На сегодняшний день я туда не собираюсь, хотя очень любопытно осмотреть владенья свои. Но у наследницы сейчас всё время занимает учеба, — учусь на психолога и, одновременно с тем, стараюсь осилить французский, так как считаю, что без умения свободно общаться на нём во Франции даже и делать нечего.
Мне уже 22, а планов на жизнь не так уж и много, может отчасти от того, что я живу как на распутье, зная — придёт однажды день, когда мне придётся покинуть родину… Но всё же кое что лелеяла в глубине сердца — я говорю о Диме. Мы с ним знакомы уже пять лет, из них серьёзно встречались — три года. И я уже настолько привыкла к нему, что в его отсутствие рядом мне было даже неуютно, казалось, мы родственные души. Оказалось, что лишь казалось…
Как пусто в этой комнате. Интересно, где он сейчас, что делает один? Ну вот, собиралась же не думать об этом!
Прошлась по комнате, разулась и залезла с ногами на кровать, а потом просто рухнула носом в подушку, и моё сердце словно кипятком обожгло: подушка насквозь пропахла тонким но будоражащим запахом Димкиного дезодоранта.
Плача и срывая с кровати одеяло, подушки, простыни — бросала их в угол. Взгляд наткнулся на тумбочку, где стояла наша общая — весёлая, обнимательно-счастливая — фотография.
— Почему ты её не забрал?.. — простонала я и смахнула следом за простынёй.
Потом немного поутихла, выбросив энергию, и села без сил на пол у кровати.
Сидела долго, курила и слушала, как в соседней комнате хихикали и копошились Илона с Сёмой, готовясь ко сну. Илона прибегала спросить, не хочу ли поесть?. В ответ на отказ, подруга принесла мне трёхэтажный бутерброд, сок и взяла честное слово, что съем всё до крошки, потом, кинув быстрый взгляд на кучу белья в углу, убежала и принесла откуда-то стопку нового. Я через силу улыбнулась и выпроводила её к любимому. Бельё сложила на кровать, но спать абсолютно не хотелось.
За окном снова поднимался, крепчал ветер, деревья ветвями царапали оконные стёкла, а мне было так тесно в комнате и невыносимо душно. Неудержимо потянуло вдруг на улицу…
Чтоб не услышали ребята, я не решилась выходить через дверь, а просто отщёлкнула и подняла раму и затем, захватив сигареты, почти бесшумно выбралась через окно.
Опустила и заклинила раму книгой, чтоб потом так же вернуться назад и побрела по дорожке к воротам.
Ветер был свеж, прохладен и приятно овевал лицо. Выйдя за калитку, побрела по улице в сторону пляжа — что-то тянуло меня именно туда. По пути, как ни странно ни одной живой души не встретилось, что, впрочем, вполне объяснимо: мы поселились в не очень оживлённом районе, да ещё, наверняка, повлиял этот случай с утонувшей девушкой… Люди просто попрятались по домам, обсуждая трагедию.
Случившееся, конечно же, не коснулось тех районов, где жизнь с приходом ночи только наступает. Кафе, рестораны, клубы, казино… И сейчас мне не туда. Чует сердце, что запросто могу столкнуться с тем, кого видеть совсем не хочется, да и веселиться нет ни малейшего настроения.
Я свернула на дорожку, ведущую к пляжу. Плевать, какие опасности могут таиться там в лице людей, а в призраков я не верю.
Волны шуршали, шептали о берег. Ветер постепенно ощутимо крепчал, но так даже лучше, может выдует тёмные и горестные мысли. На пляже почти никого, редкие, неподвижно сидящие прямо на песке, обнявшиеся парочки, наслаждающиеся романтикой ночи. Наверное, тело утонувшей уже нашли, иначе народ бы ещё толпился.
Я всё шла и шла, куря прямо на ходу, одну сигарету за другой. Давно уже пытаюсь завязать, но затягиваюсь по привычке и только потом вспоминаю, знаю, что вредно, но…
Волны всё дальше и дальше забегали на берег, словно пытаясь достать до моих шлёпанцев. Пожалуй, погода предвещает шторм.
