Следующая, Ильинская улица известна под этим названием не раньше XVI в. Впрочем, не думаем, чтобы название было очень новым, потому что церковь Илии «под сосной» известна уже в 1476 г. Наивное название «под сосной» картинно рисует московскую действительность XV в. с ее малыми приходскими церквами, умещавшимися под сосной или под вязом, как звалась соседняя церковь Иоанна Богослова. Упоминание о сосне само по себе весьма любопытно, так как в современной Москве сосны и ели давно уже вытеснены лиственными породами из пределов города на окраины. В раннее время сосны росли еще в городе как остатки векового соснового бора, некогда шумевшего на месте Москвы.

Ильинка была торговой улицей, на которую в XVII в. выходили строения Гостиного двора. В этом районе также находились какие-то кварталы, населенные иноземцами. Указание на это дает название церкви Воскресения в Старых Панех. Слово «паны» употреблялось в Москве по отношению к полякам и вообще к выходцам из Литовского великого княжества. Отметим, что позднейшее Малороссийское подворье помещалось вблизи от Старых Панов, на Маросейке. Любопытно, что в XVII в. напротив Воскресения в Старых Панех было «место Посольского двора».

Расположение посада на планах Москвы XVII в. и на плане, составленном в 1739 г. архитектором И. Мичуриным, рисует довольно хаотическую картину искривленных и перекрещивающихся улиц и переулков. У нас нет никаких оснований считать такую планировку улиц в Китай-городе новой, возникшей в XVII-XVIII вв. В основном те же улицы и то же расположение их устанавливаются и по более ранним планам Москвы XVI в., а следовательно, можно заключить, что и топография посада великокняжеской Москвы была примерно такой же. Посад пересекался тремя главными улицами, которые в переписных книгах XVII в. именуются «большими», «мостовыми», или «крестцами»: Никольской, Ильинской, Варварьской. Мостовыми их называли потому, что они были в отличие от других замощены бревнами.

Кроме больших проезжих улиц существовали улицы меньшего значения и переулки, беспорядочно пересекавшие посад в направлении от Москвы-реки к Неглинной. Эти улицы показаны на планах Москвы XVI-XVII вв., но в схематичном виде, вследствие чего, например, на плане Мейерберга 1661 г. улицы и переулки в Китай-городе изображены почти прямыми линиями, пересекающимися под прямым углом. Действительное направление их гораздо вероятнее показано кривыми линиями на современном плане Китай-города.

Самой большой поперечной улицей на посаде в XVII в. была улица Мостовая Веденская (т. е. Введенская), что пошла к Водяным воротам. Почти параллельно с ней пролегала Богоявленская улица, начинавшаяся от Богоявленского монастыря на Никольской, и некоторые другие.

Центральным местом Великого посада являлся торг – «ряды», по имени которых древний Подол, раскинувшийся под горой, у Москвы-реки, стал называться Зарядьем. О расположении рядов в XVII в. мы имеем достаточно сведений, но такое их расположение было уже новизной, введенной после сожжения Москвы в 1610 г. и в особенности после страшного пожара 1626 г. Московские торговцы упорно тянулись к старине, и в 1626 г. в прежнее расположение рядов внесены были только некоторые изменения, в остальном власти придерживались раздачи «…торговых мест против старых их купленных, и вотчинных, и оборочных мест».

В начале XVII в. городские стены тянулись от Никольской улицы до Ильинки – «…каменные лавки к городу к Кремлю лицом». До разорения в них сидели пирожники и харчевники. Ряды продолжались и далее к Варварке и вниз от нее под гору, к Живому мосту на Москве-реке. Вся площадь перед Кремлем была занята скамьями торговцев, сидевших и у Василия Блаженного, и на Лобном месте, и на Неглименском мосту.

В более раннее время торг, несомненно, находился в том же месте, что в XVI-XVII вв., так как торговцы неохотно меняли насиженные места, к которым привыкли покупатели. Место для торга находилось в непосредственной близости к Москве-реке, за пределами кремлевских стен, «на посаде», где жили ремесленники и куда свободно могли приезжать крестьяне подмосковных сел.

