— Ты можешь сказать мне.

— Нет.

— Генри, — твердо сказала Бейли. — Ты позвонил мне, потому что тебе нужно с кем-то поговорить, и ты знаешь, что можешь мне доверять. Так что выкладывай. Это был Джоннард?

— Я… я не уверен. Я постоянно слышу чей-то голос. Я думаю, это он. Если нет, значит, я схожу ума.

— Ты не сходишь с ума.

— Тогда… я думаю, это он.

Бейли вздохнула. Бедный Генри. Он уже был когда-то жертвой Джоннарда.

— Генри, не падай духом.

— Я не уверен… Но если это он… я смогу справиться на этот раз. Теперь мы стали сильнее, все мы, Бейли.

Но тогда почему он звонит ей так поздно и почему так встревожен?

— Конечно, мы сумеем справиться, Генри.

Мальчик хмыкнул:

— Я просто хотел тебе это сказать, на случай, если у тебя будут проблемы, или если другие решат, что я сошел с ума.

— Ты определенно не сошел с ума. Ты — Маг, и ты столкнулся с чем-то необычным.

— А как насчет тебя?

Бейли наморщила нос:

— Ничего определенного. Так что не стоит беспокоиться, я буду теперь внимательна.

— Ладно. Но ты никому про меня не говори.

— Даю слово. Ты сам им расскажешь, когда сочтешь нужным.

Когда попадешь в беду и понадобится помощь, добавила про себя Бейли.

— Спасибо.

— Генри…

— Что? — Голос мальчика теперь звучал устало.

— Ты прав. Мы стали сильнее. Потому что теперь мы все вместе, понял? Как у мушкетеров, «один за всех, и все за одного».

— Правильно. — Голос друга зазвучал бодрее. — Спокойной ночи.

— До завтра.

— Пока. И спасибо, Бейли.

Девочка положила трубку и улеглась на спину, уставившись в потолок. Когда-то давно мама нарисовала на нем синее небо с пушистыми облаками. Сейчас оно казалось темным, но облака были светлыми, серебристыми.

Итак, Тинг снова уезжает. Джейсону, скорее всего, предстоит схватка. Тренту нужно Убежище, как и Стефу, хотя и по другой причине. У Рича и Генри свои проблемы. А она? Действительно ли за ней кто-то следил? У нее нет никаких доказательств, и нелепо просить о помощи. Пока еще рано.

У всех вокруг свои секреты. Темные, гнетущие тайны. Будет ли у них у всех благополучный исход?

Бейли закрыла глаза и попыталась снова заснуть.

Ветер с озера Воннамика[2] был мягким, но все же нес с собой холод прошедшей зимы. Здесь жизнь кипела только летом, когда заполнялись лагеря отдыха. Как красиво! Наверное, по утрам скалистые берега и пляжи с галькой покрывает туман, думал Гэйвен, стоя у старого дома и глядя на воду. Это была редкая минута безмятежности и покоя в его жизни. И вдруг его охватило беспокойство; он услышал, как открылась дверь, пропуская золотистый свет… он был уже не один. Свет исходил из кристалла, прикрепленного к браслету женщины, которая вышла на крыльцо. Эта женщина наполняла кристалл, как и его сердце, теплом и светом.

— Уже поздно, — сказала Элеонора. — Пошли в дом. Я приготовила чай.

Она взяла его за руку и прижалась к нему.

Сердце у Гэйвена Рейнвотера учащенно забилось. Он наклонил голову и потерся подбородком о мягкие, шелковистые волосы Элеоноры. Его переполняло чувство любви к ней, чувство, которое он испытывал уже давно, но до сих пор не решался признаться. Гэйвену захотелось сделать это сейчас; вдруг не будет другого подходящего случая?

— Ты знаешь, что я тебя люблю? — тихо спросил он.

— Да, я знаю это уже давно. И я тоже люблю тебя.

Она крепко сжала его руку.

— Как хорошо, что мы это сказали друг другу. Я рад.

Он с облегчением вздохнул: наконец высказал то, что давно собирался и все никак не решался. Теперь между ними не было никаких барьеров.

— Теперь мы можем перейти к другим делам? — рассмеялась Элеонора.

— Вот именно. Мы не вправе тратить время попусту.

