[Л. Троцкий] 12 апреля 1928 года

Письмо Ваше тоже шло примерно 22 дня. При этих условиях трудненько обмениваться мнениями по животрепещущим вопросам. А я китайский вопрос отношу к самым животрепещущим, ибо там еще идет борьба, действуют партизанские армии и вооруженное восстание поставлено в порядок дня, как, вероятно, Вам известно из резолюции последнего пленума Коминтерна.

Прежде всего отведу мелочь, но досадную. Не говорите, что напрасно я полемизирую с Вами под псевдонимом Зиновьева. Тут Вы не правы целиком. Думаю, впрочем, что недоразумение вызвано разнобоем в сроках переписки. Я писал о кантонских делах в период получения знаменитого письма двух мушкетеров, причем из Москвы сообщали, что им даны секретари для обличения "троцкизма". Я не сомневался, что Зиновьев извлечет на свет те письма мои по китайскому вопросу, где я доказывал, что демократической диктатуры пролетариата и крестьянства, как особой эпохи революции, в Китае не выйдет ни в каком случае, ибо там для этого неизмеримо меньше предпосылок, чем у нас было, а известно уже из опыта, а не из теории, что у нас демократическая диктатура пролетариата и крестьянства как таковая не реализовалась. Таким образом, все мое письмо было написано под углом зрения бывших и будущих "разоблачений" со стороны Зиновьева. Когда я говорил об обвинении в игнорировании крестьянства, то я нимало не забывал о некоторых моих спорах с Вами в Китае -- никак я не мог вкладывать в Ваши уста это шаблонное обвинение по моему адресу: Вы-то, надеюсь, признаете, что можно, нимало не игнорируя "крестьянство", прийти к выводу о том, что единственный путь для разрешения крестьянского вопроса -- диктатура пролетариата. Так что совершенно напрасно Вы, дорогой Е. А. -- не сердитесь, пожалуйста, за охотничье сравнение -берете на себя роль шумового русака, который решает, что ружье направлено против него, тогда как гон идет совсем по другому следу...

О том, что в Китае не выйдет никакой демократической диктатуры пролетариата и крестьянства, я стал размышлять со времени образования уханского правительства, я основывался при этом именно на анализе самых основных социальных фактов, а не, их политическом преломлении, которые, как известно, бывают довольно своеобразны, ибо зависят также от фактов второго порядка, в том числе от национальной традиции. Я убедился, что основные социальные факты уже проложили себе дорогу через все своеобразие политических надстроек, когда крушение Ухана в корне разрушило легенду о левом Гоминьдане, который будто бы охватывает девять десятых всего Гоминьдана. Ведь в 1924-1925 годах было чуть ли не общим местом, что Гоминьдан есть рабоче-крестьянская партия. "Неожиданно" оказалось, что это партия буржуазно-капиталистическая. Тогда создана была версия о том, что это-де верхушка, но что подлинный Гоминьдан, девять десятых Гоминьдана есть революционно-крестьянская партия. "Неожиданно" опять-таки оказалось, что левый Гоминьдан полностью и целиком громил крестьянское движение, которое в Китае, как известно, имеет большие традиции, имеет свои традиционные организационные формы и которое очень широко развернулось за эти годы. Вот почему, когда вы в духе абсолютной абстракции пишете: "Нельзя сказать, выдвинет ли китайская мелкая буржуазия какие-либо партии, аналогичные нашим эсерам или таковые создадутся из отколовшихся правых коммунистов" и т. д., то я на этот довод от "теории невероятностей" отвечаю следующее во-первых, даже если бы эсеры оказались созданы, то из этого вовсе не вышло бы никакой диктатуры пролетариата и крестьянства, как не вышло и у нас, несмотря на несравненно более благоприятные условия; во-вторых, вместо того чтобы гадать, не окажется ли мелкая буржуазия способна в будущем -- т. е. при дальнейшем обострении классовых отношений -- сыграть более или менее самостоятельную роль, не выстрелит ли палка? Лучше спросить, почему она оказалась неспособна сыграть эту роль в недавнем прошлом, когда ей были предоставлены наиболее благоприятные для этого условия: компартию загнали в Гоминьдан, объявили последний рабоче-крестьянской партией, поддерживали его всем авторитетом Коминтерна и СССР, крестьянское движение широко разворачивалось и искало выхода руководства, интеллигенция была широко мобилизована с 1919 года и пр., и пр., и пр.

Вы пишете, что Китаю "предстоит еще огромная, ожесточенная, кровавая, длительная борьба за такие элементарные вещи, как национальное объединение Китая". Правильно, но отсюда-то и вытекает невозможность мелкобуржуазного руководства и даже полуруководства революцией. Объединение Китая есть сейчас интернациональная задача, никак не менее интернациональная, чем существование СССР, разрешить эту задачу можно только путем "огромной, ожесточенной, кровавой, длительной борьбы" с мировым империализмом и его экономической и политической агентурой в Китае, буржуазией, в том числе и "национальной".

Вы пишете, что Китаю предстоит еще "колоссальная проблема аграрного буржуазно-демократического переворота" В этом был для Ленина корень вопроса. Ленин указывал, что крестьянство еще как сословие способно сыграть революционную роль в борьбе против сословия поместного дворянства и неразрывно с ним связанной бюрократии, увенчивающейся царским самодержавием. На следующем этапе, говорил Ленин, от рабочих отделятся кулаки, отделится значительная часть середняков, но это будет уже переход к пролетарской революции как части международной революции. Как же обстоит дело в Китае? Там нет поместного дворянства Там нет крестьянского сословия, связанного единством интересов против помещиков. Аграрная революция в Китае направляется против городской и сельской буржуазии. Радек на это упирал неоднократно -- теперь это наполовину понял даже Бухарин Ведь в этом же корень дела.

Вы пишете "Социальное содержание первого этапа будущей третьей китайской революции может быть охарактеризовано как социалистический переворот". Но тут мы рискуем удариться в бухаринскую схоластику и вместо живой характеристики диалектического процесса заняться терминологическим расцеплением волос. Каково было содержание нашей революции с октября 1917 г. до июля 1918 г.? Мы оставляли фабрики и заводы в руках капиталистов, ограничиваясь рабочим контролем, отнимали земли у помещиков и проводили мелкобуржуазную эсеровскую программу социализации земли; мало того, мы в этот период имели соучастника во власти в лице левых эсеров. Можно с полным правом сказать, что "социальное содержание первого этапа Октябрьской революции не может быть охарактеризовано как социалистический переворот". Яковлев, кажется, и еще кое-кто из красных профессоров много мудрили над этим. Ленин сказал, что мы попутно завершили буржуазную революцию. Китайской же революции ("третьей") придется уже на своем первом этапе бить по кулаку, отнимать концессии у иностранных капиталистов -- ибо без этого никакого объединения Китая, в смысле подлинного государственного суверенитета в экономике и политике, не выйдет; другими словами, уже первый этап третьей китайской революции будет иметь в себе меньше буржуазного содержания, чем первый этап Октябрьской революции.

Кантонские же события (как раньше китайские и пр.) показали, что и "национальная" буржуазия, имея за своей спиной Гонконг, иностранных советников, иностранные корабли, занимает такую позицию по отношению ко всякому мало-мальски самостоятельному движению рабочих и крестьян, что контроль рабочих над производством выйдет там еще меньше, чем вышел у нас. Придется, по всей вероятности, отбирать фабрики и заводы, сколько-нибудь значительные, уже на первых порах "третьей китайской революции".

Правда, Вы пытаетесь просто отвести показания кантонского переворота. Вы говорите: так как "кантонское восстание было авантюрой, т. е. не было предприятием, вырастающим из движения масс, то каким образом такое предприятие может создать новое положение?"... Ну, знаете, это совсем уже недопустимое упрощение вопроса. Что в кантонском перевороте были элементы авантюризма, против этого я менее всего склонен спорить. Но изображать кантонские события, как карманный фокус, из которого не следует никаких выводов, это уж слишком упрощенная попытка уклониться от учета действительного содержания кантонского опыта. В чем состояла авантюра? В том, что руководство, стремясь перекрыть себя за прошлые грехи, чудовищно форсировало ход событий и привело к выкидышу. Движение масс было налицо, но недостаточное, незрелое. Неправильно думать, будто выкидыш неспособен научить нас ничему относительно материнского организма и родового процесса. Огромное, теоретически решающее значение кантонских событий для основных вопросов китайской революции состоит именно в том, что мы здесь -- "благодаря" авантюре (да, да) -- получили то, что так редко бывает в истории и в политике: почти что лабораторный опыт гигантского масштаба. Мы за него дорогонько заплатили, но тем меньше у нас права отмахиваться от его уроков.