— Посмотрим, — суровая складка шрамом рассекла высокий лоб.

Медики увезли тело. Несколько сотрудников, попавшихся навстречу, пошептались и разошлись. Глеб, облачившись в непривычный белый халат и нацепив маску, вместе с двумя врачами проследовал в помещение, где намеревались проводить вскрытие. Орион мужественно отправился к Филиппу с тяжелой вестью, а Анна и Тамара рука об руку побрели в оранжерею.

— Страшная женщина думала плохо про Филиппа, — всхлипнув, сказала Тамара, когда обе присели на пластиковой скамье. — Я думала, она сделает плохо Филиппу, а умер Стас! Почему? Стас был… хитрый, но не плохой. Он думал красиво.

— Он был очень хорошим человеком, Тома, — Анна обняла девочку и прижала ее головку к своей груди. Слезы предательски поползли по щекам. — Он заботился о Филиппе, помогал ему. И Ориона любил… Не плачь, девочка.

— Я не плачу, — всхлипнула она. — Это ты плачешь.

Они посмотрели на мокрые щеки друг друга и тихо засмеялись, продолжая ронять на сухой грунт дорожки горячие искренние капли души.

Катенька долго жала кнопку переговорного устройства. В кабинете не отвечали.

— Говорят, Стас заболел? — полюбопытствовала она, не прерывая своего занятия.

Орион решил, что девушка, которая частенько сопровождала первого помощника босса и негласно считалась «его девочкой», имеет право знать, что произошло.

— Он умер, Катя.

— Умер?… Вот это да! — с интересом воскликнула она. — А от чего?

Ориону стало противно смотреть на куколку с рожицей сожаления.

— Давнишняя болезнь, — без зазрения совести соврал он.

На его счастье, разговор закончился, поскольку коммутатор выплюнул из динамиков ответ абонента.

— Кого черти несут? Ты Стасу сказала, что я его жду?

— Н-нет еще, Филипп Алексеевич. К вам Орион. Он как раз от Стаса.

— Пусть войдет.

Сначала Ориону пришлось выслушать длинную речь по поводу богов Египта. Сделав две безрезультатные попытки вставить слово, он вздохнул и терпеливо дождался, когда фонтан Филиппа иссякнет.

— Мне надо поговорить со Стасом, — заявил, наконец, доктор Жулавский. — Мне нужны материалы и еще кое-что.

— Филипп Алексеевич, Стаса больше нет.

Продолжить он не смог, сорвался голос.

— Куда он еще подевался?! Он мне нужен немедленно!

Орион старался сохранять спокойствие.

— Он умер, Филипп Алексеевич.

До доктора Жулавского начал медленно доходить смысл услышанного.

— Ты что несешь?… Ты не смей надо мной шутить!

— Такими вещами не шутят! — взорвался Орион и чуть не выпалил в довесок «идиот». Потребовалось усилие воли, чтобы сохранить видимое хладнокровие.

— Стас умер полчаса назад.

— О, нет… Как? Почему? — Филипп задрожал всем телом. — Нет… Моя работа. Моя работа!

Орион отвернулся.

— Где он? Орион, где он?… Подожди. Ты возьмешь все его дела. Да-да, все дела. А сейчас покажи мне, где он.

Обезображенное болезнью тело Стаса лежало на столе, закрытое простыней. Филипп стоял подле, его глаза метались по лицам и предметам, но медика он выслушал, не перебивая.

— Типичная клиника отека Квинке. Если бы он сообщил о плохом самочувствии сразу, мы бы смогли его спасти. Видимо, приступ начался ночью, он не успел позвонить. Филипп Алексеевич, мне очень жаль.

— Вам же говорят, это не аллергия! — возмутился Глеб. — Почему вы не хотите провести дополнительные анализы?

— Молодой человек, — врач строго посмотрел на «коллегу». — Вы видели результаты анализов. О чем еще может быть разговор? Доктор Потемкин утверждает, — заметив внимание на лице Филиппа, пояснил медик, — что причиной смерти стал неизвестный яд, проникший в кровь. Это абсолютная ерунда!

— Я разберусь, — пробормотал Филипп. — Я с этим разберусь! А вы, — он ткнул пальцем в грудь врача, — извольте дать мне полный отчет. Я желаю знать, что вызвало анафилактический шок. И чтоб ни одного дурацкого слуха на базе не гуляло! Ты — за мной!

