Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Ни одна наука еще не выработала точных терминов для центристских зигзагов. Поворот (конечно, известный поворот) совершился 15 февраля, т. е. произошел излом линии. Но этот левый поворот "совершается", поскольку он переносится на другие области или на другие партии (например, чехословацкую). Когда имеешь дело с незаконченным и к тому же внутренне противоречивым процессом, то в погоне за точной и законченной терминологией можно впасть в схематизацию и расставить точки не там, где надо.

Так, ваше письмо можно понять в том смысле, что борьба правых с центристами завершилась и что июль подвел окончательный баланс. В письме же товарища Невельсона допускается возможность того, что на некотором новом этапе центристы приблизятся к нам (конечно, только под действием больших объективных причин: противоречий, давления массы и пр.). На эту тему я говорю, впрочем, подробнее в прилагаемом при сем письме к ряду товарищей, поэтому повторяться не буду.

6. В своем письме о направлении огня товарищ Невельсон приходит, к совершенно бесспорному выводу, что главный огонь надо направить по центризму как прикрытию, опоре и поддержке правых внутри партии. К сожалению, т. Невельсон не отметил, что так оно до сих пор и было. Против кого мы направляли огонь во всех статьях, речах, платформе и пр.? Против Сталина и Бухарина, поскольку последний отождествлялся со Сталиным. Правым у нас в платформе посвящено несколько десятков строк. На лих просто указывалось пальцем. Большего рабочим и не надо. В обнаженном виде правые за собой рабочих не поведут. Весь огонь критики мы все время сосредоточивали почти исключительно на центристах. Но есть другая, не менее важная сторона дела, которой нельзя упускать из виду. Центристы опираются через аппарат на недифференцированную массу партийцев, в том числе и рабочих. Правые через советский аппарат опираются на новых собственников. Пока центр и правые выступают "монолитно", Сталин пользуется всей силой собственников против нас, а Рыков -- поддержкой рабочих. Разрыв между центром и правыми означал бы классовую трещину, причем собственники тянули бы гораздо дальше Рыкова вправо, а рабочие -- гораздо дальше Сталина влево. В перспективе с армией правых у нас может быть даже гражданская война, а с армией центристов-общий фронт. Я говорю именно об армиях, т. е. о классах, а не о верхушечных группировках. Полным самоубийством было бы смягчать критику центризма с той целью, чтобы приблизиться к массам, идущим сегодня за центризмом. Но вполне правильно и политически целесообразно, обращаясь к этим массам, сказать: "Вы боитесь раскола? Вы боитесь потрясений? Давайте же попробуем сделать совершившийся или совершающийся поворот вашего руководства, которому вы доверяете, а мы -- ни в малейшей степени, отправным моментом для левого курса. Мы готовы вам всячески помочь на этом пути. Для начала давайте предъявим руководству такие-то и такие-то скромные требования (возвращение оппозиции, честный созыв съезда, сокращение партбюджета и пр.) - проверим, таким образом, политическую линию и простую добросовестность руководства". Такой подход к аудитории абсолютно правилен. Каждый оппозиционер в ячейке или на рабочем собрании именно так подойдет, если это большевик-ленинец, а не оголтелый децист, который повернулся к партии спиною, решив, что партия -- труп (В.Смирнов). Поскольку вас смущает тон моего подхода к аудитории, постольку, как мне кажется, вы не правы. Никаких принципиальных уступок в таком подходе нет. Ибо превращение левого зигзага в левый курс не исключено (не исключено было вчера и может оказаться неисключенным завтра) - при одном маленьком условии: при возрастающей активности масс и возрастающем влиянии оппозиции на эти массы.

На этом кончаю. Боюсь, что и так написал слишком много и где-нибудь "просыпался" по части настоящего и прошедшего времени. Впрочем, не примите этого всерьез: меня только радует столь внимательное и придирчивое чтение вами всех наших документов. Придирчивость -- добрая старая марксистская традиция.

Крепко жму ваши руки и желаю всего хорошего.

[Троцкий]

Алма-Ата, 22 октября 1928 г.

ПИСЬМО ТЕПЛОВУ

22 октября 1928 г.

Дорогой товарищ Теплов, очень рад был получить от Вас наконец весточку непосредственно. Каюсь, в одном из писем я действительно обрушился на Вас в связи с оценкой Вашего курса. Обширную выписку из Вашего письма я получил от В. Д. Сейчас вопрос, как я вижу из Вашего письма от 28 октября, снят, и возвращаться к нему нет поэтому никакого основания. Что сталинский зигзаг внес немало трещин в ту нерассуждающую массу партийцев, которая служит основой центристской линии и бюрократического режима, в этом, конечно, не может быть сомнения. Насчет сроков, в течение которых скрытые процессы выйдут наружу, гадать нелегко. Вы надеетесь, что в течение ближайших 4--5 месяцев изменения в рабочей части партии обнаружатся. Это не исключено -при одном условии: если пустое место, которое будет оставлять после себя в сознании крошащийся центризм, будет своевременно заниматься ленинской линией. Активность и независимость оппозиции является сейчас важнейшим условием всяческого политического прогресса. Вот почему я с такой тревогой откликнулся на высказывания нескольких товарищей, Ваши в том числе, когда стали намечаться элементы новой линии внутри оппозиции.

Второе Ваше письмецо, от 7 октября, посвящено деци-стам. Теперь они во всех колониях встали в порядок дня. О том же самом пишут из Москвы, ссылаясь на Харьков и на другие пункты. Уже до получения Вашего письма с копией письма В. Смирнова я откликнулся в нескольких письмах на последние откровения этого хорошего революционера, который, однако, никогда ни по одному вопросу не занимал самостоятельно травильной позиции, а в данный момент как бы поставил себе сознательной задачей построить ультралевую карикатуру на Сталина. Есть ли в наших собственных рядах децистские настроения, это сейчас должно обнаружиться в совершенно ясной и отчетливой форме. Никакой потачки таким настроениям никто из нас давать не будет. Нужно только в каждом отдельном случае выяснять, имеет ли тут место некоторый временный психологический перегиб, особенно в результате борьбы с соглашательскими тенденциями, или же дело идет о действительной ультралевизне, со всеми ее пороками: игнорированием партии и внутренних в ней процессов; самодовольной сектант-щиной; отзовизмом и авантюризмом. В первом случае надо по-товарищески разъяснять; во втором случае надо межеваться.

Нелишне, однако, напомнить, что как раз наиболее видные представители соглашательских или полусоглашательских настроений по отношению к центризму до самого недавнего времени, еще в январе этого года, были решительными противниками нашего размежевания с децистами и стояли не только за совместную с ними работу, но и за полное слияние. И если вдуматься хорошенько, то нетрудно понять, что поворот на 180° -- от слияния с децизмом к полусоглашательству по отношению к центризму -- совсем не является случайным.

Пока на этом останавливаюсь. Прилагаю письмецо общего характера, написанное в ответ нескольким товарищам, так сказать, по "текущему моменту".

Чувствую себя сейчас значительно лучше. Последние три недели работал без "перебоев". Сейчас собираюсь даже на большую охоту. Хочу надеяться, что осень -- заклятый мой враг -- на сей раз меня пощадит.

Крепко жму Вашу руку, передайте горячий привет ишимским друзьям.

[Л. Троцкий] Алма-Ата, 22 октября 1928 г.

62
{"b":"121364","o":1}