— Ты что-то понял? — спросил Том бесцветно.
— Я сильнее тебя, потому что… Потому что… Моя сила… Это… Любовь.
* * *
Гарри… Я люблю тебя…
* * *
Грудь вздымалась и опускалась от тяжелого дыхания. Он не знал чего ждать.
Том тихо усмехнулся и покачал головой.
— Ты… — он поднял руки, — … Угадал.
и тут же, кружась смертельным смерчем темный энтарион поднялся за его спиной. Гарри задохнулся от бесконечной силы внутри себя — протянул руку.
Темный энтарион метнулся в его сторону, прячась в широкой ладони — холод и боль влились в его тело и растворились в горячей крови.
Том склонил голову. Тут же его окружила дымка… Лишь на секунду… и испарилась. Том исчез. Перед Гарри стоял убийца и монстр.
Волан-де-Морт.
— Я могу тебя убить. И я убью тебя.
На язык просились простые два слова "Авада Кедавра", но нет.
Это не то.
— Quio orly. Orly a to ornil. Orli. Beketo go masto.
Кольца пламени обхватили Волан-де-Морта, медленно кружась, но не касаясь своего заключенного.
— Orly. Et to ornil notorsko. Beketo go masto.
Вспыхнул свет — белый и ослепляющий.
— Quio orly telai. Orly — mesfo bekronitimo.
Черная бесформенная тень упала на колени, хватаясь за грудь, крича нечеловеческим голосом от бесконечной боли.
— Mefoso. Vivitro mekesko. Hantro. Karoto. To beplai.
И когда солнце исчезло за горизонтом, лишь черная мантия упала на свежую зеленую траву.
Алое небо осветилось всем своим великолепием и где-то далеко-далеко под таким же небом тысячи людей в масках схватили свои предплечья, что бы увидеть исчезающие в алом закате метки.
День окончен, Гарри.
День окончен.
* * *
— Гарри…
Сердце стихло у него в груди.
Он знал этот голос.
— Мама?…
Воздух тихонько зазвенел, обдав лицо прохладой.
Туман… Как он появился здесь?…
Но разве это важно?…
Из легкой туманной дымки, бесшумно шагая, вышли двое…
…прозрачно-жемчужных призраков…
— Мой Гарри…
— Ма…ма… Па…па…
Да, они были призраками, но Гарри видел золото кудрей его матери, блеск карих глаз отца, черную смоль его волос, их теплые и чуть грустные улыбки…
— Сынок мой…
Еще один порыв ветра — бесплотные руки прижали сына к такой же бесплотной но бесконечно теплой груди.
— Мой мальчик… мой мальчик…
Настоящие слезы по щекам…
— Мама…
Она чуть отстранилась, сжимая плечи, жемчужно-прозрачная… Призрак… Мама… Теплые ладони на щеках…
И глаза…
Глубокие изумрудные глаза, полные бесконечной материнской любви.
— Не сюсюкайся с ним, он уже большой мальчик.
— Папа…
Жесткие широкие ладони, смелая широкая улыбка.
Растрепал волосы так… по родному…
— Ты был действительно великолепен сегодня. То есть… вчера.
— Мама… папа…
— Мы действительно гордимся тобой.
Гарри не знал что происходит. Они были с ним, здесь, рядом, его мечта — самая заветная — сбылась. Их лица — живые, счастливые… Они… теперь… с ним…
— Я… так… хотел вас увидеть…
Улыбка мамы… Такая нежная… Влажная от слез, но счастливая улыбка.
— Мой мальчик… Ты знаешь… Мы всегда были с тобой…
— Ты действительно потрясающе летаешь, сын. И ты действительно самый сильный волшебник из всех, что мне стоило видеть в своей жизни.
— Я не знаю… как у меня вышло… Я не знаю…
— Вся твоя сила здесь… — Лили положила его руку на его грудь, — твое сердце полно любви и все любят тебя… А любовь самая большая сила…
— Ты ведь сам понял это. Любовь создала купол над теми детьми… спасла твою подругу от смерти — кстати она симпатичная, — Джеймс подмигнул ему, — Если бы я был жив, я бы попросил тебя нас познакомить с твоей будущей невестой.
— Джеймс… — Лили укоряюще посмотрела на мужа, — Гарри… Ты знаешь… Мы любим тебя…
Она снова порывисто обняла его и тихо зашептала в ухо:
— Мы всегда с тобой… сынок…
И словно сильнейший ветер ударил в лицо и следующую секунду Гарри уже стоял посреди свежего вечернего поля. Тысячи лиц повернулись в его сторону, тысячи глаз устремились к нему.
— Я… вернулся.
Они были живы и они были все здесь. Невилл помогал идти хромающей Реббике. Рон сжимал руки Гермионы, купол исчез — младшекурсники носились среди раненых, девушки помогали перевязывать раны. Где пожиратели?
Вот и они. Заперты в сияющей магической клетке. Громко спорят о чем-то. Да какая разница. (для бедных ничего непонимающих читателей скажу — пока пожиратели в шоке ощупывали пылающие огнем предплечья, с которых исчезли метки до Гермионы дошло, что магия вернулась — прим. Автора).
Меж ошарашенной замершей толпы протиснулась светлая фигурка, закутанная в белый не на ее плечо халат и замерла.
Разметавшиеся по плечам волосы. Еще бледное, но налитое жизнь лицо, дрожащие губы и хрустальные дорожки слез на щеках.
— Гарри…
Меч отброшен в сторону. Вздохнув в полную грудь — как легко, какой свежий день! Какое чистое ночное небо. Какие яркие звезды.
— Все закончилось.
…все закончилось…
Эпилог
Обычный обед в Хогвартсе. Четыре обеденных стола, болтающие ученики. Наверное, я подлец, если читаю их мысли, но как мне еще узнать, кто не выполнил домашнее задание по защите? Да, я мерзкий проффессор защиты и я хочу попросить зачитать свой реферат мистера Шонса из слизерина. В любом случае я имею это право, верно?
— Гарри, хватить строить козни слизеринцам, тебе уже не 15 лет!