Последнее относилось к Глебу.

Филипп стремительно вышел из блока и развернулся к индивиду.

— У тебя есть медицинский опыт?

— В общем да, — ответ сорвался раньше, чем Глеб успел прикинуть свои шансы.

— Отлично. Делай, что хочешь, но сегодня же дай мне абсолютно правдоподобную картину происшествия. Орион! Обеспечь ему доступ в любые базы. А этих болванов я уволю! — он потряс кулаком в сторону лаборатории.

— Всех поувольняю!

Филипп отмахнулся от Анны и зашагал в свой офис.

— Ну вот, санкции получены, — хмуро усмехнулся Глеб.

— И что ты намерен предпринять? — поинтересовался Орион.

— Для начала тщательно исследовать ткани. Пусть медики делают свое дело, а мы должны изловить гадость, которая убила Стаса.

— Почему ты так уверен, что это яд? — робко спросила Анна и, нервно передернувшись, уточнила. — Потому что Тамара твердит про «сделали плохо»?

— Не знаю, но в его смерти есть что-то неприродное. Лучше уж я ошибусь сейчас, чем…

Он не стал заканчивать фразу, однако за него это сделал Орион.

— Чем мы упустим убийцу.

— Анна, прошу тебя, ничего не предпринимай самостоятельно, — продолжал Глеб. — И не теряй из виду Тамару, пожалуйста. Оставайтесь вместе.

Девушка испустила тяжкий вздох, граничащий со стоном, кивнула и отправилась в жилое крыло базы.

Прошло не меньше трех часов прежде, чем Глеб оторвался от компьютера. Он откинулся на стуле, механически развязал тесемку в волосах и потряс головой.

— Нашел? — обернулся Орион.

— Федот, да не тот, — парень протер глаза. — Дай-ка мне еще раз медицинский раздел здешней библиотеки.

— Ты разве еще не все прочитал?

— Меня интересует вирусология. И проверь, пожалуйста, еще раз тесты четвертый и седьмой на предмет целостности клеточного ядра.

Орион не шелохнулся.

— Вирус? — выговорил он.

— Я пока не уверен. Посмотри на тесты, а я займусь самообразованием…

Электронное табло медленно отсчитывало минуты. Где-то здесь, в лабиринте коридоров и кабинетов, похожих друг на друга как близнецы, ходил человек, сотворивший зло. Он ничем не выделялся среди белых халатов и сосредоточенных лиц. Но, возможно, сейчас, в эту минуту, он хладнокровно обдумывал следующий кровавый шаг. Орион оторвался от гипнотической пульсации секундной точки на часах и решительно вернулся к компьютеру. Генетические последовательности, бесконечные белковые цепочки, образцы собственной крови, крови Продуктов и «подопытного» лаборанта, согласившегося участвовать в тесте, гигабайты информации — и всё это за последние шесть часов. Внимание рассеивалось. Мысли отправлялись в фантастические странствия, и вернуть их к пресловутому компьютеру казалось невозможным. Орион стыдился своей беспомощности, ибо осознавал, что не Глеб, а он, проработавший на базе почти год и замахнувшийся на собственные научные изыскания, должен сейчас скрупулезно изучать клеточные структуры бесчисленных образцов, думать и делать выводы. Он старался сосредоточиться на объекте исследования, но в голове плавали только несуразные идеи, обрывочные фантазии и липкая боль первой страшной потери.

— Что там делают медики? — вдруг спросил Глеб.

Орион опомнился. Смысл вопроса добрел до ума.

— Аллерген разыскивают. Проверяли Продуктов.

— Орион, знаешь, что тебе не хватает? — Глеб развернул кресло на сто восемьдесят градусов. — Ты не умеешь расслабляться. Доказано, что человеческий мозг, если он функционирует нормально, способен эффективно работать над одной проблемой не более пятидесяти минут. Затем требуется небольшая передышка.

— И что мне сделать в качестве передышки? — без энтузиазма спросил Орион.

— Еще раз чисто возьми у себя кровь. Потом под каким-нибудь предлогом сделай то же с Анной и Тамарой.

Глаза молодого человека округлились.

— Все-таки вирус?

— Да, как это ни прискорбно. Хитрая бестия. Но я нашел доказательства. Смотри сюда…

Перед Орионом на экране потекли формулы. Глеб продолжал пояснять.