В XVII -XVIII вв. московский рынок описывался неоднократно, хорошо известны нам и названия отдельных торговых рядов; многие из этих названий могут восходить к древнему времени, но для исследователя раннего периода московской истории они дают весьма мало. Любопытнее других два следующих названия: Сурожский шелковый ряд (от Спасских ворот к Ильинскому крестцу) и Суконный Смоленский ряд (от Никольского крестца). Первое название связывает шелковые товары с Сурожем, откуда их привозили в Москву. По всей вероятности, Суконный Смоленский ряд также свидетельствует о привозе сукон из Смоленска, торговля с которым имела для Москвы немаловажное значение.

Для приезжих купцов предназначался особый двор, о чем говорят некоторые позднейшие документы. Впрочем, к таким сведениям надо относиться с большой осторожностью, поскольку в XVI в. московская торговля заметно расширилась и изменила свое направление, ориентируясь уже не на Черное, а на Балтийское море.

Гостиные дворы в Москве существовали, по крайней мере, уже в XV в., что видно из запрещения удельным князьям, владевшим подмосковными дворцовыми селами, ставить в них гостей, «…иноземцев, и из Московской земли, и из своих уделов». Приезжие гости должны были останавливаться только на «гостиных дворех».

За пределами Кремля и Китай-города городские постройки раскидывались еще просторнее, группируясь отдельными слободками, отделенными друг от друга лугами, садами, реками, а порой и просто оврагами или пустырями. «За рекою у города у Москвы» тянулся Великий луг, занимавший большую площадь в современном Замоскворечье. О нем великие князья упоминают особо в своих духовных грамотах, отмечая тем самым его немалое экономическое значение. Другой, Васильевский луг, простирался вдоль Москвы-реки от Великого посада до узы, на том месте, где позже построили Воспитательный дом. Вообще берега Москвы-реки в пределах города представляли собой обширные луга. «Москва – быстрая река»,- как о ней говорит «Задонщина», текла, еще не стесненная набережными.

В отличие от Подола, который все еще имел крупное значение, но не получил развития далее, вниз по течению Москвы-реки, упираясь в болотистый Васильевский луг, Великий посад разрастался в основном по нагорной территории Китайгородского холма. Еще в XIV в. нагорный район, по-видимому, был заселен относительно слабо, насколько об этом можно судить по тому, что Никольский (Никола Старый) и Богоявленский монастыри на Никольской улице считались загородными. В XV в. Великий посад занимает уже всю площадь позднейшего Китай-города. Впрочем, до начала XVI в. нагорная территория почти не имела каменных зданий, за исключением собора Богоявленского монастыря, который обозначали почтительным прозвищем Богоявление каменное. Построение этого собора приписывают тысяцкому Протасию и относят к 1342 г. На площади Великого посада жили просторнее, чем в Кремле, тут стояли дворы некоторых купцов («Весяковых двор»). Границы Москвы расширились в XV в. в основном в восточную сторону. В 1394 г. «…замыслиша на Москве ров копати с Кучькова поля в Москву, и много бе людем убытка: хоромы разметывая, ничего не доспеша». Кучково поле находилось у современных Сретенских ворот, значит, ров копали в виде сектора от Москвы-реки до Неглинной, где позднее был создан Белый город (т. е. по нынешнему кольцу «А»), используя долины ручьев, впадавших в Москву-реку и Неглинную. Затея оказалась слишком дорогой, но она показывает, что уже в конце XIV в. город расширялся в северо-восточном направлении. В районе, намеченном к ограждению рвом, уже существовала каменная церковь Всех Святых на Кулишках, упомянутая в известии 1488 г. В переделанном виде церковь сохранилась до нашего времени. По старому преданию, она была построена Дмитрием Донским в память воинов, убитых на Куликовом поле . Кулишки – местность очень известная в Москве. Современная московская пословица «у черта на куличках» для обозначения отдаленного места, возможно, относится к ней. Большую часть района у Кулишек занимали сады, вследствие чего церковь Св. Владимира поблизости от Солянки так и называли «в Старых садех». Здесь в 1423 г. находился новый великокняжескии двор.