— Ты так романтичен, — фыркнула Элеонора, повернувшись к нему.

Женщина приложила палец к его губам, и он начал целовать все ее пальцы, пока она не отняла руку. Гэйвен рассмеялся, но тут же остановился. Он заметил несколько серебряных прядок в ее волосах и новые морщинки вокруг глаз. Маг грустно вздохнул. Элеонора старше его, но никогда не будет старой, никогда не состарится, как и он сам. По крайней мере, он надеялся на это. И тем не менее в нем был страх перед внезапным старением и смертью, которая могла поразить их в любой момент, словно Магов настигала месть веков, сквозь которые они прошли. Выплеск магической энергии разбросал их по времени. Некоторые просто впали в сон, других забросило далеко вперед через века. Вот что сотворила со всеми ними война между Серым Грегори и Черной Рукой Бреннарда. И каких еще ждать последствий? Здесь бессильны естественные законы природы. Гэйвен вспомнил своего друга Физзивига — он был молод, но поседел, молод, но умер от старости, словно загасили свечу. Молодой Физзивиг ушел безвозвратно.

Элеонора почувствовала перемену его настроения.

— Все встанет на свои места, — промолвила она.

— Только в том случае, если мы сами все расставим по местам, — нахмурившись, ответил Гэйвен. Почувствовал, что его слова прозвучали жестче, чем он хотел, и постарался оправдаться. — Элеонора, я не могу сидеть сложа руки и ждать, что все наладится само собой. Я должен найти способ для действий.

— Война с себе подобными, когда все еще остается шанс примирения с ними?

— Я не думаю, что Бреннарду нужен этот шанс. Он хочет все — или ничего. Ему нужны дети, Элеонора. Он прислал мне категорическое письмо — требует выдать их, а если я откажусь, грозится раскрыть перед всем миром наше существование.

— Он, наверное, блефует, — не поверила Элеонора; даже в лунном свете было заметно, что она побледнела. — Он не может пойти на это, иначе выдаст и себя самого. Это удар сразу по всем.

— Я так не думаю. Возможно, у него есть какие-то щели, укрытия, где он сможет спрятаться со своими, а мы окажемся беззащитны. Он знает не хуже меня, чем обернется разоблачение. Нас тут же лишат свободы, начнутся тесты, эксперименты над нами, появится страх и ненависть к нам, под каким бы предлогом все это ни проходило. Думаю, Бреннарда не очень-то беспокоит перспектива исчезновения Магии в этом мире, если он сам останется в живых, найдя, куда скрыться. Ему хочется доказать, что твой отец был неправ.

— Мой отец нередко ошибался, — мягко заметила Элеонора.

Гэйвен взял ее за плечи и притянул к себе.

— Но не в важных вопросах, — возразил он.

— Будем надеяться, что нет, — вздохнула Элеонора. — Мы должны сделать все возможное, чтобы защитить детей.

— Сейчас более чем когда-либо мне не хотелось бы возлагать на Джейсона слишком тяжелую ношу, но Бреннард предъявил мне ультиматум, поставил срок, когда я должен дать ответ. Поэтому, чем быстрее Джейсон найдет для нас Убежище, тем больше у нас шансов уцелеть, не подвергнуться смертельной опасности. Нам нужно надежное пристанище, где мы могли бы укрыться и обучить детей пользоваться их даром.

Он крепче прижал Элеонору к себе и почувствовал, какая она слабая.

— Как продвигается твоя работа с Дженнифер?

— Очень медленно, — ответила Элеонора, невольно поежившись. — Это все равно что бороться со спрутом темной энергии. Когда я отрываю от девочки одно щупальце, другое — пытается присосаться ко мне.

— Позволь мне помочь тебе.

Она покачала головой:

— Не думаю, что Дженнифер или ее семья позволят кому-то другому приблизиться к ней. Она до смерти напугана, Гэйвен.

— Винить ее за это нельзя. Мы ее потеряем?

Элеонора кивнула:

— Я не могу ее вернуть. И она сама не хочет этого. Вероятно, ее травма слишком глубокая.

Гэйвен погладил Элеонору по плечу, чтобы успокоить:

— Тогда нужно постараться, чтобы она восстановилась насколько возможно, и при этом мы не должны потерять тебя.

Женщина еще сильнее прижалась к нему: