисков. Отмести заведомо неверные варианты. Где однозначно не может искать укрытия Белуанта? Подумайте, Ваше Высочество, ведь мне, как чужаку, не справиться.

— Что ж, — пробормотал герцог, — есть в этом здравая мысль. Где не сможет или не захочет укрыться Белуанта? Во-первых, в домах, принадлежащих или контролируемых придворными, включая гроссведунов. Те донесли бы мне в первую же секунду. Правда, остается возможность, — раздумывая, произнес он, — что нашлась среди этой братии какая-нибудь легкомысленная подруга…

— А Вы составьте список, Ваше Высочество, — предложил я, — а тех, кто вне подозрений, из него вычеркнем.

В конечном итоге у нас осталось всего два имени, что очень воодушевило герцога. Я за это время сообразил следующий ход.

— Еще потребуется список тех, с кем Её Высочество встречалось вчера…

По большому счету Белуанта не имела права на этот титул. По крайней мере, меньшее, нежели я. Гроссведун Юрай, хоть и усыновленный, но всё же сын, а Белуанта всего лишь племянница, да еще по линии герцогини. Но так уж повелось титуловать её при дворе, отчего, надо думать, девчонка слишком много о себе вообразила. Справедливости ради надо добавить, что герцог относился к ней, как к собственной дочери. Было это связано со скоропостижной смертью его истинного сына или правитель был просто чадолюбив, я не уточнял.

Через несколько минут в моих руках оказался перечень тех, кто накануне искал аудиенции у Белуанты. Большинство имен мне ни о чем не говорили, но вот мастер Коробка… Чрезвычайно интересный факт! Допрошенный мною стражник пояснил, что посланец Ка-Талада явился не с пустыми руками. Но тщетно слуги перерыли опочивальню Белуанты и прочие помещения дворца: чего бы то ни было подозрительного так и не было обнаружено. Я проверил астральный след — вещицы некоторого рода, способные подчинить себе человека, были мне хорошо известны со времен совместной с Ведмедем экспедиции на Амату. Ничего не говорило о том, что в руках Белуанты побывала какая-либо колдовская штуковина. Ну, это еще ничего не доказывает. Придется доверительно поговорить с Коробкой. Свои подозрения герцогу я высказывать не стал: в конце концов, он осведомлен обо всём не хуже меня. Ну, может быть, чуть-чуть хуже.

Но, прежде чем встретиться с ка-таладским прохиндеем, я решил проверить, где сейчас его верный подручный — Уфелд. Как вскоре выяснилось, серый байг исчез из Госки как раз вчера. Немного больше времени потребовалось, чтобы узнать о том, что перед этим он купил лодку. Картина более-менее прорисовывалась. Вот теперь Коробку можно было смело брать за горло. К нему я отправился один.

По указанному адресу я его не застал, зато имел сомнительное удовольствие видеть Хитар, которую на протяжении нескольких месяцев безуспешно отыскивали (по моей наводке) люди Великого Герцога. Девушка сильно изменилась со времени нашего совместного путешествия, утеряла простоту, так бы я это расценил. И всё же, увидев меня, она явно обрадовалась.

— Ну, здравствуй, Хитар, — сказал я. — Спасибо тебе за предупреждения. Как сама? Где мастер?

Девушка пожала плечами, не отрывая от меня своих глазищ. К её белоснежной ауре теперь примешивались багровые тона. Она посторонилась, чтобы пропустить меня в дом.

— Что ж, вы неплохо обустроились, — рассеянно произнес я, оглядывая мещанскую — по моим земным понятиям — обстановку. Для полноты картины не хватало герани на окне да клетки с канарейкой. — Так где же мастер Коробка?

Мой рассеянный взгляд задержался на столе, где были раскиданы карты. Все они лежали крапом вверх, и лишь одна — король — являла свое значение. Над нею нависал подсвечник с наклонно расположенной свечой. Расплавленный воск капал на лицо короля.

— Что это значит? — поинтересовался я.

— Помогаю тебе, Юрай, взойти на престол, — кротко пояснила Хитар.

Явственно попахивало дикарским колдовством. Всё это вполне укладывалось в моё представление о Хитар как о недоучившейся деревенской колдунье с традиционными для этого клана наивными суевериями и преклонением перед различного рода обрядами.