А я всё брела и брела, не зная куда, не ощущая усталости и желания спать, не останавливаясь, с уже пустой от мыслей головой…
Не помню, сколько прошло времени, прежде чем остановилась и присела на корточки.
А потом силы просто покинули разом, и я растянулась на песке и незаметно для себя самой уснула, убаюканная размеренным шелестом воды. Сквозь сон, даже скорее, это была дремота, какое-то странное оцепенение, я слышала, как уже бушевали волны, ветер пронзительно свистел, но проснуться не могла, словно в глубоком забытье. Сколько так прошло времени — не знаю, показалось, что всего пара минут, но неожиданно все звуки словно отрезало. Будто в мои уши запихали ватную непроницаемую тишину. — … Услышала её днём… не могла сразу выйти… а потом как обрубили связь… — услышала я вдруг неподалёку негромкий девичий голос. — … Если что-то случилось… нам бы уже сообщили… я уверена, что она звала отсюда… — отвечал ему второй, тоже девичий, но более звонкий.
Я попыталась приподняться и осмотреться. Но тело, словно превратившись в камень, не слушалось, никак не получалось вырваться из плена сна, хотя всё вокруг слышала и прекрасно осознавала. А голоса приближались.
— Не получится держать оцепление больше десяти минут, — голос звучал уже совсем близко, — за это время нам нужно успеть разыскать её…
— Я не могу! — воскликнул с отчаяньем второй голос, — вообще никаких сигналов, уверена, что на ней сейчас нет кольца. Как тут найдёшь?
— Шен, ну если кольца нет, значит, точно что-то случилось! Надо было взять с собой кого-нибудь из Ищущих.
— Если не найдём — сразу сообщим Алии, — прозвенел решительностью голос Шен, — тогда она бросит на это дело всех Ищущих. Милли, ну ей же совсем немного оставалось до Посвящения, буквально какие-то часы!..
Голоса стали отдаляться, стихать. А меня опять затянуло в глубокую дрёму, и, уже проваливаясь туда, я с облегчением услышала, что привычные звуки потихоньку проявились: ветер гнал волны о берег, ударяя их с особой яростью, капли брызг даже долетали до меня. Но вместо того, чтоб подняться и пойти домой, лишь повернулась спиной к океану, свернулась в клубочек и… дальше ничего не помню.
Проснулась я, дрожа от холода и оттого, что кто-то периодически брызгал на меня водой. До рассвета по моим ощущениям было ещё далеко, а вот в морских волнах разыгралась настоящая буря. Огромные, тяжёлые, они обрушивались о берег со стихийной неотвратимостью и со страшной силой разбивались о него. Ёжась, в темноте, поднялась на ноги, вся покрытая мурашками от холода и заполнившего меня страха, подумала: какого же чёрта припёрлась сюда на ночь глядя? С трудом сообразив, в какую сторону следует идти, я трусцой, постоянно озираясь, побежала туда. Сбоку вновь хлестнула колючими брызгами волна, и я взяла правее, отдаляясь от воды. Волны вышвыривали на берег какие-то палки, обрывки тряпок, ещё какую-то ерунду, весь пляж был усеян мусором. Я бежала, прикрываясь рукой от ветра, поэтому не заметила торчащей из песка деревяшки, споткнулась и растянулась на земле, больно ударившись подбородком.
В следующий миг новая, ещё более сильная и мощная, волна дотянулась-таки до меня, прошлась водяным веером по лицу, больно ударила по щеке, ослепив на миг… Я проследила глазами за блеснувшей искоркой и увидела… кольцо. Задев меня, оно соскользнуло на песок и лежало сейчас прямо возле моей головы. Повинуясь непонятному порыву, я схватила его и успела сгрести в ладонь, прежде чем новая волна, почти окатив меня, хищно нацелилась унести его обратно. Не мешкая, вскочила и, держась за саднящий подбородок, кинулась домой, прибавив прыти.
Кольцо же, не глядя, сунула в карман промокших брюк, обрадовавшись лишь на секунду подарку моря. Утром получше рассмотрю… Сейчас домой, в тепло и спать!
