Вчера пришла телеграмма от ростовцев: "Горячий привет апрельский группы ростовских большевиков Алферова, Пинега, Леснова", телеграмма из Мариинска. Вчера же опять-таки пришла телеграмма из Термеза, со значительным запозданием из-за порчи пути: "Первомайский привет Шумская, Радаевич, Микина". Из первомайских телеграмм эта по счету 22-я или 23-я, почти все групповые; есть среди них телеграммы из Москвы, Харькова, Кавказа и проч.

Такова корреспонденция за последние два дня. Правда, не каждый день корреспонденция бывает так обильна, но так как число корреспондентов растет, то и переписка имеет тенденцию к постоянному возрастанию.

Я Вам посылал свои соображения по поводу кантонских событий. Это письмо послано было 12 марта. Надеюсь, что Вы его получили. Е. А. [Преображенский] прислал некоторые свои возражения по этому предмету; Вы, конечно, помните, что мы кое в чем расходились с ним еще прошлой осенью. Разумеется, он ни на минуту не колебался в таких вопросах, как недопустимость участия в Гоминьдане или в Уханском правительстве. Единомыслие по этим двум пунктам, плюс лозунг Советов и конфискации крупного (по китайским условиям) землевладения, решало для своего времени вопрос. Но теперь китайская революция требует пересмотра основной установки. Вернее сказать, она требует этого с осени прошлого года. Об этом я, как помните, писал настойчивые письма из Нальчика, но наткнулся на чисто центристские возражения Зиновьева и на колебания кое-кого из наших. Сейчас как по всему ходу событий в Китае, так и по ходу событий в Коминтерне (резолюция последнего Исполкома, предстоящий международный конгресс), необходимо по этому поводу занять ясную и точную позицию. Вопрос этот ни в каком случае не менее важен, чем, скажем, вопрос об отношении к кулаку или индустриализации у нас. Я Вам посылаю здесь копию своей переписки с Е. А. по китайским делам. Первого письма своего не посылаю, так как оно должно у Вас иметься.

В заключение еще несколько слов о житье-бытье. Мы ждали Сережу из Москвы в начале апреля. Он там задержался из-за экзаменов и выехал только 28 апреля, но сегодня, 8 мая, его еще здесь нет. Лева выехал его разыскивать на путях между Нишпеком и Алма-Ата. Получена как будто телеграмма, что Сергей где-то в пути. Ждем их обоих сегодня. За последние дни здесь сразу установилась очень жаркая погода, связанная с малярийным поветрием. У Наталии Ивановны малярия восстановилась полностью уже месяца полтора-два тому назад. Я до последнего времени состоял под сомнением, но вот уже недели две, как сомнения рассеялись, я так же записался в число маляриков. Местность здесь заражена малярией чрезвычайно. Я Вам, кажется, уже писал, что к весне мы собирались переселиться в так называемые сады. Это повыше, в горах, верстах в восьми от той части города, где мы живем. И это дело, к сожалению, задержалось по некоторым внешним причинам. Переезд состоится, вероятно, не раньше, как дней через 10--12.

О работе своей я Вам уже писал, хотя работаю много, но по обширности темы работа подвигается медленно. Да и мне хочется воспользоваться здешней обстановкой для более основательной работы. Вот, кажись, все важнейшее, что могу Вам сообщить на сей раз.

[Л. Троцкий] 8 мая 1928 г.

Чтоб не задерживать, посылаю пока это письмо. На Ваше отвечу завтра-послезавтра.

Л. Троцкий

Дорогой друг.

Мы не можем вести отсюда политику "накоротке", высказываясь эпизодически по отдельным, хотя бы и существенным, вопросам. Из огромных "неудобств" нашего положения вытекает, однако, и некоторое маленькое преимущество: мы можем высказываться лишь обобщенно, обо всей ситуации в целом. Мы должны обратиться к Шестому конгрессу Коминтерна -- насколько окажется возможным, коллективно -- с изложением нашего отношения к нынешней международной и внутренней политике.

Смысл заявления: высказать то, что есть. Никаких преувеличений, никакого игнорирования нынешних официальных попыток вырваться из трясины, но и никакой дипломатии, лжи, фальши, развращающего политиканства в духе Зиновьеза - Каменева - Пятакова, себялюбивого, чиновничьего, насквозь безответственного, понтиепилатовского умывания рук в духе Крестинского или смердяковского пресмыкательства в духе Антонова-Овсеенко. Об этом, впрочем, незачем и говорить. Мы должны сказать правду, только правду, всю правду.

Внутренние вопросы необходимо поставить под международным углом зрения. Никакая внутренняя политика не поможет без правильного и выдержанного курса международной пролетарской революции. Да и немыслима правильная внутренняя политика без правильного, широко продуманного международного курса. Надо ребром поставить вопрос об убийственных ошибках начиная с 1923 года -Болгария-- Германия--Эстония--Англия--Китай... Весь авторитет, накопленный в течение десятилетий, закрепленный Октябрем, был направлен на срыв революции: сперва -- эпизодически, по недомыслию, близорукости, короткомыслию, а в последний период -- в силу новой системы, которая возвела все вышеозначенные качества в теорию.

Еще в 1851 году Энгельс писал: "Если революционная партия пропускает решительные моменты, не произнося сво-его слова, или если она вмешивается и не побеждает, тогда ее можно считать на некоторое время погибшей". У нас были систематические упущения революционных моментов и, что еще хуже, "вмешательства", направленные против объективной логики революционного развития. Упущенные решительные моменты: Германия, Болгария, Англия, Китай. Оппортунистические вмешательства наперекор ходу развития: Англия, Китай. Авантюристские вмешательства, вразрез с логикой движения: Эстония, Кантон. Напоминаю только наиболее грандиозные примеры. Таким путем можно, как выражается Энгельс, "погубить на некоторое время партию". Под могущественными толчками империалистской эпохи мас-са снова левеет и приливает к нам. А когда ситуация достигает решающего обострения, мы оппортунистически срываем ее, а затем пытаемся авантюристски исправить неисправимое. Получается бочка Данаид, которой нельзя заполнить никогда.

Только одна иллюстрация, зато свежая и поистине потрясающая. ЦК Киткомлартии объявлялся -- против нас -- безупречным. Затем, вдруг, он оказался меньшевистским. Сня-ли. Создали новый, истинно большевистский -все это за кулисами. После Кантона новый сюрприз: безупречный ЦК второго издания оказался сторонником "перманентной революции". Калейдоскоп руководства, без правильно идейной жизни, без критики опыта, без преемственности и революционного вызревания.

Вопрос о всестороннем обсуждении и теоретической проработке всех вопросов китайской революции никак не менее важен, чем вопрос нынешнего, внутреннего, экономического поворота. Еще раз: никакая "самая лучшая" внутренняя политика не даст победы, если революция будет срываться ложной революционной стратегией и, главное, если Интернационал не будет учиться на ошибках. А последнее невозможно, поскольку сокрытие ошибок превращается в вопрос государственного престижа и охраняется государственными средствами. Это вопрос жизни и смерти для международной пролетарской революции.

О линии в Китае по существу. Лозунг буржуазно-демократической коалиционной диктатуры рабочих и крестьян стал сейчас уже реакционным лозунгом для Китая -- гораздо более явно и очевидно, чем для России после февраля 1917 года. Этот лозунг неизбежно превратится завтра снова в ловушку для Киткомпартии и прикрытие для новой гоминь-дановщины, на более высокой ступени развития революции. Не меньшее значение имеет вопрос о так называемых "рабоче-крестьянских" партиях в Индии, Японии и пр. Это все назревающие нарывы новой гоминьдановщины.

Решения по внутренним делам (в отношении кулака и проч.), как и решения последнего Исполкома, представляют собою непоследовательный, противоречивый, но все же несомненный шаг в нашу сторону, т. е. на правильный путь. Это надо сказать ясно и отчетливо. Но, во-первых, не преувеличивать размера шага -после проделанного опыта осторожнее на поворотах -- без лишних авансов,-- а во-вторых, кратко объяснить причины, механику и идеологию поворота.