В этот вечер небо было чистым и можно было наблюдать крупные южные звезды, их бесчисленность и бесконечность. А рядом горел костер и можно было любоваться золотистым его пламенем и думать, глядя как он пожирает деревянные поленья, о краткосрочности бытия, о бренности, о прахе, о тщетности надежд.

Воды поблизости не было. Море ждало их только послезавтра.

Полшестого зазвонил будильник. Михаил, будучи кухонным мужиком, вылез из спальника и поплелся разжигать печь. Минут через пять это ему удалось, он принес воды и пошел будить своих поварих.

В палатке у девчонок, зашевелились и заругались. Одновременно легкий шум за спиной привлек внимание Бурлакова. Мишенька обернулся и увидел, как из палатки инструктора вылезла смазливая блондинка из судакской группы и пошла досыпать к себе.

"У начальника губа не дура. Теперь понятно, почему в последнее время он пропадал по ночам,"- подумал Бурлаков.

Впервые за все время обе группы вышли одновременно и шли некоторое время параллельно. Где-то через километр они построились и, пожелав друг другу удачи, стали прощаться.

С речью от феодосийцев выступил Пугин.

– Не грустите без нас ребята, помните, что у вас теперь есть друзья. Вот если вам когда-то случится проезжать Челябинск, откуда у нас большинство группы,— тут он сделал паузу.— Проезжайте, ребята, смело. Не задерживайтесь.

Все дружно захохотали.

Еще минут пять феодосийцы видели судакцев с горы, на которую их завел Иванюк. Виталий им сказал, что это последняя гора, которую они преодолеют. Действительно, вскоре они спустились и далее шли уже по ровной лесистой местности. Последняя их стоянка так и называлась- "Лесное".

Лагерь был большой, палаток на десять, а группа была только одна- семьдесят седьмая. И еще там был душ. Примерно такой, какой обычно делают в садах: большой черный бак на подставке. Тут уж девушки с главной чистюлей Ольгой отвели душу. Парням, в основном, пришлось таскать в этот душ воду.

Последние посиделки у костра были какие-то грустные. Мишенька пошел спать задолго до полуночи.

В палатке было темно, хоть глаз выколи, но в глубине слышались какие-то шорохи и звуки. Ее, как оказалось, оккупировали Юра Пугин с Таней. Миша решил им не мешать, сгреб свой спальник и устроился на ночлег в одной из пустующих палаток.

Поутру они простились с последним комендантом и пошли в последний переход. Он был самым коротким. Стали попадаться засеянные поля с зелеными ростками непривычного вида. Иванюк сказал, что это- табачные плантации. Вскоре они вышли к дороге, где их уже поджидал автобус.

Поход благополучно закончился.

Автобус был небольшим, но места хватило всем. Быстро расселись и стали с интересом глядеть на мелькавшие за окном пейзажи.

Водитель поинтересовался, хотят ли туристы посетить могилу Александра Грина- скоро будет городишко Старый Крым, на кладбище которого нашла успокоение душа великого романтика. Все согласились.

Кладбище было старинное и пышное- с интересными скульптурными памятниками. И на могиле Грина была фигурка- "Бегущая по волнам". Ребята только пожалели, что пришли сюда без цветов.

Еще через полчаса показались окраины Феодосии, и вскоре автобус подкатил к гостинице "Маяк". Это был конечный пункт их путешествия. Здесь им предстояло прожить неделю.

Туристские традиции продолжались. Оказалось, что и здесь их ожидает последний компот.

Обе группы- и семьдесят седьмая, и семьдесят шестая- построились друг против друга и обменялись приветствиями. Только что пришедшим подарили пару арбузов и представитель администрации вручил им значки "Турист СССР". Мишенька, стоявший напротив какой-то жизнерадостной девушки, решил чуть-чуть пошалить, и когда после вручения всех наград она приблизилась к нему, чтобы по традиции поздравить его и пожать руку, он неудовлетворился этим, а еще и поцеловал ее в щечку.

Девушка от неожиданности не выразила ни удивления, ни возмущения, а приняла это, как должное.

Потом начались хозяйственные заботы. Нужно было вернуть туристское снаряжение и получить свои вещи, которые они сдавали на хранение, пройти санобработку, иначе говоря, посетить душ. После чего их распределили по комнатам и по местам в столовой.

Комнаты были пяти и четырехместные. Парням повезло, их всех четверых поселили в одну комнату. Только Крицкий, купивший путевку лишь на пеший поход, был озабочен поиском места. За него похлопотали, и два дня он прокантовался на раскладушке в комнате ребят, а потом уехал в Ялту. Девушек расселили по двое, по трое по разным комнатам и этажам.

В столовой Вадима, Михаила и Юрия посадили за стол номер 1, рядом с выходом. Другие три места за их столом занимали неизвестные им парни, у которых, судя по их разговорам, срок путевки был близок к концу.

После того, как группа освоилась, их пригласили в красный уголок и ознакомили с правилами поведения в гостинице. Потом вкратце объяснили, что и где находится в этом славном городе.

Оказалось, что все достопримечательности Феодосии, за исключением автовокзала, находятся в непосредственной близости и вполне достижимы пешком. Что группа и проверила на практике. Действительно, море было в пяти минутах ходьбы, пляж и кафе у подножия генуэзской башни- в десяти, правда, идти до них надо было вдоль набережной в противоположные стороны, базар и гастроном не намного дальше.

Первым делом решили воспользоваться хорошей погодой и искупаться. После обеда чуть ли не всей группой они отправились к морю.

"Вот оно какое,— подумал Мишенька.— Голубое, голубое," Он попал на Черное море впервые и отнесся к нему с любопытством.

Дорога на пляж проходила по набережной. Весь берег был плотно заставлен домами отдыха и санаториями. В одном месте им попался железнодорожный переезд с каким-то небольшим строением. Оказалось, что это вокзал и внутри павильона Мишенька увидел толпу страждущих, которые вместо того, чтобы отдыхать и набираться сил, проводили перекличку очередников за билетами. Испытывая чувство превосходства от того, что билет до дому у него уже есть, Михаил их немного пожалел.

Городской пляж оказался платным. Деньги требовали за вход и за место под солнцем- за лежаки. А лежаков всем не хватало. Некоторые из них были арендованы на несколько дней вперед и хозяева, пришедшие поздно, с гордым видом сгоняли со своего законного места чужаков. Здесь чувство превосходства Мишеньку не посещало. У него не было бумажечки с номером лежака, на котором он мог бы расположиться как уважаемый человек- их уже не продавали. Ему, да и всей их компании, можно было либо занять чужое место и ждать, что сейчас кто-то подойдет и сурово или вежливо попросит, либо по рабоче-крестьянски улечься на горячий песок.

Но все эти неприятности отошли на второй план, когда он первый раз окунулся в море и ощутил соленый вкус его волн у себя на губах.

А на стоянке "Лесное" в это время Людмила Сергиенко разговаривала с Алисой и Тоней. Они решали как бы им завтра, когда они, наконец, доберутся до Феодосии, поселиться вместе. Девушки были из одного города и это их сближало.

– Виктор, ты в Феодосии был?— спросила дотошная Тоня у Черепкова.

Инструктор согласно кивнул головой.

– Там в гостинице номера на сколько мест?— продолжала допрос девушка.

– Там, что-то помногу. Вроде, даже как по пять.

– Даже так?— приуныла Алиса.

– Девчонки, чего вы грустите, берите нас с собой,— предложила Дина и показала на свою подругу Руфину.

У этих девушек была проблема с женихами. Отпуск перевалил за половину, поход кончался, а с мальчиками познакомиться не удалось. Нет, вообще-то, новых знакомых мужского пола у них прибавилось, но, к сожалению, ни про одного из них они не могли сказать:

"Этот парень- мой." А так хотелось покрутить курортной любви… И хитренькая Дина решила использовать симпатичных калужанок как магнит. Еще бы, всюду и в Симферополе, и на туристской тропе эту троицу окружали поклонники. В Феодосии, наверняка, их комната тоже будет проходным двором. А там, где толчется много парней, может, и им с Руфой повезет.